Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 1 из 72



Хранители Мультиверсума — 1

Книга первая. Дело молодых

Павел Иевлев

© Павел Иевлев, 2021

ISBN 978-5-4498-1585-9 (т. 1)

ISBN 978-5-4498-1586-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дело молодых

Глава 1. Криспи

— Шеф, зачем они здесь?

— Криспи, зачем мы тут?

Фразы одновременным злым шёпотом с двух концов стола.

— Так надо, Пётр, — недовольно прошипел в ответ Андрей. — Потом объясню.

— Помолчи, Туо́ри, — негромко ответила Криспи. — Ты, между прочим, сама напросилась!

— Я думала, тут будет веселее… — яркая блондинка откинулась на стуле и выгнулась назад, собирая обеими руками длинные волосы в хвост. Тонкое летнее платье натянулось спереди так, что все мужчины в комнате невольно сглотнули, а невежливый Карлос еще и присвистнул.

— Туори… — Криспи укоризненно покачала головой, — перестань, пожалуйста. Это неуместно и непрофессионально.

— Ну ладно, — красавица пожала плечами и села ровно. — Но ты, Криспи, зануда.

— Итак, на чём мы остановились? — стройная невысокая брюнетка Криспи смотрелась не так ярко, как её подруга, и была одета в походном стиле — брюки, ботинки, рубашка. Тем не менее чувствовалось, что она тут главная.

— На том, что вы считаете себя, — Андрей нарочито выделил голосом это «считаете», — полномочными инспекторами по проблеме Йири.

— Вы сомневаетесь в полномочиях Совета Молодых, мзее1? — резко похолодевшим голосом отчеканила девушка. — Мы делегированы Советом как экспертная комиссия, и вы обязаны поступить в наше распоряжение.

— Шеф, они пизданулись? — неожиданно громко прошептал Пётр. Вид у него был такой изумлённый, как будто с ним кошка заговорила да ещё потребовала предъявить документы.

— Пётр, заткнись, идиота кусок! — так же шёпотом ответил Андрей и с видимой неохотой кивнул Криспи. — Нет, как вы могли подумать, Юная! Мы, разумеется, признаем полномочия Совета и ваши.

— Вот и прекрасно! — девушка с облегчением улыбнулась, и сразу стало заметно, что она очень симпатичная, очень молодая и улыбка ей чрезвычайно идёт. — Где мы можем разместиться?

— Джон покажет вам свободные комнаты на втором этаже, выбирайте любые, дом практически пуст.

От стены отлепился подпиравший её здоровенный негр в развёрнутой козырьком назад бейсболке. Улыбнувшись ослепительной улыбкой звезды баскетбола, он громко сказал:

— Хай, гёлз, айм Джон! Вэлкам!

— Что он сказал, Криспи? — удивилась блондинка. — Что за варварский язык?

— Я немного понимаю, — вступила в разговор третья девушка, до сих пор скромно сидевшая в сторонке и в беседе не участвовавшая. — Он просто поздоровался.

Негр, увидев, что его не понимают, показал жестом на лестницу, ведущую наверх, и девушки, поднявшись, пошли за ним. Следом, зажужжав электромоторчиками, покатились три пластиковых контейнера, каждый размером с небольшой холодильник. Доехав до лестницы, они дружно выдвинули тройные, на трёхлучевом основании, колёсики и, рывками прокручивая их на центральной оси, на удивление ловко полезли наверх.

— Экая хуйня-то… — после долгого удивлённого молчания констатировал Пётр, провожая глазами самоходные чемоданы. — А девки хороши, слов нет. Одна другой краше.

— Даже не думай, — мрачно ответил Андрей. — А ты, Карлос, тем более!

Пётр отвел глаза и только развел мощными волосатыми руками:

— Да я ничего, я так, вообще. Они мне в дочки годятся…

Карлос ничего не сказал, только покосился мрачно. Засунув татуированные сложным темным узором руки в карманы кожаной расшитой куртки, он стоял молчаливым символом неповиновения и отрицания.

— Карлос! — настойчиво повторил Андрей. — Не слышу ответа.

Карлос дёрнул щекой, но промолчал.

— Handisi kunzwa mhinduro, Kupotera!2 — рявкнул Андрей.

— Hongu, ndinonzwisisa here, Andiraos!3 — неохотно ответил Карлос. — Я тебя услышал.

— Но шеф… — Пётр покачал головой в недоумении. — Что это за блядский цирк?



— Да, дорогой, мне тоже интересно! — в комнату вошла красивая темнокожая женщина с черными курчавыми волосами. — Ты решил на старости лет завести себе гаремчик молодых наложниц? Надеюсь, я останусь главной любимой женой?

