Просто скажи «да»

– А ты сама-то Макса давно не видела? – Маша плюхнула на стол чашки со свежезаваренным кофе.

– Давно.

Столь лаконичный ответ Леры совершенно не устроил ее подругу.

– Неужели он никогда не забегает к отцу? – продолжала допытываться Маша. – Ведь кафедра физики, если я правильно поняла, находится прямо над кафедрой иностранных языков. Так что вы – почти соседи.

Лера пожала плечами:

– Забегает, наверное. Но я-то хожу на работу не для того, чтобы целыми днями слоняться без дела под дверью почти соседней кафедры. И вообще, что мы все обо мне да обо мне? – Скучающий тон у Леры не получился, и она, уже не скрывая своего любопытства, выпалила: – Давай-ка, Машуня, выкладывай, где, когда и как ты познакомилась с Максом.

– Это произошло случайно.

Машин ответ был менее лаконичным, но не более информативным, чем Лерин. Особенно если учесть, что ее муж Леша и отец Макса Борис Федорович Годунов работали на одной кафедре. Таким образом, данное событие могло иметь место где угодно, когда угодно и совсем не обязательно случайно.

Если Лера и не скрипнула зубами, то лишь потому, что относилась к ним чрезвычайно бережно. К тому же она понимала: Машкино желание поделиться эксклюзивной информацией ничуть не меньше, чем ее собственное желание эту информацию получить.

Подруга не обманула Лериных ожиданий и после эффектной паузы приступила к своему рассказу:

– В середине августа мы оказались на даче у Лешкиного университетского приятеля Коли Балакирева. Собственно говоря, это дача его родителей, и находится она как раз по соседству с годуновской.

– Как, однако, стал тесен мир, – с отвращением констатировала Лера.

Маша с ней не согласилась:

– Не так уж и тесен, если разобраться. Просто Колин отец работал в вашем вузе как раз в тот период, когда распределялись садовые участки. Между прочим, Лешка через него и попал на кафедру. Так вот, оказалось, что у Бориса Федоровича был день рождения, и мы всей компанией самым естественным образом переместились к Годуновым. Правда, Макс приехал значительно позже, но еще до того, как он появился, я узнала о нем массу интересного. Недавно, например, он чуть было не женился. И все из-за тебя, Лерка.

– Что именно из-за меня? – выгнув бровь, уточнила Лера. – Чуть было не женился или все-таки не женился?

– Думаю, и то и другое, поскольку, по словам Коли, бывшая невеста Макса – совершенно сногсшибательная рыжеволосая дива. – О том, кого она должна была напоминать Максу, Маша говорить не стала, однако это витало в воздухе.

На столь явную провокацию Лера решила не реагировать и демонстративно вонзила свои идеально белые и ровные зубы в яблочный пирог, кстати, действительно очень вкусный. В конце концов, почему бы не совместить неизбежное с приятным?

– И вообще Колина мама насчитала целых пять рыжих девиц…

– Не хватало еще, чтобы они были не целыми, – ехидно вставила Лера.

– …пять рыжих девиц за три года, – игнорируя мелочные придирки подруги, договорила Маша. – Причем три из них вроде как даже были действительно рыжими, то бишь натуральными. Она еще удивлялась, где Макс берет их в таких количествах.

Лера, не торопясь, дожевала кусочек пирога, проглотила его и только тогда возразила:

– Это говорит лишь о том, что ему нравятся рыжие.

– Конечно, нравятся, – согласилась Маша. – А на последней он, как я уже сказала, вообще чуть не женился, они даже заявление подали, Макс снял квартиру… хотя нет, квартиру он, кажется, снял раньше. Однако перед решающим шагом он все-таки посмотрел правде в глаза и осознал, что рыжеволосая красавица – все равно не ты.

– Уж не сам ли он поведал тебе об этом? – язвительно поинтересовалась Лера. И тут ей в голову пришла совершенно дикая мысль, что Машка действительно обсуждала с Максом их отношения. Хотя вряд ли. В любом случае такого он ей не сказал бы. Или…

– Нет, это мое личное впечатление, – спокойно сказала Маша, прервав лихорадочный бег Лериных мыслей. – Кстати, о том, что ты моя подруга, я особо не распространялась.

