Прощай, Лоэнгрин!

Благо, что Филлип сгреб в охапку Окуш и удобно устроившись с собакой на диване, смотрел телевизор.

Такие знакомые хищные глаза мужчины, в которых еще недавно плескалась только черная боль, пристально изучали мое лицо. Ничего кроме благодарности и отчаянной радости я в них не читала.

— Я погуглил местные новости в Швангау. Там упоминалось что-то про пожар и единственную жертву — реставратор. Не трудно догадаться, что речь шла обо мне. Где труп взяла?

Лисса незаметно дернула мужа за длиный локон, от чего тот закусил губу, нахмурился и опасливо покосился на сына в гостиной.

Вот и я так же, то и дело косилась на маленькую женщину, которая была для меня немым укором, помятуя об одной далекой ночи в Нойншванштайне. Алекс будто и не замечал, что я чувствовала себя неловко в присутствии его половины и благодарностью тут не отмыться. Женщины облажают врожденной способностью подозревать неладное, самые умные это скрывают и улыбаются, даже если нарыли доказательства. Не удивлюсь, что Алекс все рассказал Лиссандре, под горячую руку чудесного спасения, это наверняка воспринималось без затяжных соплей и обид.

Предположения во внутреннем монологе, окончательно меня раздергали, заставив окончательно сникнуть.

— У моего напарника, всегда припасен свежий труп, к началу активной фазы каждой операции.

— И как вы его в замок протащили? Камеры же были напичканы на каждом углу.

— Накануне ночью мне его замороженного с партией дров привезли, и почти до утра, я замнималась передислокацией тела на третий этаж. Засунула под одну из широких скамей, завалила всяким хламом и рулонами с гобеленом, а когда после выстрела ты потерял сознание, поменяла вас местами. Тебя пришлось волоком тащить этажом ниже. Слепые зоны видеокамер я выучила наизусть за долгие часы чаепитий в будке с Курцвиллем. В общем, к тому времени, как труп разгорелся как следует, я уже спокойно спустилась вниз, а ты отдыхал в мешке для строительного мусора.

В кухне стало невероятно тихо. Когда я смолкла, Лисса вздрогнула и отвернулась, но я заметила, как побледнела женщина.

— Ты сама все это придумываешь?

— Не всегда. Напарник, периодически вносит коррективы.

— Я уверен, это кто-то из местных. Посторонний человек привлек бы слишком много внимания, — Алекс радостно стукнул кулаком по столу, тем самым разбивая угрюмую обстановку. От неожиданности Лисса подпрыгнула на месте.

Упрекать мужа она не стала, а лишь ласково шлепнула его по плечу, призывая сдерживать свой не в меру буйный нрав.

В доме нашлось еще одно недовольное шумом создание — из гостиной послышался настороженынй и требовательный лай Окуш, которая вдруг вспомнила, что ни одно происшествие не должно остаться без ее внимания.

— Разумеется, кто был твоим напарником мы не узнаем.

Молчание было лучшим ответом, и я судорожно скрестила руки на груди.

— Но как же вскрытие? Установление личности?

— Конечно, если по внешним признакам человека не удается опознать, то в дело идет тест ДНК. Данные были подменены еще когда начались первые слушания по делу Оттернея. Образцы были взяты свежими из тела неопознанного бродяги, которых пачками привозят в городские морги. Остается только, сохранить труп, чтобы в нужный момент использовать. В твоем случае, пришлось его подпалить, чтобы дело осталось только за генетическим анализом. В морге все прошло гладко, судмедэксперт даже не собирался искать подвоха, но Оттерней настоял на том, чтобы я привезла твою голову. Пришлось ночью пилить и везти обугленную часть тела на другой конец света спецавиарейсом. У Виго были свои образцы, с которыми он проводил сравнение, но опять же поддельные, которые я ему подсунула.

— То есть ты взломала базу ФБР?

— Нет, как раз к ней у меня вполне законный доступ. Четырнадцать раз зашифрованный, но все же…

— То есть?

— Я не одиночка-энтузиаст, Алекс. Финис и есть инициатива ФБР, свехзасекреченная часть программы защиты свидетелей, для тех случаев, когда нет надежды на благополучный исход.

