Гремучая смесь

Гремучая смесь

Агата Озолс

Цикл: Он - воин

1.

Сколько стоит дать начальнику по морде? Противному и самоуверенному мужику, который нагло лез своими липкими ручонками мне под юбку?

В моем случае цена была высока. Настолько высока, что вот уже месяц я сидела не только без работы, но и без возможности эту самую работу найти. За квартиру заплачено до конца месяца, а это значит, что через семнадцать дней, если я не найду работу, придется съехать. Беда в том, что съезжать мне некуда. Разве что собрать вещи и податься в Калининград к родителям. Но что я там буду делать?

А ведь все так хорошо начиналось.

Я приехала в Москву, с опытом работы и хорошими рекомендациями, и в течение недели нашла работу. Поначалу меня приняли на довольно скромную должность. Но уже через шесть месяцев перевели в другой отдел и повысили зарплату почти в два раза. И понеслось.

Через год я сменила место работы. Спустя еще год потенциальные работодатели готовы были стоять в очереди на меня. Самым прытким оказался мой последний начальник. Он предложил интересный проект, очень достойную зарплату и прочие бонусы. К тому же, сам показался мне приятным и вполне вменяемым человеком.

Уже потом, перейдя работать под его начало, поняла, что один, но очень существенный, недостаток у моего начальника все же имеется. Он был бабником. Причем бабником, не желающим слышать слово «нет». Хотя, стоит сказать, что с его внешностью, манерами и деньгами, проблем с дамами у него не возникало.

Наоборот, мне казалось, что желающих составить ему компанию чересчур уж много. Впрочем, меня он не трогал, и личная жизнь начальства волновала меня мало.

Все изменилось после его дня рождения.

Как-то так получалось, что все новогодние и прочие корпоративны, мне удавалось избегать. Пару раз была в командировке, потом ездила к родителям, потом в отпуск и, наконец, валялась с температурой. Честно говоря, я не любительница всех этих застолий и не считаю, что сотрудников нужно «сближать» большой пьянкой. Но вот у начальника случился юбилей, а я, как на грех была в Москве и совершенно здорова. Поэтому, купив цветы и подарок и, нацепив нарядное, как говорит моя мама «пасхальное» платье, вынуждена была отправиться в ресторан, праздновать.

Вечер прошел неплохо. Никто не напился до поросячьего визга, не было никаких конкурсов и прочей «культурной программы». Все интеллигентно сидели за своими столиками, вкусно ели и время от времени провозглашали здравницы за начальственное здоровье, счастье и финансовое благополучие. В перерывах между блюдами были танцы. Я поздравила начальника, пожелала ему долгих лет и всяческих успехов, вручила подарок и, прикидывая, сколько времени потребуется, чтобы было прилично смыться восвояси, вернулась за свой столик.

Каково же было мое удивление, когда во время очередной танцевальной паузы, именинник подошел ко мне и пригласил на танец. Стараясь не слишком сильно пучить глаза, прошла на танцпол вслед за кавалером, и мы исполнили что-то медленное. Провожая обратно, начальник тихо сказал:

— Так вот вы какая, Екатерина Алексеевна.

И бес меня попутал спросить:

— Какая?

Мой вопрос, вполне невинный, начальник растолковал по-своему.

— Да уж, такая, — как-то игриво улыбнулся мне в ответ, поцеловал руку и отбыл принимать очередные поздравления.

А я ощутила неясную тревогу. В течение всего вечера ловила на себе начальственные взгляды, ерзала, маялась и, наконец, по-тихому смылась.

На следующий день, по дороге на работу, пытаясь унять тревогу, убеждала себя, что все почудилось. Мне это почти удалось. До обеда все было, как всегда. Расслабилась и вышла из кабинета к кофейному автомату, что стоял в холле у нас на этаже.

— Как вы можете пить эту гадость? — раздалось у меня за спиной, когда я пересчитывала монетки, чтобы купить себе чашку эспрессо.

И вот тут-то меня накрыло ощущение, что привычная жизнь сделала крутой поворот. Все еще надеясь на чудо, но понимая, что чуда не произойдет, я повернулась к начальнику, зажав в руке деньги.

