Почетное гражданство

Что ж, может и хорошо, что у меня опыт прагматика. Может, я все это переживу и сохраню рассудок. Где я, и где Ирэм? Вероятно, передо мной будущий Властитель. Я буду бабкой столетней, а он как раз на трон взойдет, молодой, прекрасный, мудрый. Кэльрэдин – последний из Медноволосых Властителей. Далее власть должна быть передана одному из среброволосых Митрэдоонов. И вполне возможно, поскитавшись, натрудившись вволю и повзрослев, Ирэм примет то, что предназначено ему по праву происхождения.

В любом случае, мне пора сдаваться. Я вздохнула и поднялась с травы, потянув за собой рюкзак. Ирэм стоял под деревом, пытаясь договориться с одним из тех созданий, что утащили мою одежду, а теперь летали над водой, словно бомбообразные шмели. Я подошла, стараясь вести себя как обычно, словно на мне не было мужской рубашки до колена на голое тело, и тронула мага за плечо. Ирэм обратил ко мне свое раздраженное лицо, скользнул взглядом по ногам, в глазах его блеснули искры. Да, знаю, знаю, в вашем мире девушки-хуми ведут себя намного скромнее, это только мелюзинам позволено выставлять напоказ больше, чем надо.

Я вырвала лист из блокнота и сунула его в руки мага. Ирэм принялся разглядывать рисунок.

— Что это?

Ты же сам видишь, это сова. Если бы я могла хорошо писать на атче, может и решилась бы подписать изображение. Основные буквы я знаю, могу накарябать несколько слов с малым шансом на то, чтобы быть понятой. Хотя… нет, лучше не рисковать.

— Значит, ты все помнишь? И понимаешь.

Я виновато кивнула.

…Что я помнила из долгого забытья? Немногое. Но воспоминания о том, что происходило со мной в той семидневной коме, постепенно возвращались…

… — Не угадала, чернявая.

Нет, я не побежала, лишь вздрогнула, отскочила и оглянулась. В свете луны, вдруг ставшей полной и нестерпимо яркой, рот и полусферы глаз его казались черным провалами, только блестели крупные зубы.

— Кто такой Ирэм, радость моя? — проговорил мужчина вкрадчиво.

Луна потихоньку проявляла предметы и пространство вокруг. Это был не лес. Мы были окружены огромными плоскими валунами с узкими проходами между нагромождениями глыб. Отступая, я тут же уперлась спиной в теплый камень. Пахло по-летнему, пылью, кострами, сухой травой. Незнакомец выступил из тени, оперся о валун. Мне все еще было трудно разглядеть его как следует.

— Кто ТЫ такой? — спросила я.

Мне не понравился требовательный тон незнакомца. Мысли мои путались. Где я? Почему я здесь? Это загробный мир? Я мертва?

Незнакомец в несколько шагов преодолел расстояние, что разделяло нас, и вжал меня в камень, опершись руками в валун по обе стороны моего лица. Он был гибок, при этом мускулист и силен. С шеи на обнаженный торс гроздями свисали шнурки с сухими стручками и мелкими костями. Длинные волосы мужчины были заплетены в косички и собраны в хвост на затылке. Глубоко посаженные глаза горели огнем.

Из моей груди от толчка выбило дыхание.

— Ты тролль, — просипела я. — Мертвец. Демон. Зло из-за Грани.

Незнакомец скривил рот в полуулыбке:

— Узнала.

— Ты мертв.

— Ты тоже. Почти. Я держу нить твоей жизни. Отпущу – останешься здесь, в моем сне, навсегда. Ты очень мила, чернявая, и от такого общества я бы не отказался, однако дело в том, что я тут тоже в гостях. Это сон. Мой мир!

Тролль отступил и повел рукой. Из-за горизонта, внезапно проступившего на полотне тьмы резкой оранжевой чертой, на небо взбежало пылающее солнце. Под камнями залегли густые тени, глазам стало нестерпимо больно. Земля пыхнула жаром, в мгновенье разогревшись, в нос ударил запах гари, трава под ногами пожелтела и осыпалась пеплом. Жар обжег лицо. Из-за камней взмыли в небо огромные черные птицы. Они кружились в воздухе и садились на валуны. Не птицы – существа с огромными крыльями, рогами на массивных лбах и птичьим килем вместо грудной клетки. Буушган тоже изменился. Он расправил крылья, взмахнул ими, подняв клубы горячей пыли и… взлетел… Небо пронзил громкий надрывный крик.

