Колхозное строительство 4

— Не пошло?

— Пошло.

— Я сейчас Петра позову.

— Не надо Петра, вот отчёт приготовил, понедельный, — подскочил бай и бумагу со стола сунул.

— Потом почитаю, давай серьёзно. Рассказывай.

— Картошку помыли и каждый день возим продавать в Москву на рынок, в пакетах по два кило. Морковку тоже. Машина через час уже пустая. Всё молоко на творог пускаем, с этой же машины торгуем. С руками отрывают. За эти три недели наторговали на сорок тысяч. Нам бы ещё одну машину. Много ли увезёшь на одной. Три тонны.

— Услышал. Найдём. Ещё что хорошего?

— Через пару дней начнём свиней резать. Тем более машину надо.

— Сказал же, услышал, — Тишков расстегнулся, «козёл» не зря гудит.

— Закир женится. Хочет дом строить.

— Во как! Ладно, дам денег. А что остальные узбеки?

— Работают как черти. Уже двадцать теплиц построили. В школе порядок навели. Ещё пришли Пётр-джан.

— Весной.

— Почему не сейчас? — обнаглел.

— Весной выпуск будет из детдомов.

— И правда. Много вези. Сто.

— А где жить будут? — сейчас денег или пиломатериал попросит.

— Заработаем денег. Лес купим. Сами построят, — сами, молодец.

— Что с пьянкой?

— Шутите, Пётр Миронович, — даже подобрался, — Милиция зверствует. Каждый день участковые подомовой обход устраивают. Пётр ваш два раза приезжал, объяснял, что «Трезвость — норма жизни». Даже придурок Афонька проникся. А ещё завхоз школьный — Бирюкова Елена Валерьевна, организовала тимуровский отряд, и они ходят заборы помогают починить ветеранам и бабушкам одиноким. Так Афонька в него записался. Теперь не пьёт. Пионерами командует. Даже галстук у меня выпросил. Пиджак погладил. Плотник-то он от бога. Лишь бы снова не запил, когда все заборы поправят.

— Так придумайте работу. Я денег на ветеранов и пенсионеров дам. Пусть им туалеты новые сделают. Душ дачный. Кровники подправят.

— Это само собой. Мы с Бирюковой уже этот аспект обговорили. Хотели колхозные деньги пустить, но раз халявные будут, то ещё лучше. На свои новый коровник будем строить тогда.

— То есть всё у вас налаживается?

— Знаешь, что, Пётр Миронович? Хороший ты человек и министр хороший, наверное. Есть в тебя только один недостаток, — хитро прищурился. Подыграем.

— И какой?

— Не можешь почкованием размножаться.

Уел!

— Ало! Ало! Пётр Миронович! Не слышно тебя. Перезвони, — Трасов в трубку кричал.

— Александр Михайлович, здравствуйте, не надо никуда перезванивать, это я трубку рукой прикрывал, у меня тут важное совещание идёт по хлопку. Чего хотел, только коротко.

— Могу совсем коротко. Сможешь подъехать к двум часам к проходной завода МЗМА? Очень нужен.

— Подъеду.

— Всё до встречи.

Совещания по хлопку не получилось. Приглашённая Петром Ядгар Садыковна Насриддинова в Москву приехала, но вместо министерства Сельского хозяйства ломанулась к Брежневу. Штелле эту персону из детства помнил. Ответить — почему? Не смог бы. Просто, наверное, женщина и на таком высоком посту. Запомнилась. Может из-за фамилии? Насриддинова. От Насреддина. Который ходжа. Сейчас и справочку помощник предоставил. Трудится наследница ходжи с марта 1959 года Председателем Президиума Верховного Совета Узбекской ССР (сменила на этом посту Ш. Р. Рашидова).

И ещё одно кресло есть у Ядгар — заместитель Председателя Президиума Верховного Совета СССР.

Как ни крути шишка. Чего к Генсеку, даже не пообщавшись, бросилась не понятно. Только предположить можно, что есть грешки. Самое смешное, что Пётр не бороться с приписками собирался, до этого ещё ход не дошёл, да и не совсем его дело. МООП есть. Пусть и занимается. Штелле читая уже при появлении интернета и википедии о «хлопковом деле» уяснил, что виноваты не столько узбеки, сколько Госплан. Республики Средней Азии, и в первую очередь Узбекистан, были превращены в «хлопковую житницу» Советского Союза, обеспечивающую сырьём предприятия лёгкой промышленности, расположенные преимущественно в европейской части РСФСР. Сейчас уже все пригодные для возделывания сельхозземли Узбекистана были отданы под хлопководство.

