Побег из ада

Мы переместились в комнатку, на правой стороне которой стоял небольшой квадратный стол.

– Ну что, Вика. Снова издевается? – спросила Ира, ставя греться чайник на плиту.

– А! – мама махнула рукой и села за стол. – Как обычно.

– Да, Викулечка, – протянула та. – Я тебя очень хорошо понимаю. Мой тоже на днях вернулся. Пропадал где-то несколько дней и неожиданно появился. – Ира подошла к столу и села напротив нас. – Разорался, начал с кулаками лезть… Старшего пытался ударить. – Она махнула рукой. – Сейчас вот тоже пропал. Видимо, снова где-то загулял.

Моя мама неожиданно заплакала и сквозь слезы произнесла:

–Я не могу так больше…

От ее слов мое сердце сжалось, и я не смогла сдержаться. Слезы сами полились горячим ручьем.

–Ну не плачь! – Ира обняла маму и попыталась ее утешить.

–Знаешь, я уже перестала верить, – сказала мама, высвобождаясь из объятий подруги. – Все, что когда-либо говорили мне пророки, не осуществилось. Наоборот, только хуже стало. Сама уже не понимаю, чего жду и на что надеюсь. Раньше так верила в изменение мужа. Церковь вселяла надежду. Я горячо молилась, постилась за мужа. И что? Четырнадцать лет прошло, а все без изменений. Как будто Бог не слышит моих молитв. А в церкви продолжают говорить: верь, молись! Значит, ещё не пришло время! А когда оно придёт? Когда я уже старой буду? Когда он на смертном одре окажется? Испытываю только одно разочарование… никакой душевной помощи… Порой кажется, зачем я вообще хожу в эту церковь?

–Ты ведь нуждалась в помощи, – выслушав маму, сказала Ира. – Искала ее и думала, что нашла в вере. Когда-то в тебя вселили надежду, что, придя к Богу, твой муж изменится. В безысходные моменты мы верим всему. И цепляемся за любую помощь. Это нормально.

–Да, – сквозь слёзы сказала мама. – Когда-то мне помогала вера. Только проходят годы, а ничего не меняется… Иногда я задаю Богу вопрос: “За что мне все это?”

–Ой, Викулечка, я сама не понимаю… – вздохнула Ира. – Вроде бы веришь, молишься… Но, если честно, я тоже устала. У меня тоже есть много вопросов к Богу и к учению. А после недавнего пророчества, вообще, каша в голове…

–Эти пророки только ложные надежды вселяют, – подытожила мама, вытирая слёзы левой рукой.

–Согласна.

К нам в церковь раз в год приезжали люди, поставленные духовенством на служение в качестве пророков, что-то наподобие ясновидцев. Эти люди считались “помазаными Богом” и имели “дар видения”. Во время молитвы они ходили по церкви и говорили от лица Бога любому члену церкви, к которому их поведет Бог. Слова, которые произносил пророк, считались очень важными. Многие записывали их на диктофон, чтобы позже, когда спадут эмоции, прослушать все ещё раз. Именно об одном из таких пророчеств сейчас рассказывала Ира.

Комнату заполнил пронзительный свист чайника. Ира встала и подошла к плите. Я молча смотрела то на Иру, то на маму. Видела в них сломленных женщин, когда-то искренне веривших в обещанное чудо, которое так и не произошло. Они были жертвами жизненных обстоятельств, но, в то же время, сильными духом. Они не поддались унынию не начали пить вместе со своими мужьями. А взяли на себя это нелегкое бремя, стиснули зубы и продолжают жить в сложных условиях и воспитывать детей. Лишь одного я не могла понять, почему они не сбегут от проблем и сами не поменяют свою жизнь? Почему бездействуют? Ведь мы, дети, тоже страдаем! Порой я ловила себя на мысли, что чувствовала легкую обиду на маму. Если бы только она ушла от отца, если бы оставила все… я бы не чувствовала себя самым несчастным человеком на свете, не боялась бы засыпать по вечерам, меня бы не посещали мысли о возможной смерти, что отец невзначай убьёт кого-то из нас. Лучше жить в нищете, чем с энергетическим вампиром, который каждый день жадно пьёт из тебя всю кровь.

–Я просто не могу понять, – продолжила Ира, разливая кипяток по чашкам.

