Боец с планеты Земля

Владимир Тимофеев

Боец с планеты Земля

Пролог

Я брёл по тёмной аллее, зло матерясь и пиная попадающийся под ноги мусор. Левый глаз опух и заплыл, тело шатало из стороны в сторону, конечности заплетались, дурная голова гудела от принятого на грудь алкоголя.

Да уж, корпоративчик сегодня явно не задался́.

Хотя поначалу всё шло очень даже неплохо.

Сперва босс приказал всем налить и произнёс прочувствованную речь. Мы восприняли её с энтузиазмом, похлопали, поулюлюкали, потом подняли бокалы и дружно выпили: дамы — шампанское, мужики — водку. Потом снова выпили. Потом с речами и тостами начали выступать и другие члены нашего маленького коллектива. Потом все повалили на улицу запускать фейерверк. Потом кто-то врубил на компе музон, и начались танцы-шманцы. Затем рекламщица Машка потащила меня в комнату с образцами, якобы чтобы показать какую-то новую супер-пупер-продукцию от поставщиков, но, когда мы там очутились, вместо «показа» принялась нести пьяную ахинею о своём бывшем муже, какой он козёл и вообще.

Я понял её абсолютно правильно. Вспомнив, как когда-то на срочной прапорщик Пилипчук травил байки, как он служил в ЗГВ и драл по «системе радиатор» всех местных немок, я (строго по классике) ухватил нашу Машку за ляжку, быстро (она даже пискнуть не успела) подсадил на чугунную батарею (благо, они летом холодные), задрал ей юбку и — понеслось.

Всё бы ничего, но в самом финале в комнату (ага — совершенно случайно) заглянул экспедитор Петруха. О том, что он с давних пор клеился к Машке, но всякий раз получал от ворот поворот, не знал в нашей фирме только ленивый. И тут — бац! — такая конфузия. Короче, не дал мне, гад, закончить процесс.

На шум драки сбежались, наверное, все, кто ещё стоял на ногах и хоть что-то соображал.

Дама к этому времени уже успела слинять, так что причину конфликта выяснить по горячим следам они не смогли. Петруха вовсю орал, что я теперь не жилец и он меня всё одно прикончит, я обещал, что сам его грохну, нас пытались разнять, возглавлял это действо шеф… словом, бардак получился знатный. А главным виновником безобразия назначили почему-то меня.

То ли из-за того, что я был на полголовы выше ревнивца Петрухи, то ли, что шефу по ходу разборок нечаянно зарядил, а может быть, просто потому что водка закончилась, а отправленный в гастроном гонец канул вместе с деньгами…

В любом случае, мне пообещали: а — набить морду, б — оштрафовать, в — уволить, г — отправить в Биробиджан, д — заставить сожрать заблёванный неизвестно кем галстук главбуха, е — …

Дальше я не дослушал. Сказал, что ноги моей в этом гомосячьем царстве больше не будет, и, смертельно обиженный, удалился. Вывалился на улицу и пошёл, куда глаза глядят. А какой может быть спрос с пьяных глаз? Да никакого. С ними, как правило, ничего путного не выходит…

Как я попал в этот заброшенный парк, неизвестно, но заблудиться в нём оказалось проще простого. Дорожки, густые деревья, аллеи, кусты, скамейки, еле горящие фонари. И, как назло, ни одного человека. Даже спросить, блин, не у кого, и телефон, как на грех, где-то посеял: то ли в конторе забыл, то ли уже на улице выронил в «режиме автопилота».

Короче, иду, грущу, матерюсь. Вокруг — красота. Ночь, звёзды, «цикады» стрекочут, ветер шуршит листвой… комары возле уха жужжат, кровушки, сволочи, просят…

Откуда передо мной появился этот придурок, я так и не понял.

Типичный такой петушара: розовые брючки в цветочек, кожаный жилетик со стразами прямо на голое тельце, фуражка дурацкая …

Подходит, вихляя коленцами, и нагло так:

«Мужик, закурить не найдётся?»

А я ему:

«А ты, падла, случаем не пидарок?»

Ух! Как его расколбасило! Аж в драку полез.

Ну, я ему с разворота в табло ка-ак вмажу…

Метра на три улетел. Башка под скамейкой, ножками дрыгает, встать не может, визжит, словно баба…

Думал ещё по рёбрам ему ботинком заехать, да не успел.

