Дельта

Втайне они надеялись, что отыщется какое-нибудь иное решение.

– Может, перейдем куда-нибудь, где поудобнее, – предложил, возвратившись, Доггинз.

В комнате, где Найлу доводилось обедать, Лукреция и еще две женщины чесали лен. При появлении мужчин они без слов поднялись и вышли.

Доггинз занял место в кресле.

– Симеон, ты за весь вечер не проронил ни слова.

Лекарь скупо улыбнулся. Жесткое лицо пошло морщинами, словно кора дуба.

– Ты прекрасно обошелся и без меня.

– Мне непонятно, как тебе это удалось, – удивленно воскликнул Милон. – Они же определились с решением уже заранее, перед коллегией. Пибус должен был настоять, чтобы ты уничтожил оружие, после чего тебя собирались выдать паукам.

Доггинз передернул плечами.

– Все они поголовно болваны и трусы.

– Ты не совсем прав, Билдо, – с легкой укоризной заметил Симеон. – У них действительно были причины для беспокойства. Подумай, как все могло обернуться, не отыщи вы жнецы. Вас бы умертвили, а наш город обложили бы кольцом и взяли измором.

– Ты думаешь, мне это не ясно, -рассудительно произнес Доггинз. – Я как представлю, что могло стрястись, так у меня просто волосы дыбом! Но все сложилось по-иному, а эти дураки в коллегии ничего не видят. Они не могут понять, что пути назад нет.

Симеон кивнул.

– Вот почему я и решил присоединиться к тебе. Но при всем при этом главная проблема остается у нас нерешенной: куда мы направимся?

– Прежде чем начнем это обсуждать, – сказал Доггинз, – у меня есть нечто, о чем вам всем необходимо знать.

В этот момент отворилась дверь, вошли двое ребятишек с подносами и поставили их на стол. На одном была еда, на другом – большой керамический кувшин с пятью кубками, также керамическими. Когда Доггинз накренил кувшин, Найл с удовлетворением отметил: тот наполнен тем самым прозрачно-золотистым напитком, что пил он на ладье. Но, едва пригубив, ощутил внезапно острую грусть: вспомнилось об Одине. Внезапно Найл почувствовал, что стал старше на целые годы.

– Так ты это всерьез насчет похода в другие земли?

Доггинз, грызущий жареную фазанью ножку, кивнул.

– Если понадобится. А может, и не понадобится.

У Уллика в глазах мелькнула надежда.

– А почему нет?

– Из-за кое-чего, про что я узнал перед самым заседанием, – повернувшись, он поглядел на Найла. – Скажи им.

Найл повторил, как ему удалось побывать в Белой башне, не скрыв и того, что с ним происходило, когда лежал в машине умиротворения. И когда рассказал, опять вдруг испытал странное ощущение, будто находится в двух местах одновременно: в той уютной комнате и в более прохладном, но вместе с тем и более волнующем реальном мире.

Он с ошеломляющей убедительностью ощутил, что люди большей частью живут в мире чувственных иллюзий, но умы у них способны проникать за их завесу в объективную реальность. Он так был поглощен своими ощущениями, что сам едва замечал, как рассказ действует на слушателей.

И лишь прервавшись ненадолго, чтобы смочить пересохшую глотку, обнаружил: говорит-то он уже с полчаса, а никто не прервал его ни единым возгласом.

Первым нарушил тишину Доггинз:

– Теперь вам понятно, почему я не желаю уходить? Мы не вправе допустить, чтобы все эти знания пропали без толку.

Симеон встрепенулся, будто очнувшись от сна.

– Мой отец в свое время рассказывая, что была пора, когда люди правили Землей, но я не верил – думал, все это сказки.

Найл посмотрел на него с любопытством.

– Почему? Город пауков свидетельствует, что люди когда-то были куда более могущественны, чем сейчас.

– Действительно. Но ведь и жуки с пауками, должно быть, тоже существовали в те времена. И мне с трудом верится, что они когда-то могли быть величиной с мой ноготь. Как натуралисту, такая мысль кажется мне абсурдной.

– Но комета Опик была радиоактивной…

– Насчет радиации – это понятно, – кивнул Симеон.

– Она могла вызвать отдельные отклонения, незначительные. Но чтобы породить целый мир гигантских насекомых…

– Тогда как ты это объяснишь?

– Не все ли равно, как объяснять! – нетерпеливо перебил Догтинз. – Восьмилапые существуют, и нам нужно решать, что с ними делать.

– Можно сказать? – подал голос Милон.

– Безусловно.

– Как я понимаю, основная цель у нас сейчас – беспрепятственно пробраться в башню? – Доггинз кивнул.

– Ну, тогда у нас, понятно, выбора нет. Придется выгонять пауков из города.

– Как? – коротко спросил Доггинз.

– Есть разные пути, но самым верным будет пустить в ход жнецы.

В голосе Милона звучало мрачное вожделение; он, очевидно, лелеял надежду отомстить за погибших товарищей.

– Несомненно, со жнецами мы бы за полчаса скосили весь город, – сказал Доггинз. – Но вместе с тем порешили бы и множество людей.

Наступила тишина, замечание пришлось в точку.

Уллик:

– А если мы, допустим, порушим ту его часть, что возле башни? В том районе людей обитает как раз немного.

– Как бы вы ни поступили, – вмешался Симеон, – вам все равно пришлось бы лишить жизни множество людей. Пауки погнали бы их на вас, пойди вы на город приступом.

– А если мы попытаемся склонить тех людей на свою сторону? – задумчиво спросил Милон. – У нас у всех среди них много знакомых. Если им втолковать, что мы пришли как освободители, они, безусловно, не пойдут на такую глупость: взять и расстаться с жизнью.

Найл покачал головой.

– Такое невозможно. Служительницы служат паукам верой и правдой, точно так же, как вы жукам. А остальные беспрекословно выполняют то, что ведено. Они никогда не нарушат приказа.

Наступила тишина. Наконец Найл сказал:

– В таком случае мы должны решить, что важнее: гибель нескольких человек или свержение пауков. – Симеон резко покачал головой; заметно было, насколько сильно он взволнован.

– Я думаю, существует еще один способ. – Все одновременно подняли на него глаза. – Уничтожить самого Смертоносца-Повелителя.

Доггинз нахмурился.

– А как быть с остальными? Нам же все равно придется вступать с ними в бой.

– Не обязательно. Ты ведь видел, что произошло, когда мы полоснули по ним из бластера. Чувствуя, что кто-то из их числа поражен, они впадают в панику. Они привыкли к положению хозяев. Уничтожить Смертоносца-Повелителя было бы все равно, что отсечь голову змее. Остальные оказались бы безвредны. Он видел, что его слова не особо убеждают. – Вот я вам сейчас объясню, почему именно так считаю. Когда я неделю назад прибыл в этот край, мне о пауках не было известно ничего помимо того, что говорил дед Джомар. Он рассказывал нам легенды о Бакене Мудром, Скапте Хитром, Айваре Сильном – о том, как они боролись с пауками. – По выражению лиц можно было понять, что эти имена они слышат впервые. – Дед также рассказывал историю о Великой Измене – как изменник принц Галлат отправился к Смертоносцу-Повелителю Хебу и предложил обучить его секретам человеческой души, если тот взамен поможет заполучить принцессу Туроол. Дед рассказывал, как узников приводили к пауку, а тот проникал им в мысли до тех пор, покуда не становились известны детали их жизни. После этого Хеб их поедал: ему казалось, что только так он сможет познать их без остатка.