Убойный сюжет

— Ну и во сколько эта услуга встанет? И что с домом сделать. Его ж в котомке не унесешь,— раздался резонный голос.

— Так эта фирма предлагает все вопросы сразу решить. Она у вас покупает дом, из этой суммы оплачивает перевозку вашей семьи и вашего имущества, а также выдает тысяч по двести на руки для обживания на новом месте.— разъяснил кто-то четко и внятно, словно персонаж из рекламного ролика.

— Вот именно — по двести. А дом миллионы стоит.

— Так дымом станут эти ваши миллионы, когда метеорит шарахнет. Фирма и так уверяет, что она почти благотворительностью занимается…

Теперь мне все ясно с набором мыслей, присутствующим у населения. Я вертанулся домой. Несколько часов пометался как зверь в тесной клетке, потом, пристроив себя в кресло-качалку, напялил куда положено наушники. И "поплыл" с помощью запасов вишневой настойки и Джо Коккера.

Где-то в полночь меня вырвал из нирваны звонок Шона Буллита. Он разыскал час назад Джейсона Хока в его оксфордском доме. Только там еще присутствовали полиция и врачи. Ученый уже откинул кеды из-за передозировки какого-то сердечного лекарства. Правда, один врач публично сомневался, мол, мистер Хок наверняка бы блеванул, прежде чем доел бы упаковку с таблетками. Булл спросил меня, чем он еще может быть полезен и после слова "ничем" радостно повесил трубку.

Значит, и Хока убрали. Возможно убрали именно из-за того, что мы с Буллитом собрались его потрясти. Теперь, после последнего звонка Булла, ОРГАНИЗАТОРАМ ПАДЕНИЯ МЕТЕОРИТА стало ясно, кто им оппонирует и кто нацелился извлечь правду-матку из лгуна Хока. Пожалуй, мне сейчас лучше из дома исчезнуть, чтобы не разделить печальную участь английского брехуна.

Тогда надо мотать к Сереге. На радостях, что я ему вторую половину денег притащил, он позволит у него там переночевать.

Серега позволил. Правда пришлось до трех ночи квасить, причем напитки все были разрушительные для организма, а потом кемарить в гараже. Наутро все кружилось-вальсировало перед глазами минимум полчаса. Один был плюс, что место в гараже мне было предоставлено надолго. Тут и раскладушка, и бензин, чтобы умыться.

Когда очухался, то сперва поехал в столовку, чтобы перекусить — цены чумовые тоже на нервы подействовали — потом на городскую площадь. А там сплошной митинг.

Крики "мэра в отставку" сменялись воплями "мэра в колодец". Да уж, всенародно избранного сейчас не жаловали. Требование "твердые цены" сменялось криками "полная и бесплатная эвакуация имущества". Кто-то кинул камушек в окно городской администрации. Кто-то повторил. Выстроилась очередь из жаждущих швырнуть камень. Вскоре образовалась таранная колонна, чтобы пробить дверь и хлынуть внутрь здания. За окнами были видны перепуганные лица милиционеров.

Небольшая заминка вышла из-за того, что человек с баянисткой-напарницей предлагал перед штурмом запеть "Интернационал", гражданин в разбитом пенсне и шапке а-ля Махно предлагал "Эх, яблочко", а ребята под каким-то угрофиннским знаменем со свастикой пели сильно заунывные песни на тарабарском языке и предлагали присоединить Урал к Финляндии. Ну да, Маннергейм уже присоединял Ленинград, тут и никакого метеорита не надо…

Этой заминкой и воспользовался голос, разнесшийся через громкоговорители по всему майдану:

— Граждане, с вами говорит зам главы городской администрации Сердоболько. Наши демократические завоевания под угрозой, но ситуация моими силами берется под контроль. Мэр города Беленков за преступное отсутствие без уважительных причин отстраняется мной от должности. Мое решение уже поддержано областной администрацией. Отныне в городе наступает порядок. Твердые цены. Бесплатная и полная эвакуация имущества… Вы же знаете меня, своего предгорисполкома Сердоболько.

— Да-да, знаем, — поддержали люди на площади. Кто-то неподалеку от меня добавил:— Мы при тебе на Марс собирались лететь, а при Беленкове всё летит к черту.