Из-за кустов ещё пять таких же, гомосячьей наружности, выпрыгнули и — на меня.

Первого я кое-как отоварил, второго вроде бы тоже, а потом в голове что-то вдруг взорвало́сь и…

Словом, когда очнулся, этих уродов поблизости уже не было, как не было и ночного парка, и комаров, и даже одежды. Лежу, понимаешь, голый, как эмбрион, на холодном металле и… Стоп! Металл-то откуда здесь взялся?.. И ещё этот гул идиотский, как будто на самолёте летишь…

Ступор продолжался недолго. Меня ткнули чем-то в бочину, затем прямо перед глазами появились чьи-то жутко волосатые ноги. Ну, прямо хоббит какой-то.

— Очухался? А ну, поднимайся, вонючка.

«Что?! Кого ты вонючкой назвал, фуфел?»

Мгновенно подскакивать из положения лёжа меня научили давно, ещё пацаном, когда от собственной резвости зависело многое — двор у нас был гадюшный, маменькины сыночки там не выживали.

Резко подпрыгнув, я с ходу подбил ногу мохнатого и тут же без разговоров засандалил ему коленом промеж конечностей. Противник предсказуемо скрючился и, тонко пища, рухнул на пол.

Увы, на этом все мои достижения и успехи закончились.

Я даже не смог заметить, откуда мне прилетело.

Мир снова погас, сознание опять отключилось.

Следующее пробуждение оказалось неприятнее предыдущего.

На этот раз я ощутил себя подвешенным к потолку за руки за ноги и неимоверно выгнутым, словно гимнастка из мериканской сборной, страдающая синдромом гиперактивности и дефицита внимания.

Впрочем, вру. С последним погорячился. Чем-чем, а дефицитом внимания я был сейчас не обижен. Сразу четверо «хоббитов»-переростков стояли передо мной и с интересом рассматривали мою голую тушку.

Взгляд одного из них мне совсем не понравился. Понятно, почему. Именно этого пришлось давеча угостить по… Ну да, бубенчики-то у пацана, чай, не казённые…

— Ты нарушил контракт и будешь наказан, — проверещал обиженный.

В ту же секунду меня как будто скрутило в тугой канат, а после расплющило, как болванку под прессом, превратив в плоскую, ничего не соображающую амёбу под микроскопом исследователя.

Боль была просто адская. А когда она наконец отступила, я почувствовал себя разрезанным пополам дождевым червяком, которого насадили на рыболовный крючок, но потом неожиданно сняли и бросили обратно в банку, оставив для следующей поклёвки.

Перед глазами расплывалась кровавая муть, из носа и изо рта что-то текло, и я подозревал, что не только из них. Запах, по крайней мере, вокруг стоял тот ещё.

— Какой ещё… нах… контракт?

Слова вываливались из меня, словно камни, и вместе с ними я будто по капле терял невидимую и неосязаемую для обычных людей жизненную энергию.

— Вот этот, — сунули мне под нос какую-то бумаженцию.

Кое-как сфокусировав зрение, я попытался прочесть «документ».

Хрена лысого! Язык был мне незнаком. Какая-то белиберда из чёрточек и закорючек, и ни одного привычного символа. Даже китайцы, мать вашу, писали понятнее.

В сознание неожиданно начал заползать страх. Неужели… белочка?!

Да, абстинентный синдром — штука коварная. Психозы и глюки при нём — обычное дело.

Хотя… почему обязательно глюки?

Я же всё-таки не алкоголик.

Выпить могу. Могу даже много выпить. Но без запоев.

И что это значит?

Я что, блин, действительно не на Земле?

Последний вопрос заставил задуматься и заново присмотреться к тому, что меня окружало.

Рожи мохнатоногих выглядели и впрямь не совсем человеческими, хотя и весьма похожими. Примерно, как у каких-нибудь аборигенов-островитян с картинок времён Магеллана и Кука. Одежда? Ну, сейчас даже шкурой мамонта никого особо не удивишь. Обычное самовыражение и ничего больше.

Пол из металла тоже диковинкой не являлся. Но зато стены… а ещё потолок… и свет, льющийся непонятно откуда… Всё это напоминало хорошо сделанную голограмму.