Страница 14 из 68
Он мудро заключил, что пытаться внушить это словами бесполезно. Надо было дать мне совершить собственные ошибки. После этого я твердо усвоил урок.
Я с огромным уважением отношусь к отцу и обожаю свою немного взбалмошную и своевольную маму. Поэтому всегда стараюсь навещать родителей не реже двух раз в месяц. Но в последнее время эти визиты стали меня напрягать.
Потому что мама взяла за правило донимать меня вопросом: «Когда ты, наконец, женишься?» Она и раньше периодически об этом спрашивала, но в последние месяцы это превратилось в настоящее преследование.
Она даже приглашала в гости дочерей своих подружек, зная, что я приду! Поэтому я стал заявляться без предупреждения.
Вот и сегодня так получилось. Я не позвонил заранее, хотя мы, из-за моей командировки, не виделись целый месяц. По своему обыкновению я вошел через черный ход, оставив машину у ворот.
- И это, по-вашему, каскад? – услышал я усталый голос родительницы.
- Конечно. Пять ступеней разного размера, каменная кладка, успокаивающий шум воды, - ответил ей достаточно молодой и дерзкий баритон.
- То есть вы слышите шум воды?
- Ну, если прислушаться...
Дерзости в голосе поубавилось.
- Я не желаю прислушиваться! Сделайте что-нибудь с напором воды. Я хочу слушать шум водопада.
- Тогда тебе надо ехать на Ниагару, - встрял я в беседу, вынырнув из кустов. – Здесь вряд ли получится его воссоздать.
- Саша! – воскликнула мама и схватилась за сердце. – Нельзя же так внезапно выпрыгивать, как чертик из табакерки!
- А чего нет-то? – Я заключил маму в объятия и чмокнул ее в щеку. – Зато парня спас от расправы.
- Здрасьте, - выпалила очередная жертва деспотичной хозяйки сада и оранжереи.
- Пойдем пить чай, - я потащил маму в сторону террасы.
- Кирилл, подумайте, как усилить напор воды! - успела она на ходу крикнуть вздохнувшему с облегчением ландшафтному дизайнеру.
Чаем не обошлись, пришлось уплетать плотный ужин. Я не стал ей говорить, что совсем недавно съел запечённую картошку в придорожном ларьке в обществе одной странной особы. Это бы ничего не изменило. Мама всегда пытается меня накормить, будто я до сих пор длинный худой подросток, стесняющийся своего роста и не знающий, куда девать разросшиеся конечности.
Она дала мне спокойно доесть, но потом все же оседлала любимого конька.
- Не нашел еще девушку? – спросила она сразу же, как только я положил вилку.
Нет, ну а что ходить вокруг да около, хочешь что-то узнать – спроси в лоб! Именно так обычно действует моя родительница.
- Мама!
- Что «мама»?
- Нет бы о делах спросить, здоровьем поинтересоваться…
- Здоровьем, - фыркнула она. – До этого вопроса еще лет тридцать как минимум. А работа твоя мне неинтересна. С отцом о ней говори.
- Ты сама деликатность.
- Ну а чего я буду притворяться? Нужна тебе моя вежливость?
- Не нужна.
Я помотал головой и улыбнулся.
- Так, значит, девушку не нашел.
- Да я и не искал еще...
- Так ищи!
- Ладно.
- Что значит «ладно»?
- Буду искать.
- Ну шути тут мне!
- Я серьезно.
Мама посмотрела на меня с недоверием. Она была уверена, что я блефую. Просто, чтобы она отстала. Но доказательств у нее не было.
Зато был последний аргумент.
- Не женишься в ближайший год – прокляну, - выдала она.
- Мама!
- Что «мама»? Я не вечная, хочу внуков понянчить, пока силы и здоровье есть.
- Твоих сил и здоровья хватит еще лет на пятьдесят. Ты прекрасно выглядишь. Излучаешь свежесть и неземную красоту.
- Вот только не надо грубой лести!
Она приосанилась и поправила прическу. Конечно, она догадывалась, что я пытаюсь перевести разговор. Но слушать комплименты всегда приятно!
- Сегодня была у косметолога, - призналась мама. – Так что не надо тут мне.
- Но ты, правда, сияешь...