— Хочу проснуться, — бормотала я, зажмуриваясь и чувствуя, что горю заживо.

Внезапно все кончилось: раскаленный воздух отступил от лица, на лицо дунуло прохладой. Я открыла глаза. Вокруг опять была лунная ночь. Демон в облике тролля стоял на камне, скрестив руки. Голос его прозвучал глухо и мрачно:

— Днем все здесь сгорает дотла, а за ночь оживает. Вот такой он, мой мир. Он прекрасен, не так ли? Я, изгнанник, могу видеть его лишь во снах… Сама ты не проснешься. Ты истощилась – потратила жизненные искры на магию. Твои воспоминания, увы, неясны и обрываются на моменте падения в воду. Скажи мне, где ты, я приду и спасу тебя от смерти. Дам тебе немного черных искр, чтобы ты вернулась в мир живых, поверь, жить с ними не так уж плохо.

Я содрогнулась, вспомнив мертвое черное сияние, пронизывающее тело Блеза. Во сне я не видела демона на тонком плане, но подозревала, что с его аурой дела обстоят не лучше.

— Лучше смерть.

— Как хочешь, — оскалившись, бросил демон.

Глава 5. В которой Даша сражается с типичным эльфийским упрямством, но терпит неудачу

— Значит, ты все помнишь? И понимаешь.

Даша виновато кивнула. Ирэм углубился в разглядывание рисунка, чтобы отвлечься от стоящей рядом девушки, ее запаха и вида босых обнаженных ног, стройных, с узкими щиколотками и сильными икрами. Наверное, в своем далеком мире она любила бродить по лесам, где, как она рассказывала, нет койжг и можно прямо в чаще устроиться с корзинкой еды, пригласив друзей, или купаться в море, не боясь, что какая-нибудь тварь утянет за ногу в пучину.

— Ты все слышала и понимала с самого начала? — Ирэм старался говорить равнодушно, а в голове всплыло воспоминание: Даша, распростертая на столе для приготовления зелий, и он в отчаянии зовет ее из забытья. Помнит ли она?

Даша выразительно потрясла головой. Изобразила: вот она спит, ладони под щекой, просыпается. Она повращала рукой вокруг головы, закатила глаза.

— Ты не сразу пришла в себя? Сон был слишком долгим? Ты далеко ушла, почти за Грань, я знаю. Что вернуло воспоминания?

Даша задумалась, показала движением пальцев: острые уши, длинные волосы, надменное выражение.

— Эгенд? Нет? Альд.

Девушка обхватила себя за плечи, покружилась.

— Альд обнял тебя? Я же говорил! Ваши ауры как два соединенных между собой сосуда. Опустошается один – из другого поступают искры. Пока ты спала, Альду было очень плохо, хотя он и хорохорился, утверждая, что просто растерял силы в битве.

Даша округлила глаза, тряхнула головой. Подсохшие волосы темным шлейфом взметнулись вокруг плеч. Маг вдохнул запах цветов и специй, нахмурился и напряженно вгляделся в рисунок. Произнес задумчиво:

— Кусака? Ты нарисовала сову. Зачем? Ты не можешь говорить? Или не хочешь?

Даша умоляюще посмотрела на мага, поднесла пальцы ко рту.

— Не можешь.

Да.

Ирэм сел на траву, прислонившись к камню, продолжая всматриваться в рисунок. Даша стояла рядом, переводя тревожный взгляд с мага на рисунок и обратно. На листе была не только сова. Под ней две маленькие фигурки явно сражались, кидая друг в друга пучки острых палочек. Искры. У одной фигурки в руках был длинный шнур, унизанный колечками. Это он, Ирэм, с Полозом. Кто второй? Остроухий, в длинном одеянии.

Даша проследила за взглядом мага, повертелась, подобрала с травы кусочек красноватой коры и несколько раз чиркнула по волосам второго эльфа. Волосы противника Ирэма окрасились в рыжий.

— Кэльрэдин? Но мы никогда не сражались… Постой… он хочет вызвать меня на магический поединок?

Побледневшая Даша показала глазами: да.

— Это невозможно. Зачем?

Девушка выразительно постучала себя по груди.

— Из-за тебя? Он знает, что ты со мной?!

Голос немного изменил магу. «Ты со мной» — как много значат сейчас эти слова. Ирэм никогда не задумывался о том, что Кэльрэдин может стать его соперником… в любви. Кровь забурлила в жилах Ирэма.