Требуется подкаблучник

Если это маменька решила проведать меня, то я пропала. Она твердо уверена, что мужчина в трусах (а Лешка сейчас именно в трусах, глупо спать полностью одетым) может появиться ранним утром в моем доме только после официальной регистрации брака. Она придет в ужас, позвонит отцу, и нас поженят прямо на моей кухне. А что, моя матушка еще и не на такое способна.

- Оденься, - панически шепчу пятому, прекрасно понимая, что это нас уже не спасет.

Вряд ли я смогу выдать Лешку за сантехника, к примеру. Он него за верстку разит родителями - интеллигентами и высшим образованием.

"Нужно было искать кого попроще", - проносится в голове.

Запахиваю халат и иду открывать дверь. На пороге стоит ... нет, не матушка, слава всем святым! Потом я понимаю, кто почтил мой дом своим присутствием в столь ранний час, уж лучше бы это была моя мама. Потому что на пороге стоит четвертый, с хмурым видом взирая на меня с высоты своего огромного роста.

- Ну, здравствуй, сладкая моя! - он раздвигает губы в улыбке и проходит в квартиру. - Соскучилась?

- Не особо, - честно отвечаю ему.

Может, если начать скандалить, он останется в коридоре и не заметит Лешку?

- А я так просто умираю от тоски, - он прикладывает руки к груди.

- Да? - я становлюсь перед дверью гостиной, мысленно молясь, чтобы Лешка не вздумал выйти к нам.

- Честное пионерское, - в голосе четвертого появляются насмешливые нотки. - Все думал, как же ты без меня, моя киска?

- Мы расстались, - напоминаю ему.

- Ничего подобного. Это ты просто не в духе была. Месячные недомогания?

- Мы расстались! - повышаю я голос.

- Точно, недомогания, - констатирует четвертый. - Может, угостишь меня кофе?

- Я уже ухожу, - я протягиваю руку к куртке, висящей на вешалке.

- В халате? - изумленно спрашивает четвертый. - И куда же, позволь спросить?

- В булочную, - не моргнув глазом, вру я.

- Семь утра, рыба моя, булочные еще закрыты. Соври еще что-нибудь.

Я пытаюсь. Но ничего в голову не лезет. Четвертый с интересом смотрит на меня, ожидая, что я еще придумаю. Или совру, кому как нравится.

- Значит, видеть меня ты не хочешь? - интересуется он.

- Не хочу.

- Чем не угодил?

- Да при чем тут угодил - не угодил? - пробую объяснить этому барану свою точку зрения. - Мы просто не подходим друг другу.

- А мне кажется, что очень подходим. И все у нас было хорошо до последнего времени. А теперь оказывается, что ты меня хочешь бросить. Поэтому я спрашиваю: что случилось?

- Я поняла, что нам нужно расстаться.

- И давно?

- Что?

- Поняла давно?

- Нет, недавно.

- Что же тебя подтолкнуло к этой ужасной мысли?

- Я не помню, - пытаюсь я выкрутиться, ведь сказать правду я не могу.

- Не ври! - неожиданно громко рявкает четвертый.- Я сыт по горло твоим враньем!

- Моим враньем? - удивленно повторяю за ним.

- А ты как думала, лапушка моя? Что я полный идиот?

Я молчу, не зная, как реагировать.

- Нет, ты правда считала, что я ничего не понимаю?

- Чего не понимаешь?

- Ну, хватит прикидываться овцой!

За овцу становиться обидно. Мне бы промолчать, но я начинаю сердиться.

- Я что-то не понимаю, у тебя ко мне претензии? - повышаю голос и упираю руки в бока.

- У меня? Да какие у меня могут быть претензии, что ты? - иронично вопрошает четвертый. - Ты же просто идеальна.

- И что? - я, правда, не могу понять сути его обвинений.

- А действительно, и что?! Ты, конечно, хорошая актриса, но с меня достаточно. Ты, правда, думала, что я не вижу твои обезьяньи ужимки? Эти твои ох, вздохи и стоны?

- Какие стоны?

