Страница 10 из 13
Митрополит Афинагор принимал активное участие в работе всемирной ассамблеи Христианской ассоциации молодежи YMCA (Хельсинки, 1926 г.) и присутствовал в качестве наблюдателя на VII Ламбетской конференции (июль 1930 г.). В августе 1930 г. Синод Константинопольского Патриархата с согласия Элладской Церкви избрал его Архиепископом Нью-Йоркским, экзархом Северной и Южной Америки. Владыка Афинагор придал епархиальным архиереям статус викариев и ввел особый церковно-административный орган – духовно-светские ассамблеи, решения которых при одобрении Патриархии становились обязательными; в 1931 г. вступил в действие новый устав архиепископии для православных христиан греческого происхождения (действовал до 1977 г.). За время управления владыкой Афинагором архиепископии число общин в ней увеличилось со 119 до 350; в Помфрете (штат Коннектикут) были основаны семинария (1937 г.) и Академия св. Василия (1944 г.) (в 1947 г. их перевели в Бостон, при чем семинария получила название Святого Креста); открывались новые катехизаторские школы; с 1934 г. начал издаваться журнал «Православный обозреватель». Как и ранее на о. Корфу, владыка ввел полифоническое церковное пение за богослужением; в 1938 г. он принял гражданство США[90].
Американское руководство считало архиепископа Афинагора наиболее подходящей кандидатурой для нормализации отношений между Грецией и Турцией и для противостояния находившейся под советским влиянием Московской Патриархии. Правда, сначала выбор греческих властей склонялся в пользу бывшего Афинского архиепископа Хрисанфа (Филиппидиса), но затем им пришлось уступить. Так как владыка Афинагор не был гражданином Турции, его кандидатура противоречила постановлениям правительства о выборах Константинопольского Патриарха, однако, учитывая позицию администрации США, власти Турции допустили его выборы, и префект Стамбула выдал ему турецкий паспорт сразу же после прибытия Первосвятителя в аэропорт[91]. На кандидатуру владыки Афинагора также дал согласие представитель Католической Церкви в Нью-Йорке кардинал Спелман.
В первые годы своего Патриаршества Афинагор I был настроен резко антикоммунистически. В ноябре 1948 г., еще до интронизации, он заявил по бостонскому радио: «Америка помогает Турции и Греции, так как она знает, что эти два государства должны бороться против дикого зверя, угрожающего человечеству». 7 декабря в издаваемой в Сан-Франциско русской газете «Новая заря» было опубликовано интервью владыки корреспонденту газеты, в котором говорилось: «Мы, православные, простираем руку дружбы всем религиям, христианским, мусульманским и другим, желающим бороться против коммунизма и других сил, которые борются против свободы совести и основных прав человеческой личности. Если я поеду через Лондон, я переговорю с главой Англиканской церкви. Я был бы весьма счастлив, если бы глава римского католицизма Папа тоже протянул руку дружеского сотрудничества нам и принял бы нашу руку»[92]. Подобные заявления отвечали интересам американского правительства, стремившегося объединить Православные Церкви на Ближнем Востоке и Ватикан под флагом борьбы с коммунизмом.
27 января 1949 г. на своей интронизации Патриарх снова призвал к сотрудничеству христиан различных направлений и мусульман для борьбы против коммунистической опасности, которая угрожает личной свободе и всему цивилизованному миру[93]. В этой же речи он заявил: «Мы заблуждаемся и грешим, если думаем, что православная вера сошла с небес и что другие учения недостойны. Триста миллионов людей избрали магометанство как путь к Богу, а другие сотни миллионов – протестанты, католики и буддисты. Цель каждой религии – сделать человека лучше»[94]. Патриарх Афинагор также говорил, что всюду будет распространять американский стиль жизни, и все международные проблемы могут быть разрешены с помощью религии.
Когда Первоиерарх Зарубежной Русской Церкви митрополит Анастасий узнал о произошедших выборах Константинопольского Патриарха, то послал в греческий собор в Сан-Франциско в качестве своих представителей протопресвитера Михаила Польского и протодиакона Ф. Задорожного. Патриарх Афинагор пригласил их сослужить ему и заявил, что он одинаково относится ко всем русским, независимо от их юрисдикции[95]. При этом следует упомянуть, что в первой половине ноября 1948 г. Константинопольский Патриарх радушно принял в Нью-Йорке экзарха Московской Патриархии Северной и Южной Америки архиепископа Макария (Ильинского) и управляющего делами экзархата протоиерея Иосифа Дзвончика, обещав совершить богослужение в русском нью-йоркском соборе свт. Николая. А прихожане русских православных церквей в Америке писали в Париж своим соотечественникам, что Патриарх Афинагор перед отъездом из США всюду говорил, что «он друг Русской Церкви, сторонник единения всех Православных Церквей и готов служить во всех русских храмах»[96].
