Страница 67 из 133
Дача в элитных Горках-10, прямо напротив президентского особняка.
Целый парк иномарок — «вольво», джипы «чероки» и т.п.
Чемодан, заполненный долларами и дойчмарками (в пересчете примерно полтора миллиарда рублей), в депозитарии московского «РАТО-банка» — кстати, уполномоченного банка ФАПСИ.
Счета за рубежом.
Именно с банковскими счетами Монастырецкого связана одна крайне неприятная история, которую руководство ФАПСИ всячески хотело бы забыть.
В конце 95-го года начальник ФЭУ, находясь в командировке в Германии, посетил сопредельный Люксембург, где хранились его сбережения, и снял со счета кругленькую сумму (чуть ли не 300 тысяч долларов наличными). После чего отправился через Францию в Швейцарию, дабы перевезти эту сумму в тамошние банки, но был задержан при переходе границы французскими «компетентыми органами» с чемоданом, битком набитым «зелеными».
Французы допрашивали Монастырецкого шесть часов кряду, изъяли у него служебное удостоверение генерала ФАПСИ и три (!) загранпаспорта. Вернувшись в Россию, Валерий Иванович отчего-то не удосужился официально сообщить о случившемся соответствующим структурам.
Неофициально же — никаких сомнений — генеральный директор ФАПСИ Александр Старовойтов был отлично осведомлен о провокации французов. Дело в том, что вместе с Монастырецким был задержан и сын шефа ФАПСИ — 32-летний бизнесмен Дмитрий Старовойтов (об этом человеке рассказ ниже).
Следует, впрочем, отметить, что платные и добровольные защитники генерала (адвокаты и журналисты) объясняют такое финансовое могущество Монастырецкого его успехами в прежней, бизнесменовской жизни. Однако передо мной лежат документы, начисто опровергающие эту пасхальную версию.
Итак, как следует из акта проверки Счетной палаты РФ от 28 августа 1995 года, в декабре 93-го ФАПСИ перечислило концерну «Роскомтех» 121,2 тысячи бюджетных долларов. На закупку… оборудования для мини-молокозавода. (К слову, деньги, уплаченные за молоко, были выделены агентству целевым образом на приобретение средств связи.) Месяц спустя — ещё 24 миллиона рублей вдогонку, а в июне — 103,7 миллиона за оформление таможенных пошлин.
Столь необходимый спецслужбе молокозавод установили опять же за счет ФАПСИ из денег, предназначенных на финансирование капитальных вложений (на это ушло 220,3 миллиона). В результате естественные убытки были списаны из бюджета агентства. А руководство ФАПСИ, попивая домашнее молоко, по-прежнему клянчило у государства деньги — сотрудникам, мол, нечем детей кормить.
(Надеюсь, в материалах следствия отражен тот факт, что часть этих средств и прибыль от реализации — примерно сто миллионов рублей по тем ещё ценам — были обналичены и разделены между Монастырецким и другими должностными лицами ФАПСИ.)
Семейственность вообще была отличительной чертой главного финансиста.
Еще около пяти миллиардов рублей «ушло» в АО «Промкабель», где всеми делами заправлял двоюродный брат Монастырецкого. Разумеется, ни кабеля, ни денег до сих пор и в помине нет.
В письме на имя столичного мэра Лужкова главный контролер-ревизор КРУ Минфина по Москве В. Скотникова приводит страшные цифры. Ущерб от расточительства и использования служебного положения в личных целях руководством ФАПСИ составляет как минимум 37 миллиардов рублей и 1,1 миллиона долларов.
Как пишет контролер-ревизор, «при попустительстве Монастырецкого» не было истребовано около миллиарда рублей от московского филиала АО «Астрополис». Еще миллиард бюджетных рублей Монастырецкий перевел тому же филиалу «под надуманным предлогом».
Известно нам и о том, что в начале 1995 года Монастырецкий был оформлен управляющим офшорной компанией «Бельвелдер Файненс», зарегистрированной на Виргинских островах (Великобритания). Если кто не знает, закон запрещает военнослужащим заниматься бизнесом.
Но к законам, как видно, Монастырецкий относился без особого уважения.
И не он один.
Думаю, мы не догадываемся и о десятой части реальных доходов генералов ФАПСИ…
Еще одна из афер была организована Монастырецким на базе так называемой кредитной линии «Гермес».