- В койке! - он сжимает кулаки и делает шаг ко мне. - Ты что, правда, считаешь, что я не понимаю? Что я верю этому твоему притворству? Что я не могу отличить, когда баба подо мной кончает, а когда комедию ломает? Нет, сначала я подумал, что всякое бывает. Ну не кончила, в следующий раз кончит. Потом была мысль, что тебе нравится такая игра. Потом решил, что мало ли, может, не можешь ты. Бывают ведь фригидные женщины. А потом сообразил, что ты просто притворяешься. А зачем, Настя? Я ведь делал все, чтобы тебе было со мной хорошо. И ты нормально возбуждалась, потому что возбуждение сымитировать невозможно. А потом - хлоп, дверка закрыта. Настя стонет, Настя извивается, Настя имитирует оргазм. Классно имитирует, что уж говорить. Но зачем? Почему нельзя нормально, по-человечески сказать: Сергей, мне так не в кайф, сделай по-другому. Почему, Настя?

- А ты почему не спросил? - ору я в ответ. - Ни разу за полтора года не спросил, если все понимал?

- Не знаю, - он сбавляет обороты. - Да и как спросить? Почему ты притворяешься? Почему молчишь?

- А сейчас? Почему ты начал этот разговор?

- Потому, что больше я так не могу. Я нормальный мужик, мне эти игры надоели. Покричи для меня, детка! Это же бред сивой кобылы. Я хочу нормальную женщину в своей постели. Я хочу вести себя как нормальный мужик, а не как герой немецкого порнофильма.

- Я не понимаю сути твоих претензий. Тебе же нравилось! - я обвиняющее тычу в него пальцем.

- Нравилось, - соглашается он. - Ты действительно классно изображаешь. Это как ролевая игра: я - брутальный самец, ты - развратная девчонка. Но это все не по-настоящему, а всякая игра надоедает. Я хочу нормальный секс.

- Так в чем же проблема? Я предложила расстаться, - напоминаю ему.

- Нет! - он вновь повышает голос. - Даже и не думай!

Одним движением оказывается около меня и крепко прижимает к себе.

- Ты моя!

- Пусти, - я пытаюсь вырваться, но куда мне до него. - Пусти, я закричу!

- Отпусти ее немедленно! - раздается за моей спиной.

Мы с четвертым отвлекается от выяснения отношений - в коридоре появляется пятый.

- Это кто? - рассматривая Лешку, задает вопрос четвертый.

И как я про Лешку забыла! Чего ему не сиделось на диване? Сергей дунет на него, и он улетит в космос, а туда же - геройствовать.

- Это мой друг Алексей, - как можно спокойнее отвечаю я.

- Друг? - четвертый смотрит на Лешку. - А что он здесь делает в семь утра?

- Отпустите Настю, - поправляя очки, повторяет Лешка.

- Вежливый, - кивает четвертый. - Так что он здесь делает?

- Ночует он здесь, - уверенно сообщаю ему. - У тебя что, друзья не ночуют?

- Настя, - четвертый теперь смотрит на меня, - ты меня на этого задохлика променяла? Это из-за него мы должны расстаться?

Он как-то неожиданно спокоен, я ждала другой реакции.

- Он просто друг, - теперь уже я держу четвертого, на всякий случай.

- Просто друг, скройся, - глядя мне в глаза чеканит четвертый.

Краем глаза замечаю, что Лешка продолжает стоять в коридоре. Упрямый сукин сын.

- Леша, все в порядке. Мы разберемся без тебя, - говорю пятому в надежде, что у него хватит ума вернуться в гостиную и сидеть там тихо.

Лешка кивает, возвращается в гостиную и плотно закрывает за собой двери.

- Послушный, - усмехается четвертый. - Тебе нравятся послушные, Настя?

Что-то меня в его голосе сильно напрягает.

- Он просто друг, - повторяю в ответ.

- Это ты с ним две недели была, когда врала, что в командировке в Питере?

- Нет, - я смотрю ему в глаза и понимаю, что ни за что не сознаюсь.

- С ним, - возражает четвертый, - я прекрасно тебя знаю, Настя. И вижу, что ты сейчас врешь. И чем он лучше меня?

На этот вопрос я могу дать очень - очень развернутый ответ, но приходится сдерживаться. Сергей, от испуга я опять вспомнила его имя, очень зол, и его сейчас нельзя провоцировать. Он и так еле сдерживается, я это вижу.

- У него что, член с резьбой? - продолжает допытываться четвертый.

Я молчу. Великие боги любви и секса, защитите и спасите нас с Лешкой!

- С ним ты тоже играешь? Стонешь, кричишь, царапаешься? А потом выдаешь свой коронный номер - крышесносный оргазм?