Новоизбранный Патриарх прибыл в Стамбул 26 января 1949 г. (с посадкой 25 января в Париже, где он совершил богослужение в храме св. кн. Александра Невского русского Западно-Европейского экзархата) на борту личного самолета американского президента Г. Трумена, который проводил Первосвятителя перед вылетом из Нью-Йорка. Вместо себя экзархом Северной и Южной Америки Патриарх Афинагор (занимавший престол до своей кончины 7 июля 1972 г.) назначил архиепископа Коринфского Михаила. Согласно мнению некоторых историков, кандидатуру владыки Афинагора «навязали США, желавшие обеспечить улучшение отношений между Грецией и Турцией»[97]. Афинагор I стал первым Константинопольским Патриархом, посетившим столицу страны Анкару, где встретился с президентом Турецкой республики.
В Турции существовало мнение, что избрание Патриархом Афинагора спасло Константинопольскую Патриархию от превращения в послушный инструмент Советского Союза. Так, редактор турецкой газеты «Сон Поста» писал 8 февраля 1949 г.: «Православные Церкви, благодаря избранию Афинагора, нашли противоядие против яда, которым атеистическая Россия под маской религии хочет отравить сознание христиан. Можно, наконец, думать, что при американском посредничестве удастся устранить раскол, который в течение многих веков разделял Римскую и Православную Церковь. Если бы этой цели достичь не удалось, то Патриарх Афинагор не только не смог бы выполнить возложенную на него задачу, но это означало бы поддержку парадокса в виде атеистического государства, делающего вид, что оно уважает религию»[98].
14 января 1949 г. Совет по делам Русской Православной Перкви направил в Совет Министров докладную записку, в которой сообщал, что Патриарх Афинагор «является ставленником американцев, стремящихся прибрать к своим рукам Вселенский Патриархат». В записке также говорилось о мнении Патриарха Алексия, который полагал необходимым после получения известительной грамоты «послать чисто официальный ответ, без выражения одобрения или неодобрения выборов», а затем поставить перед Патриархом Афинагором ряд вопросов: об осуждении Архиерейского Синода Зарубежной Русской Церкви и других церковных групп, не признающих Московской Патриархии; о благоприятном разрешении вопросов, относящихся к Польской, Финляндской Православным Церквам и к русскому Западно-Европейскому экзархату (в зависимости от ответа на эти вопросы будет определена позиция Московской Патриархии)[99].
На интронизации Патриарха Афинагора 27 января отсутствовали представители Православных Церквей Восточной Европы (кроме Элладской), на что он заявил корреспондентам турецких газет: «Мы пригласили русских, они не захотели прибыть. Это их дело. Мы не могли сделать большего». Когда в беседе с журналистами разговор зашел о намерении Московского Патриарха доминировать над «другими Православными Церквами», Патриарх Афинагор возразил: «Алексий Московский обманывается, поскольку Церкви России, Румынии, Сербии, Польши, Украины, Закарпатья, Антиохии и т. д. признают, в рамках своей автономии, главенствующую роль Фанара»[100].
90
Нелюбов Б.А., Э.П.Г. Афинагор I, Патриарх Константинопольский // Православная энциклопедия. Т. IV. М., 2002. С. 85–86; Логачев К. Святейший Афинагор I, Патриарх Константинопольский (некролог) // ЖМП. 1972. № 8. С. 54–55.
91
Нанакис А. Указ. соч. С. 46.
92
Власть и Церковь в Восточной Европе. 1944–1953 гг. Т. 2. С. 322, 1008.
93
РГАСПИ, ф. 17, оп. 32, д. 111, л. 212.
94
Мосс В. Православная Церковь на перепутье (1917–1999). СПб., 2001. С. 258.
95
Православная Русь. 1948. № 24.
96
Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской православной церкви… С. 414–415.
97
Patric, pere. Opt. cip. P. 24.
98
Власть и Церковь в Восточной Европе. 1944–1953 гг. Т. 2. С. 1008.
99
Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви… С. 445.
100
Власть и Церковь в Восточной Европе. 1944–1953 гг. Т. 2. С. 1009.