–Я краем уха слышала твое…

–Ну не могу понять, – перебила Ира Вику. – Как такое мог сказать Бог? Его ли это, вообще, слова? «Терпи, потому что через это Бог прославляется», – процитировала Ира. – Что значит “терпи”? Как в такой ситуации может “прославляться” Бог? То есть Он умышленно хочет, чтобы я страдала? Чтобы обрекла себя и детей на муки? – Ира испытывала негодование. Она вернула чайник на место и поставила перед нами полные чашки. Раздала по чайной ложке и в центре стола разместила маленькое блюдце для использованных пакетиков.

–Это очень странно. Я в последнее время тоже об этом стала задумываться. Судя по учениям, мы дети Божьи, и Бог нас учит, испытывает на верность.... Но, по-моему, если я буду осознанно резать своим детям руки ножом и при этом говорить: “Смотри как опасен нож”. Это ведь выглядит как-то странно! Нет? Разве так проявляется любовь? Разве это нормально, так учить детей?

–Да, Викуля. Меня это тоже смущает. Я, например, устала бороться, устала сражаться. Устала надеяться на изменения, которых, скорее всего, и не будет! Я просто хочу быть счастливой, здесь и сейчас. Не там на небесах, а сейчас. И я не понимаю, чему именно Бог хочет научить меня, поставив в такую ситуацию?

–А вы не думали, – вмешалась я в разговор. – Что Бог вообще вам не посылал этих страданий? Ведь все мы имеем бесценный дар – свободу выбора. И я сомневаюсь, что Бог специально посылает нам испытания. Мы сами выбираем такой путь. Никто не заставляет находиться рядом с человеком, который издевается над нами. Может, через пророка вовсе и не Бог говорил? Это же всего лишь люди. Они могут ошибаться, а мы, как наивные овцы, верим в это и продолжаем терпеть. Потом обвиняем Бога, что он бездействует, хотя сами ничего не делаем.

–Ох, Вероничка, – вздохнула Ира, усаживаясь за стол с печеньями «Мария» в руках. Она развязала пакет и предложила нам угощаться. – Нам ничего не известно. Библию можно толковать по-разному. Учения тоже есть разные… Мы можем только обсуждать эту философскую тему и так и не узнаем, где правда. Но, я считаю, что ты права.

–Я думаю, – делая небольшой глоток, сказала мама. – Что если бы я ещё раньше приняла правильное решение, а не надеялась на чудо, все сложилось бы по-другому. А сейчас уже поздно…

–Никогда не поздно, – ответила Ира маме. – Пусть даже меня начнут осуждать в церкви, но я… – Она сделала паузу. – Я, правда, тоже, как и ты, устала, и у меня больше нет сил все это терпеть. Учитывая, что после этого пророчества вообще осталась в замешательстве. Я вчера приняла решение. Буду переезжать.

–Куда? – спросила мама. От удивления ее глаза расширились, она точно не ожидала такой новости.

–В Жодино. Как сказала Вероника, мы сами творцы своей жизни. А я устала все это терпеть и надеяться на чудо. Устала. Пора самой начать действовать.

–Не боишься здесь все оставлять?

–А что я здесь оставляю? Церковь? Буду посещать другую. Работу? Найду новую. Дом? Думаю, нет разницы, где снимать, тут или в Жодино. Здесь меня ничего не держит. Живя в Смиловичах, я лишь добровольно обрекаю себя и детей на муки. Я согласна с Вероникой, Бог не заставляет нас страдать. Мы сами выбираем этот путь.

–Может, нам тоже уехать? – спросила я маму.

–Куда? – с нотками грусти ответила она. – Я не могу оставить дом. Отец без нас его с землей сровняет. Тем более он ещё в кредите, продать не могу. Здесь у меня есть работа, а по такой узкой специальности на новом месте я, скорее всего, не найду новую. Вот если бы муж ушёл…

–Ну, этого не случится, – грустно ответила я, наблюдая, как над чашкой клубится легкий пар.

–Да, он сам сказал, что к маме жить не пойдёт. Это его дом, он его строил, и если кто-то и должен уйти, то я…

–И мы… – добавила я, потянувшись за печеньем.

Возможно, с точки зрения мамы выхода действительно нет. Но только не для меня. В этом году я уеду на учебу в Минск, попробую получить общежитие, и в родительском доме буду появляться намного реже.

– У тебя, вроде, мама живет недалеко, может, туда переехать? – перебила мои мысли Ира.