Страница 72 из 92
- Спасибо, что напомнили. Действительно, а не жениться ли вам? Тогда «принц-консорт Немнихер» будет звучать очень неплохо. Да не пугайтесь вы, это пока шутка. И если не начнете давать волю своим хватательным инстинктам, то она таковой и останется.
Глава 25
Не так уж трудно догадаться, зачем в свое время в Советском Союзе были организованы творческие союзы – ну там писателей, художников, кинематографистов, журналистов и, возможно, еще кого-то аналогичного. Дело в том, что творческая интеллигенция, или, если быть проще, то образованщина, есть по своим глубинным устремлениям сила деструктивная. Потому как создать настоящее произведение искусства совсем непросто. Для этого необходим не только талант, который, между прочим, встречается достаточно редко. Нужно еще и желание вложить душу в то, что собираешься донести до людей. Да и сам, так сказать, объект донесения тоже должен быть, то есть автор обязан иметь за душой хоть что-то, чем не стыдно поделиться с широкими массами. Ну и где столько всего этого взять?
Есть, конечно, путь и попроще – пристроиться вылизывать задницу власти. Особого таланта тут не нужно, самоотверженности и готовности стойко переносить нужду и невзгоды – тем более. Потребна только определенная усидчивость и минимальное владение словом, кистью и прочими орудиями творческого труда. Плюс, разумеется, полнейшее отсутствие брезгливости. Но даже таким, весьма усеченным набором качеств обладает далеко не каждый. И как тут быть? Да очень просто – нужно начать поливать грязью свою страну, за желающими оплатить подобное творчество дело не станет. Разумеется, власть должна бороться с подобными индивидуумами мягко, бережно и даже в какой-то мере нежно – иначе они творить не согласны.
«Творцы» полезли изо всех щелей при Александре Втором. Александр Третий совсем немного затянул гайки – и, о чудо, они почти мгновенно попрятались. Стоило только сесть на трон Николаю – творческая интеллигенция с радостным визгом и утроенными за время вынужденного безделья силами вновь ринулась обгаживать все подряд, лишь бы объект имел хоть самое отдаленное отношение к русской государственности.
Когда на престол взошел Гоша, а из-за его спины начал все чаще выглядывать сатрап и душитель всех и всяческих свобод Найденов, описываемая часть творческой интеллигенции быстро сообразила, что избежать общественно-полезного труда на алмазных котлованах Вилюя можно всего двумя путями. Или в коленопреклонной позе скромно пристроиться позади власти, но такое ответственное дело мы с Гошей кому попало не доверяли – смотри выше. Или закрыть дома окна, двери, залезть под одеяло и только там, обмирая от ужаса перед своим героизмом, шепотом прокричать два-три проклятия кровавому режиму. Но не увлекаться, а то вдруг из домашних кто услышит? Донесут ведь, сволочи.
При Сталине происходило в общем то же самое, но с одним отличием –поле выбора у него было гораздо уже. Все-таки после Гражданской войны с хоть как-то образованными людьми стало не очень хорошо. И он вынужден был использовать всех. Так сам и сказал - «других писателей у меня нет».
Вот, значит, именно из соображений направить разрушительную энергию интеллигенции в созидательное русло и были организованы творческие союзы. Им выделялись какие-то не очень большие материальные блага – оклады, спецпайки, дачи, даже автомобили – правда, в мизерных количествах. Но все это выделялось на союз, а уж внутри него творцы должны были разбираться сами. И теперь они могли безбоязненно реализовать себя в интригах, подсиживании, кляузах, доносах друг на друга и так далее.
Однако время показало, что у данной системы есть и определенные недостатки. В частности, в столь насыщенной обстановке многим элементарно не хватало времени для творчества. Фадеев, например, за всю свою жизнь написал всего три с половиной романа, да и то без отвращения можно было читать только первые два. Алексей Толстой тоже не слишком часто радовал читателей новинками, но этот хоть сумел обойтись без катастрофического падения качества своих опусов.
Гораздо более серьезный недостаток проявился в перестройку. Сталина над ними уже не было, врать и клеветать на свою страну можно было безбоязненно, но теперь они могли делать организованно, отчего эффективность их гнусного труда заметно повысилась. В надежде, что благодарный запад завалит их гонорарами как у Стивена Кинга или Артура Хейли. Или, учитывая важность стоящей перед ними задачи – подготовить почву для развала Союза – даже выше.
Разумеется, помянутый запад их кинул – хоть сколько-нибудь заметного материального успеха не добился никто, даже общеизвестный лауреат Нобелевской премии. Однако навредили они немало. Но что характерно, люди действительно талантливые ни при Николае, ни в перестройку в безобразиях практически не участвовали.
Так вот, у нас творцы со способностями от умеренных до весьма умеренных по мере надобности объединялись не в союзы, а в тематические бригады, и к распределению благ их никто, разумеется, не допускал – все шло сверху. Ибо, как сказал один поэт, «на свете нет печальнее базара, чем срач творцов на темы гонорара».
Поэтами и художниками у нас занималась Маша. Писателями широкого профиля – Мари и Гоша. Пишущие для детей и юношества находились под моим, так сказать, покровительством. За киношников отвечала Танечка. А работающими на экспорт, в основном в англоязычные страны, руководил Боря Фишман. Причем, что интересно, его бригада была самой малочисленной, но по объему выпускаемой продукции в разы превосходила все остальные, вместе взятые.