Страница 67 из 70
– Мы сделаем копию, и я дам ее вам, раз уж оно так вам необходимо.
Собственно, не так много там и написано.
– Я так и думала. Все, что нужно, вам сказал Марек?
Капитан относился ко мне с симпатией, но объяснений давать не спешил.
Прокурор меня как будто не замечал. Но, несмотря на это, я не уходила.
– Панове, будьте людьми, – просительно сказала я. – Скажите мне хоть что-нибудь...
Капитан взглянул на меня и заколебался.
– Ну что ж, надо честно признать, что вы нам очень помогли. Я даже немного подозревал вас в сотрудничестве с какой-то нечистой силой... Что вы хотите узнать?
Я так много хотела узнать, что в голове у меня возник полный хаос.
Последними проблесками разума мне удалось выбрать то, что могли сказать только они.
– Ключ! – поспешно воскликнула я. – Что с ключом?
– Экспертиза, проведенная согласно вашему требованию, показала, что тот ключ из вазона не был использован. Он спокойно лежал и покрывался плесенью.
– А этот, из стола?
– А на этом, из стола, есть отпечаток пальца. Сегодня утром мы получили результат.
– Ну а что было с моим видением тайника?
Капитан тяжело вздохнул.
– Да, здесь вы здорово попали в цель. В квартиру жертвы кто-то проник именно в то время, когда в бюро отсутствовали несколько человек.
Разумеется, убийца не нашел ничего, потому что свои разоблачительные сведения вы передали не ему, а нам. Но у него нет алиби. Что скрывать, процесс будет основан на косвенных уликах, решающего доказательства у нас нет, но улики достаточно весомые. Разве только он признается в содеянном...
Я покачала головой.
– Ручаюсь вам, что он ни в коем случае не признается. Очень хорошо, что у вас есть улики...
Прокурор продолжал рыться в бумагах и только, когда я уходила, посмотрел на меня, улыбнувшись извиняющейся, но в то же время какой-то злорадной улыбкой. Эта злорадная усмешка показалась мне странно знакомой...
***
Я вернулась в отдел, где, вопреки ожиданиям, кипела работа. Збышека все любили, высоко ценили, и его просьбы принесли результат.
Действительно, раз уж нам пришлось обанкротиться, то надо, по крайней мере, сделать это с честью!
Мне пришлось ненадолго задержаться после работы, я подготовила свои эскизы для показа инвестору, сложила документацию и закурила. Витольд, как обычно, ушел сразу по окончании рабочего дня и его место было пустым.
Дьявол появился в тот момент, когда я уже подумала, что простилась с ним навеки.
Это мне совсем не понравилось.
– Послушай, ты, – гневно сказала я. – Ты что, будешь меня преследовать до скончания дней?
– До скончания дней не буду, – ядовито засмеялся дьявол. – Только до той минуты, когда тебя начнет преследовать мой заместитель, замечательный коллега, приятель и лучший ученик. Уж он заменит меня, не бойся... Только в несколько ином обличье.
– В каком? – простонала я. – Что ты еще придумал?
– В человеческом, в человеческом. Он и так у тебя под носом. И будет около тебя до конца жизни, ты идиотка, смертельно глупая, как и все бабы...
Он злорадно усмехнулся, и я наконец поняла, что напоминала мне злорадная усмешка прекрасного прокурора. Боже мой, да это же он! Если отбросить завитки и рога, смягчить черты, изменить цвет глаз с черного на голубой!.. Точный его портрет!
Я с ужасом смотрела на представителя преисподней, а он, неслыханно довольный, раскачивался в кресле.
– Ну что? – спросил он. – Догадалась?
– Чего ты от меня хочешь? Что я тебе сделала плохого?
– Вот-вот! Запомни этот вопрос, ты его будешь задавать не раз, не два и не три...
– Ни за что! – внезапно взбунтовалась я. – Со мной твои номера не пройдут! Еще посмотрим, кто кого осилит!
– Дура! – смеялся дьявол. – Безнадежная дура! Ты хочешь работать, не так ли? Воспитывать детей, зарабатывать деньги... У тебя обязанностей до черта! А у него нет никаких, кроме одной – отравлять тебе жизнь.
– Но зачем, опомнись! За каким чертом?!
– Ничего не поделаешь, моя дорогая, для этого мы и существуем.
Человечество складывается из мужчин и женщин. Его готовили специально для женщин. Если бы ты знала, сколько он уже успел сделать, у тебя бы глаза полезли на лоб. Не одна уж отдавала нам душу, чтобы только он вернулся к ней...
– На меня не рассчитывай, не отдам. Последняя вещь, которая еще у меня осталась, – это душа, не получите ее!
– Не отдашь нам, так отдашь ему. Все вы, кретинки, отдаете им душу, – он наклонился ко мне и смотрел на меня глазами, сверкавшими какой-то злобной радостью. – Вынуждена будешь ему отдать. Он должен получить душу от тебя, потому что своей у него нет!
– Что?!
– Я, кажется, понятно говорю? У него нет души, получит ее от тебя...
– Не получит! – упрямо заявила я.
– Скажу тебе еще кое-что, – продолжал он таинственно. – В сущности, ты мне нравишься, я дам тебе хороший совет. Ты можешь отдать ему только половину души, но должна будешь пробудить в нем человеческие чувства. Ты должна его хоть раз заставить поволноваться.
– То есть как? – удивленно спросила я. – И это все?
– А тебе этого мало? Попробуй, убедишься. Сразу тебе скажу, что тебе удастся довести его до бешенства, может, он тебя даже задушит!.. Но заставить волноваться – исключено! Такого еще не случалось.
– Ерунду ты говоришь, нет на свете такого человека, который бы никогда в жизни не был взволнован.
– А кто тебе сказал, что он человек? Он наш представитель. Твоя душа имеет для нас большую цену, потому что ты, действительно, исключение из рода людского. У тебя такие глупые мысли, каких нет ни у кого другого. Он останется при тебе до конца жизни, чтобы ты могла откупиться...
– Убирайся, пропади пропадом, проклятое чудище! Пошел вон! Чтоб мои глаза тебя не видали!!!
– Хорошо, хорошо, в этом не будет необходимости...
Все еще смеясь, он встал с кресла, отвесил мне церемонный поклон и так, склонившись, стал бледнеть, бледнеть, пока наконец совсем не исчез из виду.
***
На следующий день я получила от капитана копию своего утерянного письма. Прочитав его, я поняла удививший меня вопрос следственных властей о нашем «Мистере Универсум», потому что там, кроме иных, находилась полная горечи фраза: «А если хочешь узнать все подробней, то спроси об этом у того, кому вы присудили первый приз на вашем очаровательном конкурсе красоты...»