— Я знаю одно место, где подают прекрасный кофе, — продолжил он. — Составьте мне компанию.

Конечно, я могла отказаться. Беда была в том, что я прекрасно понимала: отказ его только раззадорит. Пришлось соглашаться. И меня повезли пить отличный кофе. В кафе, слава богу, пробыли недолго. Говорили на отвлеченные темы и, если бы я не знала начальника, то решила, что мне просто почудилось. С кем не бывает. Но, увы.

На следующий день он вызвал меня в кабинет и, выслушав доклад о проекте, предложил:

— Вы очень интересно рассказываете, но у меня скоро важная встреча, совсем нет времени вникнуть в суть. Давайте поужинаем сегодня, и вы мне все подробно доложите.

«А после вы в меня вникните», — мысленно ответила ему, а вслух произнесла:

— К сожалению, не могу.

— Вечер занят? Мы можем встретиться завтра.

Дурацкая ситуация: отказываться нельзя и соглашаться нельзя. Прикинув варианты, решила сказать, как есть. Ну, не дурак же он? Поймет, должен понять.

— Сергей Васильевич, — сказала спокойно, — я не буду с вами ужинать. Ни сегодня, ни завтра. Все рабочие вопросы мы будет решать в рабочем порядке в рабочее время.

— А нерабочие вопросы? — игриво осведомился начальник.

— А нерабочих вопросов у нас нет, и быть не может.

— Не нравлюсь?

— Не в этом дело. Я не завожу отношений на работе.

— Совсем? — он обворожительно улыбнулся.

— Абсолютно, — заверила я.

— Что ж, в таком случае, прошу меня простить.

Я кивнула в знак прощения и вышла из кабинета, надеясь, что пронесло.

Увы, не пронесло. С этого дня Сергей Васильевич, как говорится, сделал на меня стойку и пошел в атаку. Возможно, поужинай я с ним, все бы обошлось. Возможно, он просто потерял бы интерес. Но я отказалась, и он решил, что без такого трофея жизнь ему не мила.

Я стала объектом повешенного внимания. Меня зазывали в начальственный кабинет по поводу и без. Приглашали на кофе, чай и обед. Он постоянно заходил ко мне, словно там медом было намазано. Спустя пару дней, стала замечать, что Сергей Васильевич, оказываясь рядом со мной, постоянно, словно ненароком, пытается коснуться меня.

Так прошел месяц. На работу я шла с тяжелым сердцем и уже всерьез стала подумывать: а не пора ли делать ноги из этого офиса? Но, не считая приставучего начальника, в работе было столько плюсов, что я не торопилась ее менять. Дура, дура, дура!

В первый раз начальник сделал попытку поцеловать меня в своем кабинете. Мне удалось увернуться, после чего я заявила:

— Сергей Васильевич, мне нравиться работать у вас. И я бы не хотела увольняться. Но если вы еще раз повторите что-то подобное, я дам вам пощечину. А после уволюсь.

Не дожидаясь ответа, пулей вылетела из кабинета. В приемной поймала понимающий взгляд секретарши. Ясно, сплетня обеспечена. Да пошли вы все!

Всю следующую неделю было спокойно, и я уже стала надеяться, что начальник оставил меня в покое.

Я говорила по телефону, расхаживая по своему кабинету. Нужно было что-то записать, поэтому подошла к столу и глазами поискала ручку. Она лежала среди бумаг. Продолжая говорить, протянула к ней руку. Но ручка выскользнула, прокатилась по столу и упала. Не прерывая беседу, села на стол и, перегнувшись, попыталась поднять мерзавку. Что бы дотянуться до ручки, пришлось почти лечь на стол. Я была так занята и беседой, и ручкой, что не услышала, как в комнату вошел начальник.

— Какая поза, — прошептал уже на ухо, после чего он легко перевернул меня на живот и навалился сверху, одной рукой удерживая, другую запустив мне же под юбку.

От такой наглости у меня потемнело в глазах. Телефон выскользнул из руки, и, не помня себя от ярости, я резко развернулась и оттолкнула от себя этого хама.

— Какой темперамент, — он сально улыбнулся в ответ. — Я поражен!