Новых площадей нет, удобрений мало, новых сортов не выводят, а Госплан из года в год увеличивает план. И вместо всего перечисленного шлёт братскому узбекскому народу пестициды. В условиях монокультуры и отказа от севооборота это обернётся экологическими катастрофами — такими, как исчезновение Аральского моря (превратившееся в гигантский накопитель химикатов со всей Средней Азии).

Хотел пообщаться с узбеками и найти выход из этого положения. А они (ОНА) в позу и к Вождю. Пришлось переносить на завтра разборки третьего уровня.

Тарасовская Чайка стояла у проходной. И он рядом с ней прогуливался. Блин, ну, вылитый Хрущёв. Разве чуть массивнее.

— Что случилось, Александр Михайлович? — Ёшкин кот, чего они все обниматься лезут.

— Привезли два мотороллера твоих. Которые ты Исетями назвал. А тут приехали ко мне итальянцы с ФИАТа. А у меня в кабинете большое фото этих мотороллеров висит. Любуюсь. Глава посреднической конторы Novasider Пьеро Саворетти — наперсник профессора Витторио Валлетты президента концерна FIAT, с помощью которого и заключена сделка с итальянцами, увидал и пристал ко мне, где можно увидеть. Пришлось согласиться на показ. Минут через пятнадцать приедет. Он, между прочим, на моей переводчице Нине женился, с которой я в Италию в Турин ездил, подписывать договор в мае прошлого года.

— Про Нину это полезная информация. Александр Михайлович, а я-то здесь зачем? Какая-то сделка намечается или что?

— А кто придумал? Вдруг купить захотят.

Московский завод малолитражных автомобилей (ЗМА, или МЗМА) переименуют в АЗЛК через год. Сейчас идёт серьёзна реконструкция. В июне 1966-го в СССР прилетел друг наш носатый генерал (полковник) де Голль — и при его непосредственном участии был заключён договор о технической помощи с Renault на сумму 700 миллионов франков или 142 миллиона долларов, для переоснащения завода МЗМА.

Тут надо отдать должное Тарасову. Построил ВАЗ и полностью переоснастил АЗЛК. Молодец, хоть и гримируется под Хрущёва.

— Хорошо, давайте подождём, но всё равно не понимаю, чем сейчас вам помочь могу. Мотороллеры производит Ковровский завод. В Краснотурьинске только их филиал. А я сейчас даю стране хлеба и зрелищ, но не мотороллеры.

Подождали. Пётр вспомнил про просьбу Зарипова.

— Александр Михайлович, у меня к вам просьба небольшая. Мне нужно за наличные деньги купить парочку грузовых автомобилей.

— Чайка не устраивает?

— Не мне, у меня тут колхоз подшефный. Хочу ему подарить.

— Нда. Вас богатых не поймёшь. Конечно. Сделаем. Сейчас до министерства доберусь дам команду. Секретарша твоей Филипповне перезвонит.

— Будут проблемы обращайтесь.

В это время и прикатил товарищ итальянец. Интересно, а вот Пьеро — это Пётр или нет? Скорее всего — тёзка. Петька был настоящий итальянец, чернявый с усиками в красивом костюме с отливом. В туфельках, в виде плаща накинуто светло-коричневое пальто. И шляпа апофеозом. Чуть набекрень. На улице после позавчерашнего снегопада потеплело, пару градусов минуса.

Следом за тёзкой выплыла из FIAT 124 FAMILIARE (так написано), а на самом деле из жигулей двойки, без всякого сомнения, та самая переводчица Нина. Приодел капиталист, накрасил. И без того была красавица, теперь — ДИВА. Шубка короткая из песцов. Беличья шапка. Сапоги по колено серые в цвет шубы. Умеют, собаки.

Поздоровались, представились, прошли через проходную в какое-то здание, метрах в ста. Там «Исети» оба два и стояли. Один красно-белый, другой бело-красный. Красота. Пётр ещё и не видел, только фотографии. Конечно, если рядом поставить прототип из 21 века, то десять отличий найдётся. Только кто же его сюда поставит?

Дама восторгов не выказала. Ну, красивый мотик. А итальянца проняло. Оба два были общупаны, поглажены и посижены. После этого и дама пригодилась. Использовали её по прямому назначению. Как переводчицу.