Страница 7 из 36
Редкий в современной российской, особенно региональной, историографии пример тщательного исторического исследования проблем военно-мобилизационной работы в рамках одного национального региона представляют публикации калмыцких авторов К.Н. Максимова[58], У.Б. Очирова[59], С.С. Белоусова[60] и др. Они отличаются стремлением к объективности, широким использованием архивного материала. Особенно следует отметить работы доктора исторических наук У.Б. Очирова. В большой книге, посвященной истории 110-й калмыцкой кавалерийской дивизии (написана в соавторстве с С.А. Заярным)[61], и в отдельных статьях по вопросам военных призывов и мобилизаций в Калмыкии в 1920-х – первой половине 1940-х гг. на большом документальном материале рассмотрены как нормативная база военных призывов применительно к калмыцкому народу, так и статистические данные о результатах этих мобилизаций и национальных воинских формирований. У.Б. Очиров также дал оценку боевой эффективности национальных кавалерийских дивизий и вообще конницы в период Великой Отечественной войны. Автор квалифицированно анализирует преимущества и недостатки кавалерии в условиях «войны моторов» и варианты ее боевого применения.
Общим проблемам трансформации национальной политики, а также национальному вопросу в военном строительстве в период Гражданской войны в России, в межвоенную эпоху и во время Великой Отечественной войны посвящены работы А.Э. Ларионова[62], А.Ю. Рожкова[63], А.В. Ганина[64], Ф.Л. Синицына[65], Н.Ф. Бугая[66], В.П. Булдакова[67], Н.И. Хмары[68], А.И. Вдовина[69] и других авторов.
Немногочисленные современные попытки статистического изучения национальных аспектов отечественной военной истории нельзя признать удовлетворительными. Еще на рубеже 1980-х и 1990-х гг. на волне острого общественного интереса к человеческой цене Победы Советского Союза в Великой Отечественной войне был предпринят ряд попыток уточнить боевой и численный состав советских вооруженных сил и определить масштабы потерь. Было создано несколько официальных комиссий, получивших доступ в государственные архивы[70].
Отвечая на общественный запрос, в 1988 г. министр обороны СССР Д.Т. Язов образовал комиссию Генерального штаба по подсчету потерь под руководством начальника Главного организационно-мобилизационного управления Генерального штаба генерал-полковника Г.Ф. Кривошеева. Несколько лет члены комиссии работали в архивах с подлинными документами учета личного состава и потерь. Предварительные результаты работы были опубликованы в интервью «Военно-историческому журналу» в марте 1990 г., а в 1993 г. вышло большое статистическое исследование под редакцией Г.Ф. Кривошеева «Гриф секретности снят. Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. Статистическое исследование»[71]. Книга подвела итог нескольким годам работы комиссии Минобороны. Работа стала классической, в последующем она несколько раз переиздавалась в разных редакциях[72]. В 2009 г. основные выводы комиссии Г.Ф. Кривошеева были подтверждены новой межведомственной комиссией, сформированной по инициативе министра обороны РФ. Они стали, таким образом, официальными. В современных фундаментальных[73] и энциклопедических изданиях данные о потерях, выработанные комиссией Кривошеева, публикуются уже как «канонические», без критического анализа, в том числе и российским статистическим ведомством, от которого можно было ожидать собственного оригинального исследования[74].
В числе прочего авторами была предложена раскладка безвозвратных потерь по национальностям, которая переходила в каждое новое издание книги и много лет некритически тиражировалась различными исследователями[75], в том числе какое-то время – и автором этих строк.
Не подвергая сомнению в целом высокую научную ценность работы «Гриф секретности снят» (тем более что ничего сравнимого ей по масштабу за тридцать лет предложено не было), разберем столь часто цитируемую таблицу (см. таблицу 1), отражающую потери Красной армии по национальностям. Она была составлена на основе донесений о списочной численности военнослужащих Красной армии, причем данные о потерях получены расчетным способом при помощи коэффициентов смертности[76].
Таблица 1. Безвозвратные потери Красной армии в годы Великой Отечественной войны по национальному составу
Источник: Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооруженных сил. Статистическое исследование. М., 2001. Табл. 121.
В основу данного расчета было положено, казалось бы, очевидное статистическое допущение того, что советские этносы несли потери пропорционально их представительству в Красной армии. Для своих расчетов авторы почему-то использовали данные о списочной численности Красной армии лишь за период с 1943 по 1945 г., очевидно предположив, что соотношение этносов за годы войны не менялось и в ее конце было таким же, как и в начале. Такое предположение в корне неверно, напротив, как будет показано в данной книге, представительство народов СССР в рядах Красной армии существенно менялось. Кроме того, именно при определении масштаба потерь экстраполяция коэффициентов потерь дает наименее точные результаты, поскольку военнослужащие различных национальностей использовались в войсках неравномерно в разные периоды войны, на разных участках фронта, в разных родах войск, в действующих и недействующих войсках и т. п. Добавим к этому, что десятки советских этносов подверглись различным ограничениям на прием в ряды Красной армии или действующих войск. Все это означает, что советские народы несли боевые потери различной интенсивности, измерить которые «общим аршином» просто невозможно.
