Какого цвета страх

Не вышло. Оказалось, что под каждый приведенный факт у меня есть документ. Господин Бирюков попал в положение унтер-офицерской вдовы: против кого возбуждать ему теперь дело? Против самого себя?..

Сюр какой-то. Театр абсурда. Получается, что прокуратура приравнена у нас к святой церкви. Проверять её никто не может: таков закон. Только сама же прокуратура. (Сам себя: чисто прокурорский вид сексуального извращения.) Или разве что Господь Бог. (Бог, как говорит один знакомый поп, очень удобный компаньон: он никогда не требует своей доли.)

Ситуация зашла в тупик. Но Бирюков духом не пал. Он отправился в массы. Дал интервью телевидению, где подробно осветил эту историю.

В эфир, правда, пошло далеко не все, но и этой малой толики вполне достаточно, чтобы сделать определенные выводы.

Разумеется, я нисколько не надеялся, что после выхода этого материала Юрий Бирюков подаст в отставку и начнет посыпать голову пеплом. Но задуматься, хотя бы задуматься над тем, что творит, он мог.

Если человек признает свои ошибки, это только вызывает к нему уважение. Значит, человек сильный. Если же он продолжает упорствовать, петля этих ошибок лишь сильнее затягивается на его шее…

Бирюков (цитирую по стенограмме телепередачи): «Ко мне обращается глава Чеченской Республики Кадыров. 27 июня в Москве проведены обыски в десятках квартир, где проживают чеченские семьи, в том числе произведены обыски в квартире полномочного представителя Чеченской Республики при Президенте России и т.д. Всем им инкриминируется участие во взрыве на Пушкинской площади, связь с Бараевым, Хаттабом и прочее».

О том, что к Бирюкову обращался именно Кадыров, я не писал. Я писал, что на прием к нему пошел кадыровский полпред Адлан Магомадов. Впрочем, никакой несостыковки в этом нет: походу Магомадова вполне мог предшествовать звонок чеченского главы.

И то, что обыски на квартирах (в том числе у полпреда Магомадова) проведены, — тоже правда. А вот все остальное — полная ложь.

Никому из этих людей участие во взрыве в переходе на Пушкинской площади не инкриминировалось. Никто не тыкал в них пальцами, не кричал: «Ату!» Но все они имели близкие отношения с арестованным днем раньше человеком. Который как раз-то и подозревается в подготовке новых терактов и дома у которого нашли тротил и взрыватель. Бирюков как первый заместитель генпрокурора не может не знать: это более чем веское основание для обыска, ведь речь идет не о копеечной краже. О терактах.

Бирюков: «Произвол (выделено мной. — А.Х.), устроенный сотрудниками Московской прокуратуры, переполнил чашу терпения, так как коснулся в первую очередь лиц, кто непосредственно потерял все в борьбе с Дудаевым, Яндарбиевым, Бараевым и другими врагами чеченского народа».

Поездки Устинова в Махачкалу дурно влияют на Бирюкова. Ему тоже хочется кого-нибудь пообвинять.

«Произвол», «чаша терпения»… В чем, интересно узнать, заключается этот «произвол»? В том, что сотрудники проводят обыски? Но прокуратура каждый день выписывает десятки ордеров, и никому и в голову не приходит этим возмущаться.

А может, причина в ином? В том, что обыск у рядового гражданина — это норма, а обыск у полпреда — произвол?

Конечно, будь господин Бирюков чуть полюбопытнее, он без труда мог бы затребовать из поднадзорных себе ведомств (МВД, ФСБ) материалы, из которых узнал бы некоторые пикантные подробности о людях, «потерявших все в борьбе с врагами чеченского народа». Но любопытством Бирюков не страдает. Жаль. Значит, он никогда не узнает о том, что, по данным МВД, брат чеченского полпреда Юнус Магомадов в 2000 году вывозил на своих «жигулях» из Урус-Мартана «врага чеченского народа» Арби Бараева.

О том, что в квартире другого брата полпреда — кстати, начальника ГИБДД Чечни полковника Лемы Магомадова — в июне 2000-го нелегально жил министр дудаевского и масхадовского правительств Хамзат Идрисов, приезжавший в столицу собирать деньги для нужд НВФ. Что этот Идрисов — «враг чеченского народа» — непосредственно связан с самим полпредом и вместе с ним летал даже на самолете из Москвы в Самару, причем билет «врагу» заказывало в авиакассах полпредство Чечни (рейс 11 мая 2001 г.).

