Страница 20 из 38
— Д-да, Егор… узнала.
— Хорошо. Чем занята?
— Сок Люсе делаю…
— Чем планируешь заняться?
— Ёлку купить хочу.
— Понятно, — и ты бросил трубку.
Я недоуменно уставилась на свой телефон, будто он должен был объяснить, что за херня только что произошла, но всё оказалось тщетно.
Во мне щёлкнул тумблер “стерва желает знать ответ” и я сама набрала твой номер.
— Да? — спросил ты так, будто первый раз слышал за сегодня.
— Что за херня?
— Ты о чём?
— Ты бросил трубку!
— Ну да… я узнал всё что хотел.
— Эм… и всё? Это весь разговор?
— А что? Ты хочешь что-то обсудить?
— Нет, просто…
— Я не болтаю по телефону. Я хотел узнать, что ты делаешь сегодня, — я узнал.
— Но зачем тебе это?
— Ну…, чтобы знать, что ты делаешь.
— Зачем?
— Просто так, для общего развития. Зачем тебе читать в “Википедии” статью про ленточного червя?
— Ни за чем… я этого не делаю.
— Да? А я могу начать читать про лоботомию и мало-помалу дойти до ленточного червя. Зачем? Кто знает. Просторы “Википедии” — это слишком неизведанная глубина. Никогда не знаешь где окажешься.
— Какой-то бред…, — я сопротивлялась, но отчаянно лыбилась. Я понимала о чём ты, но была слишком взрослой девочкой, чтобы знать: ничего не бывает просто так.
— Ничуть не бред. Общее развитие, полезно! Иначе ты закостеневаешь и становишься мертвецом в живом теле. Понимаешь?
— Не понимаю.
— Вредная, — ты присвистнул так, будто говорил что-то лестное, — Что-то ещё?
— В каком смысле?
— Ну ты мне позвонила, ты хочешь что-то ещё сказать?
— Блин, а не пойти ли тебе…
— Как раз туда собирался! — ты не бросил после этого трубку, так что я возразила: “Знаешь что?” и сделала это сама.
Ты перезвонил через пару минут, в течении которых я отчаянно давила грейпфрутом на соковыжималку, пока трещина на пластиковой чаше не расширилась настолько, что стала течь.
— Что надо? — спросила я.
— Мм, да вот, звонил сказать, что проснулся, умылся и оделся, чтобы выйти из дома. Просто минутка бесполезной информации.
— Как интересно, — я скривилась, нахохлилась, нахмурилась, но поняла, что делать с этим нечего, — Понятно. Что-то ещё?
— Нет. Ничего. Не спросишь куда я собираюсь?
— Нет. На этом я бы хотела срочно закрыть страничку “Википедии” на разделе “Егор Симонов”, она мне… неинтересна. Увы. Пойду почитаю про ленточного червя.
О, да!
Месть сладка. Я чувствовала себя победительницей, когда бросала трубку во второй раз, но только потом, когда уже возвращала Люсе недоуменный взгляд, поняла, что в целом приза-то в соревновании не было.
И кто кого обдурил?
На ёлочный базар собиралась долго и тщательно. Сегодня было то утро, когда я бы предпочла быть красивой. Утро с натяжкой, дневное такое утро. Девочка-подросток выпросилась меня сопровождать, была упакована с головы до ног и устроила на эту тему жуткий скандал на выходе, но сдалась.
Я и мой колобок-Люся шли по сырому снегу, который покрыл улицы, как густая сметанка. Наши следы оставались на тротуарах, обнажённым асфальтом, хлюпающим под подошвами сапог. Люся страдала из-за того что на мне замшевые сапожки, а на ней толстенные угги. Ещё её раздражало, что я в шубке и меховой шапочке-ободке без макушки, а она упакована в пуховик и шарф. И да, всякий раз, когда мы выходили из дома и я была накрашена и с укладкой, у Люси случался микроинфаркт. Почему? Потому что она автоматически приравнивала меня к числу тех, кого презирала.
К красивым.
М-да... Эта девчонка считала красоту — страшным пороком, а красивых — адептками зла. При том что сама она была вполне ничего, но после того случая с неприятным школьным вечером, зареклась носить юбки и милые укладки. Я проиграла.
— Ну, что ты надулась? — спросила я, оборачиваясь к Люсе. Она плелась за мной.
— Мне некомфортно.
— Почему? Из-за пуховика?