— Неужели такое возможно? — Александр даже не пытался скрыть изумления со свойственной ему непосредственностью. — Ну, хорошо, даже если так, то откуда такие деньги? Финансирование тоже идет от ФБР?

Мужчина обвел рукой внутреннее убранство дома, которое за малым отставало от классического интерьера швейцарских шале. Никакого антиквариата и позолоты, но достаток и уют были видны невооруженным глазом.

— Банкет оплачивает сам заказчик. По факту я киллер, я приличными гонорарами. Разумеется, оставляю себе небольшой процент на текущие расходы, а все остальное идет на устройство жизни пострадавшей стороны, в данном случае тебя и твоей семьи. От бюро не поступает ни пенни. Финансовые потоки могут отследить и программе конец. Помощь сосредотачивается на трупах, документах, оружии, заметании следов в расследованиях, в которых не стоит копаться. Как говорят в одной стране, пистолет мы тебе дали, дальше вертись сама. Вкусы у меня не притязательные, сам видишь, за несколько лет удалось кое-что отложить, вложить, приумножить.

— И сколько таких как я?

Неловкое молчание снова облетело кухню.

Лисса, чтобы сгладить момент поставила передо мной кружку с горячим шоколадом. Ее плавные жесты были пропитаны заботой и желанием отплатить добром.

Угрызения совести продолжали маскироваться под легкий дискомфорт. Мораль, в моем понимании, всегда была легковесным товаром.

Я не ждала дефирамбов, связи с более чем двумя десятками людей, которых удалось вывернуть из лап смерти, подобно Алексу, не поддреживала, как и отец.

— Это лишняя информация и не стоит забывать, что конспирация и скрытность сейчас, для тебя залог выживания. Я сделала все возможное, чтобы убедить заинтересованных людей, что Алекса Фаррота нет в живых. На данный момент тебя отыскать невозможно.

Сказав это, я почувствовала, какой тяжестью в кармане покоится злополучный телефон Сомерсбри. Чтобы скрыть предательский страх, пришлось вздернуть подбородок и растянуть самую дебильную резиновую улыбку на лице.

— Надеюсь, выбор места жительства не создал вам особых проблем? Тут вроде многие знают испанский.

— Это нас и спасает, но Филипп сейчас активно изучает каталонский, — тихо сказала Лиссандра, продолжая порхать над плитой.

— Лисса рассказала мне в подробностях о том, как вы сняли видео…

Я поежилась, нехотя вспоминая, каким достоверным вышла инсценировка взрыва, в котором якобы погибли жена и ребенок Алекса.

— Да, — пришлось кашлянуть, чтобы прочистить горло. — Ты за малым руки на себя не наложил от подобной натуральности. Моя уверенность в том, что надо было поступать на режиссерский только укрепилась.

Разрозненный, неуместный смех не мог скрыть воспоминаний о тех днях, которые превратили жизнерадостного мужчину в подобие живого человека. Казалось, Алекс сейчас испытывал схожие с моими ощущения.

Разговор не вязался.

— Ну, что ж… Алекс, будь добр ответи меня к Сью. Не хотелось бы терять времени.

— Может, останешься хотя-бы сегодня переночевать? Сью будет счастлива.

— Конечно, Аврора, это меньшее, что мы может для тебя сделать, — закивала Лисса, и глаза женщины заполонила мольба.

— Не могут отказаться. Но только на одну ночь, — соврала я не моргнув глазом.

— Вот и отлично! Идем отведу тебя к Сьюзан.

Оставшись наедине с Алексом, я окончательно сникла. Как странно, что жгучее желание быть как можно ближе к этому мужчине переросло в сожаление. Разумеется, тому виной был Габриэль Сомерсбри, который при всем моем желании не шел из головы.

Мы брели и брели, петляя по одинокой широкой улице, явно прокручивая в голове то, что происходило в Швангау, то что касалось только Рэгги Полссона и Лоры Диони.

Нельзя было выбрать лучшего момента, чтобы навсегда условно похоронить эту парочку.

— Остаться не получится, Алекс, — скрипя сердцем я нарушила молчание.

— Да, понял я уже это. Все написано у тебя на лице. Аврора, я только хотел попросить у тебя прощения.