Авторы труда «Гриф секретности снят» (в частности, Г.Ф. Кривошеев и М.В. Филимошин) в других своих публикациях высказывали в целом правильную гипотезу о том, что к концу войны чрезмерно высокие потери уроженцев РСФСР (прежде всего русских) значительно сократились за счет пропорционального роста потерь граждан, призванных с освобожденных территорий Украины, Белоруссии, Прибалтики, Молдавии. Однако цифровая иллюстрация этого предположения выглядит неубедительно, и к тому же она не снабжена ссылками и объяснением методики расчета[77].
Вообще, складывается впечатление, что пресловутый «расчетный» подход к изучению личного состава Красной армии в годы войны стал универсальным способом «латания» реальных, а чаще всего мнимых историографических «дыр»[78]. На деле же исследователи нередко злоупотребляют расчетными данными вместо кропотливого заполнения лакун достоверными архивными документами.
58
Максимов К.Н. Великая Отечественная война: Калмыкия и калмыки. М.: Наука, 2010.
59
Очиров У.Б. Военные мобилизации в Калмыцкой АССР в период Великой Отечественной войны // Великая Отечественная война: события, люди, история: Сб. науч. ст. Элиста, 2001; Он же. Эффективность применения национальных кавалерийских дивизий в Великой Отечественной войне: мифы и реалии // Magna adsurgit: historia studiorum. 2016. № 2. С. 8–23.
60
Белоусов С.С. История формирования и боевые действия 110-й отдельной Калмыцкой кавалерийской дивизии на Нижнем Дону в воспоминаниях военнослужащих // Вестник Калмыцкого ин-та гум. иссл. РАН. 2010. № 1. С. 22–31.
61
Очиров У.Б., Заярный С.А. Клятве остались верны: история формирования и боевого пути 110-й Калмыцкой кавалерийской дивизии. Т. 1–2. Элиста, 2018.
62
Ларионов А.Э. Фронтовая повседневность Великой Отечественной войны: социальные коммуникации и духовная жизнь в РККА 1941–1945 гг. М., 2015. С. 49–65.
63
Рожков А.Ю. Молодой человек в Советской России 1920-х годов: повседневная жизнь в группах сверстников (школьники, студенты, красноармейцы): Автореф. дисс. … д-ра ист. наук. Краснодар, 2003.
64
Ганин А.В. Русский офицерский корпус в годы Гражданской войны. Противостояние командных кадров. 1917–1922 гг. М., 2019.
65
Синицын Ф.Л. Советская нация и война. Национальный вопрос в СССР. 1933–1945. М., 2018; Он же. Национальная политика СССР в Великой Отечественной войне: Автореф. дисс. … канд. ист. наук. М., 2009; Он же. Национальная политика СССР в предвоенный период (1938–1941 гг.) // Вестник РУДН. Серия: История России. 2014. № 1. С. 25–34; Он же. Разделяй и властвуй: Нацистская оккупационная политика. М., 2015.
66
Бугай Н.Ф., Гонов А.М. Кавказ: народы в эшелонах (20–60-е годы). М., 1998; Бугай Н.Ф. Л. Берия – И. Сталину: «После Ваших указаний проведено следующее…». М., 2011.
67
Булдаков В.П. Кризис империи и революционный национализм начала XX в. в России // Вопросы истории. 2000. № 1. С. 29–45.
68
Хмара Н.И. Из опыта национального строительства в СССР (1920-е – 1930-е годы) // Отечественная история. 2006. № 3. С. 246.
69
Вдовин А.И. Национальный вопрос и национальная политика в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 годов: мифы и реалии // Представительная власть – XXI век: законодательство, комментарии, проблемы. 2005. № 1. С. 17–20; № 2. С. 12–13.
70
Шабаев А.А., Михалев С.Н. Указ. соч. С. 28–29, 31, 34–35.
71
Гриф секретности снят. Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. Статистическое исследование. М., 1993.
72
Россия и СССР в войнах XX века. Потери Вооруженных сил. Статистическое исследование. М., 2001; Россия и СССР в войнах XX века. Книга потерь. М., 2010.
73
Великая Отечественная война 1941–1945 годов. М., 2015. Т. 12. С. 154.
74
Росстат дважды – в 2015 и 2020 гг. – издавал юбилейные статистические сборники, посвященные Великой Отечественной войне. В сборнике 2020 г. несколько разделов посвящено вооруженной борьбе и вопросам строительства вооруженных сил. В основе своей воспроизведены данные книги «Гриф секретности снят» и другие, давно введенные в научный оборот статистические сведения (Великая Отечественная война. Юбилейный статистический сборник: Стат. сб. М., 2015; Великая Отечественная война. Юбилейный статистический сборник: Стат. сб. М., 2020).
75
Всероссийская Книга Памяти. 1941–1945 гг. Обзорный том. М., 1995. С. 413; Филимошин М.В. Наши павшие как часовые… Потери вооруженных сил СССР в войнах и военных конфликтах // Военно-исторический журнал. 2000. № 2. С. 16–25.
76
Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооруженных сил. Статистическое исследование. М., 2001. Табл. 121.
77
Всероссийская Книга Памяти. 1941–1945 гг. Обзорный том. М., 2005. С. 411–412.
78
Шабаев А.А., Михалев С.Н. Указ. соч. С. 32.