— Нет! — возразила она, — Из-за тебя! Ты же… выглядишь, как какая-то фея! И это не комплимент!
— Глупости…
— Почему тебе так важно, что о тебе подумают?
— Мне вовсе это не важно, — вздохнула я, — В том то и смысл. Я могу выйти в мешке из-под картошки, а могу в платье. То, как я выгляжу, только отражает моё настроение. И я терпеть не могу людей, которые заводят песню про то, что красиво одетые люди зависят от мнения общества! И ты тоже можешь…
— Не могу!
— Можешь! Ты особенная и классная...
— Я не особенная ясно? Не красивая, не крутая и не талантливая! Я - никакая. Учусь на четвёрки, не пою, не танцую, не рисую. Я ни-че-го из себя не представляю. Что ты тут выдумываешь из меня? Я даже красивой, как ты, никогда не стану.
— Да почему, дурочка? Ты же..
— Нет, Лид. Не пудри мне мозги. Мы из разных лиг, потому я и дружу с сумасшедшей старухой... Отвяжись. Роди себе своего подростка и делай с ним что хочешь, а я ничья, и воспитаю себя сама.
Она даже не заметила, что сама завела этот разговор и сама же обиделась. Я понимала, что у неё просто накипело, и ей было жизненно необходимо высказаться ещё за тот противный инцидент с дискотекой. Теперь Люся шла первой, а я плелась следом. Хотелось повязать колобка ленточкой и выслать маме в Италию! Но нет… я взяла на себя это дело и буду тащить его до конца.
— Ты в обиде? — спросила я, осторожно, как сапёр.
— Нет, я не в обиде. Я просто не хочу разговаривать.
— Старуха, кстати, тоже красится и…
— Если бы она не любила “Дневники вампира” и не включала его в любое время дня и ночи на плазме, её бы тоже в моей жизни не было! Пошли уже, там твой женишок вон стоит…
Глава девятнадцатая. Покоряем подростка
Как выбрать ёлку:
1. Хвоинки у дерева должны быть гладкими, одноцветными.
2. Она должна источать приятный запах.
Если запах недостаточно приятен — это плохая ёлка.
3. Ухватитесь за верхушку ёлки и ударьте ею об пол.
Если после этого с неё упадёт много иголок и шишек,
то покупать такое дерево не стоит. Верьте на слово!.
4. Рекомендуется также посмотреть на ветки и проверить их упругость.
Упругая ветка — наше всё!
5. Обратите внимание на ствол, пользуясь классическим правилом:
диаметр больше 6см — внизу смола. Есть? Вы великолепны!
6. Ширина не больше высоты! (С женщинами правило тоже работает!)
7. Пихту купил — даже китайский новый год проводил.
Сосну купил — пару дней провафлил.
А вот ели совсем о***ли!
(Это к тому, сколько простоит ваша красотка в зависимости от того, кто она по фамилии!)
Женишок топтался с ноги на ногу на входе в центральный ёлочный базар. Такие рассыпались по всему городу, но этот был самым шикарным, как в романтических новогодних мелодрамах. Играла музыка, всё в гирляндах и цены на ёлки “покрасивше” начинались с пяти тысяч рублей. А дрань можно и за тыщёнку выцыганить.
Я не была привередой и вообще любила сосны. Обожала их длинные иголки, пушистые лапы и какой-то особенный запах. Даже игрушки, на мой вкус, в окружении этой приглушенной зелени смотрелись краше и домашнее. А все эти “макушки” за бешеные деньги, так и вопили о своей двухнедельной бестолковой роли.
Позёры.
Мы подошли к тебе, и я чуть было не сделала лишний шаг, чтобы обняться, но вовремя себя одёрнула. Рано, это лишнее. Ты подмигнул мне, Люсе.
— Ты тут что делаешь?
— Представил, как ты на каблуках потащишь ель домой.
— Не ель, а сосну, и я бы вызвала таксу.
— Да, ага. Кто б тебя повёз!
— Ну тут явно есть доставка!
— Есть, есть! — тут же подал голос продавец ёлок в шапке деда мороза на макушку.
— Вот! Есть!
— Ай, заколебала. Пошли уже!
Мы брели втроём по рядам ёлок, и все трое улыбались. Люся потешалась над моим ребячеством, я точно это знала. Ты лыбился и лопался от гордости, ну просто красота, как лихо закрутил и вовремя появился. Я улыбалась, потому что шла впереди и никто не мог этого видеть.