И тут сквозь шум толпы, вспоминающей, как нежно вскармливало его своей грудью прежнее руководство, пробился новый звук. Я такой из тысяч других распознаю. Следом за звуком из-за крыш показался вертолет — и, разбухнув размерами, приземлился на дальнем конце площади, у бывшего здания совета, где нынче располагались офисы всяких фирм и холдингов. Из вертолета выскочил человек с портфелем и помчался к зданию горадминистрации. Однако свободно двигаться ему не дали. На середине площади, около бронзовотелого Ильича, человека окружили граждане и стали трепать. Я как раз узнал этого торопыжку по залысинам — мэр Беленков. Сограждане дергали его за портфель и пиджак, пытаясь вывести из равновесия, бабки задорно плевались в него и подсекали палками, кто-то с огоньком пытался достать носком ботинка мэрскую задницу, какие-то крепкие женские руки шлепали Беленкова по затылку. Я понял, что еще немного и начнут бить непонарошку, а по-настоящему, а если упадет, то просто заколошматят насмерть ногами и разотрут туфлями. Вот уже вся людская гуща заметно подалась в направлении мэра. Толпа быстро превращалась в стаю хищников.

Я секунду раскидывал лобными долями, а потом рванулся на "хонде" прямо в ту сторону, довольно немилосердно заставляя людей убирать свои тела. Когда понял, что дальше не пробиться, то напялил шляпу и черные очки, выскочил из машины и торжественно заявил: "Автомобиль руками не трогать, он принадлежит городскому стачкому." Затем рассек людское кольцо, окружающее мэра: "Не бейте его, я его сам ударю". Решительно подхватил Беленкова и сунул свою руку под мышку, изображая наличие кобуры с пистолетом.

— Внимание. Отойти на два шага. Я кому сказал! Работает группа "Альфа-Бета". Ну, кто хочет съесть пулю? Разболтались тут, понимаешь. Беленкова будет судить народ.

И пипл купился, отшатнулся в сторону, образовал коридор. По нему я и провел мэра под раздвигающий толпу шепоток: "Беленкова будет судить народ".

Может, возникли бы проблемы с самим Беленковым, но я ему подмигнул и он — перед чередой дверей на фронтоне административного здания — шепнул мне:

— В левую крайнюю.

Перед самой дверной створкой он гаркнул:

— Сержант Ступин, открой, это я, Беленков с сопровождающим.

Дверь резко распахнулась, мы влетели внутрь, и она тут же захлопнулась, отрезав нас от ревущей площади. Даже мне стало приятно, не говоря уж о многострадальном мэре.

Он, почти не оборачиваясь на меня, помчался по коридору. Я припустил за ним. А сержант Ступин следом за нами.

— Послушайте, мэр, вы собираетесь кончать этот бедлам?— поинтересовался я, стараясь не отстать.

Он на секунду приостановился.

— Я собираюсь немедленно подать в отставку.

— Я вас не ради этого вытащил из гущи голодных и злых.

— Да кто вы собственно такой?— нетерпеливо произнес городской голова.

— Я приятель вашей дочери. Меня зовут Леня.

Мэр затащил меня в какую-то курилку.

— Вот ради Аннушки я и собираюсь подать в отставку, Леня.

— Ага, Сердобольку испугались… Да я уже наполовину все выяснил. Он организовал весь этот бедлам с метеоритом, чтобы убрать вас с должности и скупить всю недвижимость через подставную фирму "Новое рождение".

— У вас есть документальные подтверждения?

— Нет, только наметки. Но надо провести официальное расследование.

— Какими силами? Мне никто не подчинится без ИХ решения. Мне никто и не подчинялся без ИХ согласия… — У мужика явно сдавали нервы.— Я даже мэром стал по воле Сердоболько. Он тогда сообразил, что людям нужны новые лица, что сам он надоел. Только после его благословения меня и газета и радио поддержали.

По "новому лицу" мэра было заметно, что лукавит, ему хочется быть маленьким и несчастным, а ведь с Бессергликом-Гуняковым в одном кооперативе начинал. Привозили они с Запада и продавали поддержанные писишки по пятьсот баксов за штуку, а взамен приобретали по гордой цене советского вторсырья, 20 рублей тонна, разные интересные вещи, чтобы загнать за бугор.

— Но почему вы решили, что после отставки… ОНИ отпустят вашу дочь, ведь, может, Анна знает про них такое…