Я все же не смог ее отвлечь.
А она для верности добавила еще одну угрозу:
- Не женишься - буду звать Васей.
- Мама!
- Даже не сомневайся.
Она прекрасно знала, как меня бесит это прозвище. В детстве меня все друзья так звали – от фамилии никуда не деться. Некоторые и сейчас продолжают, кстати. А я всегда хотел быть Алексом. Не Сашей, не Шуриком и, конечно, не Васей.
Отец появился, когда я уже собирался уезжать. Вошел, ругая пробки, прислушался к нашему разговору, хохотнул и потребовал ужин.
А потом мы по традиции уединились в беседке «покурить». Батя лет двадцать как бросил, я вообще табаком не баловался, если не считать экспериментов в пятом классе. Но это почему-то называлось именно «покурить».
Обычно отец расспрашивал меня об очередных проектах и выслушивал новости с большим интересом. Как старый охотничий пес, у которого уже не осталось былой прыти, но любовь к охоте не угасла.
Но сегодня разговоры о бизнесе были недолгими. К моему удивлению, отец заговорил о… женитьбе.
- И ты туда же! – возмутился я.
- А что, ты думаешь, если я молчу, то не согласен с матерью? Еще как согласен! Тебе, между прочим, уже за тридцатник перевалило. Когда мне было столько, ты уже в детский сад ходил.
- Ну, это ты...
- Скажи еще: сейчас другие времена.
- Другие. Люди позже женятся.
- Ага. А потом на выпускной своих детей приезжают в инвалидном кресле и с капельницей.
- Чего сразу в кресле-то?
- Все надо делать вовремя, вот чего. Ну, скажи, тебе, и правда, не надоели все эти гулянки и случайные девушки? Прямо вот нравится такая жизнь?
- Ну... – неопределенно протянул я.
- Это хорошо, - неожиданно отозвался отец.
- Что хорошо?
- Что «ну». Значит, начинаешь задумываться. Давно пора.
- Начинаю, - пришлось признаться мне.
- Ты молодой, внешностью бог не обидел... красавчик, прямо скажем.
Я удивленно уставился на отца. С чего вдруг такие разговоры? У нас не принято было отвешивать друг другу комплименты, тем более по поводу внешности.
- Спасибо, конечно, - произнес я.
- Богатый к тому же, - продолжал отец.
- Ты к чему клонишь? Чую подвох.
- Правильно чуешь. Есть подвох.
- Ну и в чем он?
Батя снял очки и потер переносицу. Я знал, что этот жест означает сомнение и неуверенность. Отец не уверен, стоит ли мне что-то говорить... Становится интересно.
- Ты не умеешь строить отношения с женщинами. С нормальными женщинами. С такими, на которых женятся.
- Что?
Я от души расхохотался.
Отец водрузил очки на нос и посмотрел на меня сквозь сверкающие в закатном солнце линзы.
- Конечно, ты известный донжуан, или, как сейчас говорят, мачо...
- Но... я не знаю какого-то важного секрета?
Я откровенно потешался. Отец вздумал давать мне уроки соблазнения. Кто бы мог подумать!
- Не знаешь.
- Но ты же мне его откроешь?
- Открою. Когда будешь готов.
- Я готов. Правда. Говори!
Он только покачал головой.
- Тебе все шуточки. А брак – дело серьезное.
- Вы с мамой расписались через неделю после знакомства! Видимо, были очень серьезными и ответственными.
- Расписаться дело нехитрое. А вот тот факт, что мы почти сорок лет вместе...
- Сорок... Как это возможно? Сорок лет с одним и тем же человеком! И ведь я знаю, что ты не... у тебя же никого на стороне не было? Я уже взрослый, можешь сказать.
- Насчет твоей взрослости я не уверен. Но сказать могу: не было. Хотя возможностей было… сам понимаешь.
- Так в чем же ваш секрет?
Мне стало по-настоящему интересно.
- Будешь готов – скажу.
Вот ведь упрямец! И уговаривать бесполезно. Если отец что-то решил – не отступится.
10. Телефонная книга холостяка
Алиса
Я услышала звук хлопнувшей двери и сразу вскочила с кровати, на которую уселась в ожидании, когда Алекс Васин уйдет.