– Отлично, – Лера с облегчением перевела дух, – значит, мой смутный образ не маячил в тот день перед семейством Годуновых. – Она прекрасно понимала, что лукавит, но стоит ли на этом зацикливаться?

Маша не стала уличать подругу в непоследовательности.

– Что касается Макса, – рассказывала она, – он повел себя как истинный джентльмен и не стал вдаваться в подробности, сказал только, что раздумал жениться. Зато его папаша, будучи уже в несколько… м-м… расслабленном состоянии, кое-что прояснил. Так вот, хотя Борис Федорович как типичный Лев к женщинам очень даже не ровно дышит, он считает, что и у красивой женщины должно быть хоть немного ума. Полное отсутствие оного он расценивает как совершенно непоправимый недостаток, каковой он и констатировал у последней избранницы Макса. – Тут Маша, поджав губы, задумалась.

– Да, если уж природа пожалела для красивой женщины хоть чуточку ума, здесь действительно ничего не поделаешь, – усмехнулась Лера. – Красивые женщины таких мелочей обычно не замечают.

Маша рассеянно кивнула.

– Вообще-то Борис Федорович прав, – изрекла она, все еще находясь в задумчивости, – но, как показывает мой жизненный опыт, большинство мужчин вообще и Львы в частности в отсутствии ума у женщин видят скорее достоинство, чем недостаток.

– Ну, возможно, у Бориса Годунова это просто издержки профессии, – предположила Лера. – Подумай сама, Машка, как должен чувствовать себя преподаватель, обнаружив на экзамене, что напрасно потратил целый семестр, пытаясь вдолбить хоть что-нибудь в красивую, но абсолютно пустую головку. А головка-то по-прежнему пуста. Невольно станешь смотреть на безмозглых красавиц как на потенциальную угрозу мирозданию, центром которого ощущает себя практически каждый мужчина. – Выдав свою тираду, Лера бросила взгляд на часы и решительно встала из-за стола. – Ладно, Маш, спасибо за кофе, пирог у тебя в самом деле получился обалденный. Надеюсь, Татьяну Михайловну ты уже угощала таким?

– Нет еще. Я пока кормлю ее Лешкиными и Темкиными дифирамбами в адрес моих пирогов. Пусть сначала получше прочувствует.

– Смотри не перекорми, – рассмеялась Лера, – а то потом она твои пироги начнет под микроскопом рассматривать. Ладно, Машунь, мне действительно пора, иначе Агата останется сегодня без дневной прогулки. Этого она мне не простит.

Агата – рыжая с белым колли, такая же роскошная и холеная, как ее хозяйка, – любила компанию и очень обижалась, если приходилось проводить целый день в одиночестве.

По мере своих сил Лера старалась, чтобы такое случалось как можно реже. Хорошо еще, что и жила, и работала она рядом с метро. Как правило, ей удавалось заскочить домой в середине дня, покормить собаку, погулять с ней и снова уехать на работу.

4

Этот сентябрьский день выдался на удивление теплым и ясным, погода стояла просто чудесная, почти весенняя. Легкий ветерок ласково трепал Лерины волосы, и, пронизанные солнечными лучами, они создавали вокруг ее головы золотое сияние.

А вот Лериному настроению сегодня не суждено было достигнуть гармонии с природой. Впрочем, после визита к Машке количество мрачных флюидов, исходивших от нее, заметно уменьшилось.

Скрестив руки на груди, Лера рассеянно наблюдала за тем, как Агата в компании тигрового боксера по имени Морис весело носилась по скверу, гоняя голубей. В последнее время это занятие стало излюбленным развлечением собак. Врезаясь с разбега в середину стаи, они поднимали птиц в воздух, а потом бегали вдоль аллеи, дожидаясь, пока голуби устроятся на новом месте. И тогда игра начиналась сначала.

Время от времени они пытались, правда, не слишком успешно, вовлечь в свою игру флегматичную и изрядно перекормленную ротвейлершу Дашу. На самом деле имя ротвейлерши было невероятно длинным и очень сложным, что подтверждало ее аристократическое происхождение, однако для каждодневного использования оно было совершенно непригодным. Поэтому в миру ротвейлершу звали просто Дашей.