Суть её в следующем. В 1992 году ФАПСИ выбрало себе в качестве основного партнера знаменитую немецкую фирму «Сименс». «Сименс» поставлял (и поставляет по сей день) агентству необходимую технику, соответствующие разработки. Формально (и финансово) это сотрудничество проходит в рамках межправительственной российско-немецкой кредитной линии «Гермес».
(Не случайно, кстати, у многих сотрудников ФАПСИ возникают довольно резонные опасения, что немцы осведомлены о некоторых российских секретах больше, чем сами специалисты с Большого Кисельного. В частности, стратегически важные информационно-телекоммуникационные проекты ФАПСИ создаются при прямом участии «Сименса».)
Так вот, в 1994 году в рамках «Гермеса» было подписано секретное соглашение. Согласно документу, пять процентов от суммы абсолютно всех контрактов ФАПСИ — «Сименс» должны перечисляться на счет некой фирмы «МКL», зарегистрированной в княжестве Лихтенштейн, за… консультационные услуги.
Читатели, думаю, уже догадались: «консультационная» фирма «МКL» была создана не кем иным, как самим Монастырецким (он был одним из трех её учредителей).
По самым скромным подсчетам, эта операция принесла её организаторам два миллиона марок чистой прибыли.
Знал ли гендиректор ФАПСИ Старовойтов, что творится у него под боком? Сам он, понятно, будет отрицать этот факт наотрез. Но вряд ли генерал-полковнику удастся откреститься и от участия в куда более яркой махинации. (Зная склонность адвокатов к отрицанию очевидного, буду опираться исключительно на документы.)
В письме главного контролера-ревизора КРУ В. Скотниковой, которое я уже цитировал, говорится, что ФАПСИ перекачало в свой доверенный «РАТО-банк» (помните: это в его депозитарии лежали чемоданы Монастырецкого) 26,8 миллиарда рублей. Как обычно, деньги эти были бюджетными и предназначались для компенсации потерь ФАПСИ от отмены таможенных льгот.
После чего по указанию Старовойтова 15,8 миллиарда из них направили на оплату принадлежащего якобы «РАТО-банку» самолета Як-42. Никаких документов на владение лайнером у ФАПСИ, однако, нет. Не погашены и таможенные расходы, на которые Минфин изначально выделял миллиарды. Пылится на таможенных складах столь необходимое агентству оборудование, пришедшее в Россию ещё в 95-м.
Отчего?
Другая бумага — акт проверки вкладчиков «РАТО-банка», подписанный замначальника управления КРУ Минфина по Москве В. Штеревым, — вполне объясняет причины такой расточительности.
Оказывается, в числе вкладчиков банка были: гендиректор Старовойтов, его жена Татьяна Николаевна, замдиректора ФАПСИ Орлов и сам Монастырецкий.
17 января 1996 года все они внесли по сто долларов. И… все. Проверив выписки из их лицевых счетов, ревизоры не сумели обнаружить «задокументированное» движение капитала.
РЕМАРКА.
Нетрудно, однако, догадаться, какая судьба была уготована сотенным ассигнациям. Та же, что и сбережениям Дмитрия, родного сына Старовойтова, и начальника Хозяйственного управления ФАПСИ Дмитриева.
(Рекомендую перед чтением следующего абзаца схватиться за что-то прочное — шок гарантирован.)
27 ноября 1994 года наследник шефа ФАПСИ внес в «РАТО-банк» всего-навсего пятьдесят долларов. В период же с ноября 94-го по 15 марта 96-го Старовойтов-младший получил дивиденды на сумму… 25 тысяч долларов. Нехитрый математический расчет показывает, что жалкие пятьдесят «баксов» принесли ему 36 тысяч процентов (!) годовых.
Та же ситуация и с рублевыми вкладами. 1 июня 94-го года Дмитрий Старовойтов положил в банк 10 тысяч рублей. Забрал же он в итоге 21 миллион 630 тысяч 218 рублей. То есть — 162 тысячи процентов годовых.
Кроме того, сыну генерального под личное поручительство президента «РАТО-банка» выдали 23 тысячи 908 долларов. Формально деньги эти он должен был вернуть ещё летом 96-го. Но так и не вернул.