Страница 10 из 16
— Не знаю.
— А Вы подумайте.
— Это мы так до ночи будем в загадки играть. А мне некогда. У меня дел, как говорится — за гланды. Если Вы о вчерашнем скандировании в Дворце, то это всё затеял не я. Пластинки были выпущены официально и то скандирование было инициативой масс снизу. Уверен ими никто не руководил и к этому их никто не подстрекал. Просто люди таким образом решили высказать свою поддержку нашему всеми любимому вождю, — и, видя ошарашенный взгляд следака, быстро сменил тему, — Если же Вы меня похитили не по этому вопросу, то прошу Вас не терять времени зря и самому сказать, что Вам от меня понадобилось.
— Я тебя совсем по другому поводу хочу опросить, — с недовольством произнёс следователь. — Какие ещё песни?!
— Никакие, — быстро поправился я. — Спрашивайте.
— Вы знакомы с Джоном Диксоном Тейлором?
— Да.
— А Вам известно, что он гражданин США?
— Да.
— Где и при каких обстоятельствах Вы с ним познакомились?
Сначала я хотел вновь начать кипишь и требовать адвоката, но прекрасно понимая, что все дела, связанные с иностранцами, находятся под пристальным контролем, я не стал выпендриваться, а рассказал о посиделках в армянском ресторане, естественно, умолчав о последующей беседе в номере гостиницы.
Так продолжалось наверное с пол часа. Он вновь и вновь, что-то спрашивал, неадекватно зло на меня таращился, ругался и всячески пытался вывести на «чистую воду». Мне говорить одно и тоже надоело и я предложил следователю записывать мои слова более разборчиво, что бы перед очередным вопросом, он мог прочитать уже говорившееся до этого, и понять, нужно ли вообще задавать повторяющийся вопрос, если на него уже был получен ответ чуть раннее.
Мои адекватные советы как и мои в высшей мере логические ответы Терёхина крайне выводили из себя и он постоянно посматривая на наручные часы, всё ходил вокруг да около моей встречи с иностранцем, изо всех сил стараясь поймать на несоответствии и расхождении в показаниях.
— Так Вы утверждаете… — начал уточнять следователь, выслушав и записав мой рассказ, но я его перебил.
— Я ничего не утверждаю и утверждать не хочу, потому, что плохо помню события того дня. Времени прошло много, да и знаком я с ним был менее часа. Я и с Вами столько же времени знаком, но могу ли я утверждать, что уже завербован Вами?
— Не перебивай меня, — рыкнул следак. — Скажи лучше: как ты думаешь, зачем он хочет тебя видеть?
— Какая тебе разница? Он же меня хочет видеть, а не тебя.
— Не тычь мне, сопляк! — тут же взвился Терёхин. — Я задал вопрос. Отвечай.
— И ты мне не тычь, — парировал я и, глядя на раздувающиеся ноздри следователя, добавил: — Обзывать пока не буду.
— Говори зачем тебя ищет Тейлор, щенок!
— А он меня ищет? — искренне удивился я, вновь пропустив оскорбление мимо ушей.
— Ищет! Причём так ищет, что даже посол США в наше министерство звонит. Зачем?
— Понятия не имею, — ответил подследственный, поражаясь находчивости продюсера, и предположил: — Может быть автограф хочет?
— Прекратите паясничать, Васин, — рыкнул следователь, ударив кулаком по столу. — Вы вляпались в дурно пахнущую историю! Знаете, какую? Мы вас подозреваем в шпионаже в пользу Соединённых Штатов.
— Америки? — невинно моргая своими невинными глазёнками, попробовал уточнить опасный шпион.
— В пи#@#@, — погорячился я, ибо разговор принимал совершенно идиотский формат и мне категорически не нравился.
— Что? Что ты сказал?! А ну повтори! — цедя сквозь зубы и одновременно скрежеща зубами потребовал психически больной собеседник.
— Я говорю: в пи#@#!! — негромко повторил пионер и от такого ответа башню у следователя полностью оторвало.
Ругаясь и визжа, он позвал к себе в помощь белобрысого Стёпу, они меня быстро скрутили и под удивлённые взгляды иногда попадающихся по пути людей выволокли сначала в коридор, а потом потащили куда-то вниз по лестнице.
«Это они меня на расстрел что ль вести собрались? Или в какую-нибудь камеру пыток, если таковая тут есть. Совсем что ли с ума сошли?! Беспредельщики какие-то. Нет, я конечно себя не оправдываю. Зря я не сдержался и матом ругнулся. Виноват. Был не прав. Вспылил. Но не расстреливать же меня за это?! — с негодованием думал я, спускаясь в подвал здания, а когда увидел куда именно меня тащат, добавил: — Или расстреливать?..»