Страница 199 из 201
— К вам не так уж и просто пробраться после того шоу, которое вы устроили! — сказал он нам. — Наверное, многие люди, что были в толпе, даже и не догадывались о том, что сегодня будут отрываться под Восточной сценой.
Мы ничего ему на это не ответили, и после небольшой паузы Хувэй продолжил:
— Особенно мне понравилось, как в самом начале вы все выходили по одному, отличная идея! Мне даже сначала показалось, что на сцене так и останется только Хао.
— Так и должно было быть, — наконец, сказала Фэй. — Мы собирались бойкотировать выступление, и если бы не Хао, оно бы вовсе не состоялось.
— В смысле? — удивился Хувэй.
— Ты разве не заметил, что я и Лили вышли на сцену немного не по дресс-коду? — спросила Фэй. — А Шэн и вовсе выступал с бас-гитарой от Denuo?
— Кстати, это единственные замечания, которые я хотел вам высказать, — уже более серьёзно сказал Хувэй. — Почему вы вдруг без спроса решили нарушить условия контракта? Конечно, первый раз на это можно закрыть глаза, но если это повторится…
— А это повторится, — перебил его Шэн. — Мы как раз и собирались бойкотировать выступление из-за таких дурацких условий. По поводу бас-гитары — да, я признаю, что это моя заморочка, и у лейбла подписан партнёрский контракт с Taibi, а в знак протеста я решил взять на выступление Denuo. Но вот остальные условия — это же полная дискриминация. Мы должны сами выбирать, что хотим надевать (это в большей степени касается нарядов девчонок), и с кем хотим заводить отношения (а это уже касается всех нас).
— Вот именно, — поддержал я его. — Не забывай ещё и про тот изнурительный график, который лейбл нам поставил в последние две недели учебного года.
Я повернулся к менеджеру, зная, что среди всех в его глазах у меня здесь самый большой авторитет, и сказал ему искренне:
— Хувэй, с этим надо что-то делать. Я, конечно, понимаю, что лейбл тратит много ресурсов для нашего развития, но вот принуждение нас к чему-то только негативно сказывается на каждом из нас. Вот только скажи, Фэй и Лили привлекли к нашей группе меньше внимания, выступая в нормальной одежде?
— Нет, если честно, я никогда не видел столько народа у Восточной сцены на «Мегасаунде», — ответил менеджер.
— Вот видишь! — продолжил я. — А Шэн сыграл хуже на бас-гитаре от Denuo?
— Нет, это было одно из лучших выступлений басиста, которое я видел вживую.
— Теперь ты понимаешь, к чему мы клоним? — спросил я с надеждой.
— Да, ребят, я всё понимаю. Вы какая-то уникальная в некотором роде группа. Всё, что мы хотим от вас, вы делаете наоборот. И чёрт, у вас это получается даже лучше, чем мы могли себе представить, — Хувэй задумался и продолжил: — Я думаю, что в дальнейшем в нашей с вами совместной работе мы сможем прийти к компромиссу. Во многом благодаря сегодняшнему вашему выступлению, вы можете рассчитывать на то, что теперь ваше мнение будет учитываться. Только пообещайте мне одно.
— И что же? — спросил я.
— То, что вы продолжите писать такие же классные песни и давать с ними такие же взрывные шоу.
Это мы умеем.
Вопрос с Хувэем мы решили, но прежде чем ехать домой, у меня осталось одно незаконченное дело. Определить, кто же выиграл спор — я или Гун. После наших выступлений мы с ним договорились встретиться на фудкорте за Центральной сценой. Но прежде, чем пойти туда, я решил лично узнать у организаторов информацию по количеству людей у сцен.
Итак, возле нашей Восточной сцены к концу выступления собралось целых пятнадцать тысяч человек! Правда, это на десять тысяч меньше, чем на Центральной, но всё равно это внушительное количество. На Западной же сцене, где выступала группа Гуна, собралось всего семь тысяч человек. То есть, возле нашей было в целых два раза больше людей, а это значит, что я побеждаю в споре.
— Поздравляю тебя, ты победил, — сказал Гун без особого энтузиазма, как только мы с ним встретились.
— Спасибо, но и ты со своей группой неплохо собрал возле себя людей. Не каждый соберёт целых семь тысяч человек.
— Ну да, а что толку? Всё равно это было наше последнее выступление, и после него я расформирую группу.
— Кстати, я хотел поговорить с тобой насчёт этого. Так как твой отец пропал, то ты не сможешь выполнить основную часть нашего договора по спору. Тебе сейчас и так тяжело, поэтому я предлагаю забыть об этом дурацком споре. Можешь не бросать свою группу.
— Дело даже не в споре, — возразил Гун. — Теперь у меня банально не будет времени на группу, так как мне совсем скоро придётся занять место главы клана, если отец так и не объявится.
— Разве ты уже можешь это сделать? — удивился я.
— Да, а почему нет? Мне ведь уже семнадцать, у меня есть полное на это право.
Точно, всё время забываю, что в этом мире совершеннолетие наступает в шестнадцать.
— Только вот после того, как я займу это место, на меня должно свалиться столько всего, что даже академию придётся бросить, — Гун почесал затылок. — Но ничего тут не поделаешь, наследие — есть наследие.
— Да уж, не позавидуешь тебе. Но в любом случае могу только пожелать удачи в этом нелёгком деле, — я протянул ему руку. — Надеюсь, ты сможешь прекратить эту ненужную вражду между нашими кланами.
— Я тоже на это надеюсь, — ответил Гун и пожал мою руку.
Утром следующего дня вышла новость о том, что лейбл «Oriental Records» разрывает контракт с группой «Ночные всадники», а сама группа прекращает своё существование.
В то же время все авторитетные музыкальные издания признали выступление нашей группы на «Мегасаунде» лучшим среди всех. Они также написали, что группа «Каспер» стала главным открытием этого фестиваля и подарила надежду на возрождение рок-музыки.