Вообще, фигура полпреда Магомадова столь интересна, что я не могу не привести ещё один радиоперехват, сделанный нашими спецслужбами.

Разговор этот состоялся 29 мая сего года. Со спутниковой телефонной станции Бараева на домашний номер полпреда звонит один из братьев Ахмадовых, объявленный в розыск за совершение 77 похищений. Трубку берет невестка полпреда, жена его младшего брата Малика.

Ахмадов: — Малика, ты?

Малика: — Да, я.

А.: — Юнус дома?

М.: — Нет его.

А.: — Когда он будет?

М.: — Вчера он приехал домой вообще ночью.

А.: — Малика, скажи Адлану (полпреду. — А.Х.), пусть хоть соседям перезвонит или кому угодно, но пусть найдет его. Скажи ему, пусть позвонит человеку, что в горах, он знает, о ком. Человек тот нужен срочно. Без него мы не можем решить.

Не правда ли, очень интересный диалог? Объявленный в розыск террорист и убийца звонит домой человеку, который, по идее, должен быть его злейшим врагом. Полпреду новой Чечни, толкующему о беспощадной борьбе с боевиками и бандитами. Но ни борьбой, ни враждой здесь и не пахнет. Наоборот, так говорят лишь близкие друзья.

Чего стоит одна только фраза: «Пусть позвонит человеку в горах, без него мы не можем решить». Кто находится в горах, нетрудно понять: тоже боевики. Трудно понять другое: чьи интересы защищает в Кремле полпред Магомадов? Кому он служит: Москве или бандитам? И кому служит первый заместитель генпрокурора Бирюков?

Бирюков: «Получили обращение. Начинаем разбираться. Действительно, без всяких законных на то оснований проведены обыски. Вызываем заместителя прокурора».

Журналист: «Семина? (зампрокурора Москвы, ныне уволившийся. — А.Х.)».

Бирюков: «Да. Признает то, что не разобрался. За это понес дисциплинарную ответственность. Даже делают обыск в квартире у прокурора Республики Ингушетия, что категорически запрещено без санкции генпрокурора. Да какие бы статьи ни писали, как положено по закону, так и будем делать».

И снова — ложь на лжи. О «законных основаниях» обысков вы уже знаете. У прокурора Ингушетии Белхороева никакого обыска не проводили: номер его телефона попал в разработку, но когда следственная группа приехала на место и узнала, кто владелец квартиры, ордер был аннулирован. И зампрокурора Москвы Семин ошибок своих не признавал, и не признает их, кстати, до сих пор: он по-прежнему убежден, что действовал тогда правильно.

«Как положено по закону, так и будем делать, — говорит поборник закона Бирюков. — Какие бы статьи ни писали».

Поначалу эта красивая тирада вызвала у меня недоумение. Потом я понял: просто мы говорим с ним о разных законах. Бывают законы, так сказать, для общего пользования: УК, УПК. А бывают законы дружбы, законы телефонного права, наконец, законы гор, и в русле именно этих законов действовал и собирается действовать впредь первый заместитель генпрокурора.

Раньше Бирюков работал на Кавказе. Видимо, там-то, у горных хребтов, он и проникся законами гостеприимства. Уверился, что любая просьба гостя — закон, и неважно, чего этот гость просит: подарить спецталон или развалить уголовное дело…

О Юрии Бирюкове в прокуратуре знает каждый. Все знают, что он пользуется здесь абсолютной властью, и потому, наверное, большинство скандальных и дурно пахнущих историй связано как раз с его именем.

Началось это не сегодня. Еще когда Бирюков работал прокурором Элисты, его публично обвинили в том, что он фактически способствовал убийству журналистки Юдиной. Не желая ссориться с президентом Илюмжиновым — главным оппонентом Юдиной, — не предпринимал никаких мер, чтобы защитить её, а потом, уже после убийства, перейдя в главк по Северному Кавказу, «оказывал давление на следственную бригаду, чтобы в отношении организаторов преступления были „отрублены концы“, а на скамье подсудимых оказались лишь исполнители» (цитирую слова бывшего начальника отдела по борьбе с оргпреступностью Алтайского ГУВД В.Останина, который возглавлял независимое расследование смерти Юдиной).