Страница 65 из 92
Этой паре суждена была долгая совместная жизнь – от первых шумерских городов-государств до конца средневековья. Разумеется, каждая из ветвей власти не отказалась бы сжить конкурента со свету, но, как правило, они вынуждены были воздерживаться от особо резких движений, ибо ничем хорошим они не кончались.
Борьба всегда шла с переменным успехом – то какой-нибудь фараон вроде Эхнатона прищучит жрецов, но долго наслаждаться плодами победы у него не получится ввиду преждевременной смерти, не очень похожей на естественную. То служители культа, собравшись с силами, отодвинут монарха от власти и устроят теократию – например, такой процесс в концентрированном виде описан у Стругацких в «Трудно быть богом». Однако результат, как правило, получался неустойчивым – подобное государство быстро уничтожалось либо восставшим народом, либо более разумными соседями, у себя теократии не допустившими.
Вот только на свете нет ничего вечного, и средневековье потихоньку подошло к концу. В процессе чего все более явно оформлялась победа государства над религиозными структурами, вплоть до полного их подчинения. Однако не успели всякие короли с императорами и прочими эмирами облегчено вздохнуть – мол, наконец-то покончено с засильем проклятых попов! – как на сцену вылезла только что появившаяся третья сила, именуемая мировой финансовой системой. Причем у нее изначально имелось серьезное преимущество перед любыми предыдущими – интернациональность и независимость от религиозных догм. Еврей-ростовщик, бухарский меняла и джентльмен-работорговец одинаково сильно стремились к прибыли, и в случае ее возможности могли прекрасно действовать заодно, не заморачиваясь вопросами веры, этики, национальности и тому подобными предрассудками.
Девятнадцатый век стал веком зарождения общемировой финансовой олигархии, двадцатый – веком успешной ее борьбы за подчинение государственных институтов, а в начале века двадцать первого победа так называемого «большого бизнеса» над всеми правительствами Земли окончательно закрепилась и законодательно оформилась. Сомневающиеся могут почитать конституцию своей страны – наверняка там найдется пассаж о приоритете международных норм над национальными. Где именно эти самые «международные» пишутся – я думаю, понимают уже все. Кажущееся исключение – США – на самом деле таковым не является, ибо это государство - место дислокации руководящих органов мировой финансовой олигархии. Какие еще к чертям могут быть приоритетные нормы в державе, где живут столь уважаемые люди? Никаких, кроме тех, что они сами установили для этой страны и всего остального мира.
Так вот, исходя из вышеперечисленного я время от времени впадал в глубокие раздумья. Дело в том, что как раз олигархов-то у нас, считай, и вовсе не было! А ведь совсем недавно были, но вот только…
Кто-то был уничтожен чисто физически. Прочие, в достатке наделенные разумной осторожностью и обостренной чувствительностью пятой точки, пока только морально, то есть перед любым хоть сколько-нибудь значительным действием консультировались либо в финансовом департаменте ее величества, либо в моем комиссариате. А вообще-то народ в олигархи уже не очень-то и стремился. То есть люди с деньгами в политику не лезли, отлично представляя, чем это чревато. Имеющим же власть и представлять ничего не надо было – за незаконное или даже не совсем законное обогащение меньше червонца с конфискацией чиновнику или депутату не могло светить почти ни при каких условиях.
Правда, имелось еще двое, несколько выпадающих из общего ряда – мы с Машей. Да, мы тоже иногда консультировались в означенных структурах, но несколько не так, как прочие. А и денег, и власти у каждого из нас было вполне достаточно. Если же вдруг Маше для чего-то не хватало власти или мне - денег, то мы обращались с просьбами друг к другу и, как правило, не отказывали коллеге в такой малости.
Все так, но королева-императрица – она в первую очередь именно императрица. Во-вторую – патриотка России, в третью – Гошина жена, в четвертую – моя племянница, в пятую – курильская королева и только в какую-нибудь энную – олигархиня. Учитывая же, что в эн плюс первую очередь она президент Израиля, волноваться вообще не о чем.
У меня стольких отмазок не было, но ведь с проблемами-то разбираться предстояло именно мне, а сам с собой я как-нибудь разберусь без привлечения дополнительных теорий.
То есть никакой своей финансовой олигархии в России не имелось. На остатки мировой, ныне сохранившиеся только в Штатах, да и то в заметно уменьшившихся количествах, нашей стране в принципе было глубоко начхать. И, значит, потихоньку оформлялась ситуация, при которой государственная власть вообще не имеет каких-либо конкурентов. Что не есть хорошо, ибо давно известно, что монополизм в большинстве случаев ведет к загниванию.
tГоша озаботился этой проблемой сразу после окончания мировой войны и придумал теорию, согласно которой место финансовой олигархии займут органы народовластия, но только они будут не конкурентами государственной власти, а ее партнерами. Насчет этого у меня сразу возникли сомнения, коими я не преминул поделиться с его величеством. Дело в том, что партнер может быть либо активным, либо пассивным. Но кто бы кого и в какой позе не поимел в данном тандеме, все равно получится нехорошо.
- У тебя просто удивительный талант опошлить что угодно, - вздохнул император. – Неужели ты не можешь представить себе нормального партнерства?