— Эви, это не… — Андрей оглянулся на лестницу и раздражённо махнул рукой. — Пойдёмте выйдем, не надо обсуждать здесь.

Когда они вышли на улицу, Пётр вопросительно уставился на шефа, но тот только скомандовал:

— Обеспечьте гостьям комфорт, они к нему привыкли. Пётр — пойди, раскочегарь генератор, подключи систему, подай воду на второй этаж. Карлос — сходи, подстрели чего—нибудь на ужин. Только знаешь, что…

Андрей задумчиво пожевал нижнюю губу.

— Не тащи добычу к дому, разделай где-нибудь подальше. Хрен их знает, этих баб, вдруг окажется, что они против убийства бедных зверушек или ещё с какими закидонами. Пусть увидят мясо уже жареным.

— Но шеф… — запротестовал Пётр.

— Потом, все потом!

— Да не, я насчёт генератора…

— А что с ним?

— С ним-то все в порядке, но вот соляры последняя бочка пошла. Если мы сейчас полностью запитаем систему, её надолго не хватит.

— Вот не было печали… — раздражённо ответил Андрей. — Запускай. Надеюсь, это все ненадолго, время-то уходит.

— Эвелина, это просто миссия Альтериона, — сказал он, когда остальные удалились, — у них бывает, ты же знаешь. «Дело Молодых» и все такое.

— И ты хочешь сказать, что это совпадение? Когда операция уже запущена, когда мы близки к финальной стадии, когда Оркестратор уже практически…

— Тсс! — Андрей нервно оглянулся, — не так громко.

— Я не верю в такие совпадения, Анди, — сказала женщина, — кто-то про нас узнал. Надо сворачиваться.

— Ни за что! Эви, это уникальный шанс. Такого ресурса у нас больше никогда не будет.

— Будут другие шансы. Ты сам знаешь — это не единственный путь в Коммуну.

— Остальные сложнее, хуже, опаснее. Кроме того, заказчики ждут результата, и мы не можем сказать: «Извините, мы испугались трех пар сисек…»

— О, так сиськи ты все же заметил?

— Эв, ты что, правда, ревнуешь?

_____

— Крис, ты ревнуешь! — рассмеялась блондинка. — Ты, правда, ревнуешь, посмотри-ка!

— Туори, прекрати! — Криспи попыталась рассердиться, но не смогла — на Туори невозможно всерьёз обидеться. И, в конце концов, у них никогда не было настоящих отношений, чтобы ревновать. Немного дружеского секса4, не более того.

— Ревнуешь, ревнуешь! Дурашка—ревновашка! — Туори развлекалась вовсю, и Криспи не выдержала, рассмеявшись вместе с ней.

— Туо, я предупреждала, что это не прогулка по клубам, а рабочая экспедиция. И перестань, пожалуйста, провоцировать этих мзее.

— Веселитесь? — спросила Мерит. Она стояла в дверях, спокойно глядя на смеющихся девушек.

Криспи ещё не решила, как к ней относиться. С Туори они давние подруги, а Мерит навязал Совет как эксперта. Стройная сильная шатенка со спортивной фигурой хорошо разбиралась в компьютерных системах, но в группе оказалась не очень контактна, оставаясь в рамках вежливости и не сближаясь даже с Туори. Это мало кому удавалось — очарование весёлой и неотразимо красивой блондинки обычно затягивало всех, кто неосторожно оказывался в зоне его действия. Иногда Криспи даже казалось, что, несмотря на возраст, Мерит немного холо мзее5 — слишком… рассудительная, что ли? Ну и вообще, быть специалистом, да ещё в такой сложной области? Это же закрыть для себя не только Совет, но и вообще возможность работать над собственными проектами. Специалист — это не то, чтобы совсем холо мзее, но опасно близко к этому. Глубокие знания сужают кругозор, специальное образование заставляет шаблонно мыслить, эрудиция невольно подсовывает вместо своих решений чьи—то чужие, уже использованные — это же основа основ, как можно этим пренебречь?

1

«Вышедший из возраста принятия решений». Cоциальный термин мира Альтерион. Имеет уничижительный оттенок

2

«Не слышу ответа, Изгнанник!» — язык горцев Закава. Его мало кто знает, потому что разговаривать с ними, в общем, не о чем.

3

«Да понял я, отъебись уже, Андираос» — в языке горцев Закава нет ругательств как таковых. В нем оскорбительно каждое слово.

4

В срезе Альтерион нормой считается бисексуальность, но никто не заморачивается на тему «кто с кем спит» и придавать значение сексу считается холо мзее.

5

Это пренебрежительное выражение можно по смыслу перевести как «пенсионерский стиль» — оно употребляется в отношении одежды, досуга, секса, или, в общем случае, восприятия мира «слишком по—взрослому».