Страница 63 из 93
Нас любезно пригласили во дворец. И за чашечкой чая, к которому так никто и не притронулся, потекла чинная беседа. Сначала, как и положено, говорили ни о чём. А потом началось.
— Я восхищён вашим мужеством, леди Софи! — император с интересом поглядывал на меня.
— Благодарю, Ваше Императорское Величество!
— На мысе Светлом вы действовали весьма уверенно, должен признать. И ваши заклинания… Я, конечно, не силён в магии Воды, но разве девочек учат заклинаниям «aisa» и «fetter»?
Я не собиралась оправдываться. В конце концов, именно боевая магия спасла мне жизнь.
— Мой отец долгое время был военкором. Он как никто знает, что профессия репортёра бывает весьма опасна. Нужно уметь постоять за себя. Папа до сих пор следит за своей формой и увлёк этим меня.
— То есть вы ещё и боевой маг? — очередной любопытный взгляд.
— Я бы так не сказала. Скорее, это навыки самообороны.
— Как интересно! — и мужчина с непонятным торжеством глянул на Дамаскинскую.
Именно в этот момент появилось неприятное ощущение, что меня привели сюда как подарок, игрушку. Император захотел посмотреть на балаганного уродца?.. Гаденькое чувство!
Наверное, что-то отразилось на моём лице, потому что Лилея шумно вздохнула и перебила нас.
— Осень, а так жарко! Не правда ли? — она стала обмахиваться рукой. — Можно мне воды?
— Осень как осень, не выдумывай! — нахмурился мужчина, но всё-таки наполнил бокал Лилеи водой. Потом посмотрел на меня: — Увидев то существо, вам не захотелось узнать, что оно такое?
— Нет. На тот момент я думала лишь о том, как спасти себя и брата.
— А как же профессиональный интерес? Сенсация?
— Я не гонюсь за посмертной славой.
Настроение испортилось окончательно. Раздражение и злость клубком змей заворочались внутри. Дамаскинская предостерегающе кашлянула:
— Всё-таки сегодня душно! Пить так хочется!
Я вздрогнула, правильно интерпретировав её намёк: «Не перегибай!» Император даже глазом не повёл.
— Не скромничайте, дорогая Софи! Миром правят тщеславные! — и вдруг огорошил: — Я бы хотел посмотреть на ваши раны.
Ну знаете ли?!
— Простите, Ваше Императорское Величество, но я не экспонат в музее!
— Так и я не обычный зевака.
Лилея рядом снова закашлялась. Я зло глянула на неё:
— Ещё водички?
Ведьма откинулась на спинку стула и, не скрывая разочарования, покачала головой.
— Нет, спасибо! Обойдусь.
Сарфоломей фыркнул, наблюдая за нами, а потом поднялся со своего места.
— Идите за мной, Софи! — и тут же одёрнул встрепенувшуюся ведьму. — А ты, Лилея, жди здесь.
— Но…
— Тебе нельзя!
И Дамаскинская побледнела. Клянусь! Я тоже сглотнула. Куда меня собираются вести и зачем, раз это напугало ведьму? Но что-то во взгляде императора намекало не лезть с расспросами.
Мы молча брели по парку, углубляясь всё дальше и дальше. По моим ощущениям прошло полчаса. Если бы не дорожки и аккуратный мостик через ручей, я бы решила, что это дикий лес. Наконец, Сарфоломей остановился перед какими-то зарослями и повернулся ко мне:
— Что ты чувствуешь?
— Ничего.
Наверное, только сейчас я увидела императора без его многочисленных масок. Жёсткий, умный, с цепким взглядом, без наносного лоска безукоризненного воспитания — сейчас мужчина был настоящий. И его переход на «ты» лишний раз это подтвердил.
— Подумай, где тебе было легче: здесь или на террасе, когда мы пили чай?
Я покачала головой.
— Не почувствовала разницы.
— Иди за мной.
С этими словами Сарфоломей свернул с дорожки и пошёл прямо по высокой траве. Стоило обойти заросли, и в овраге я заметила небольшое здание с куполообразной крышей.
— Знаешь, что там? — мужчина кивнул на него.
— Нет.
— Тёмный источник. Один из мощнейших в Саносе, — огорошил император. — А ты — магиня Воды. Светлая! По идее, сейчас тебе должно быть очень-очень плохо. До обмороков и потери сознания. А ты даже защитного барьера не почувствовала!.. Не догадываешься, почему?
Что-то мне всё меньше и меньше нравилось происходящее. Я сглотнула и отрицательно покачала головой. Сарфоломей сбежал по ступенькам вниз, на ходу снимая пиджак.
— Раздевайся!
— З-зачем?
Он оглянулся и смерил меня насмешливым взглядом.
— Явно не затем, зачем ты подумала!
Румянец опалил мои щёки. Вот Бездна! Неудобно вышло!.. Мужчина открыл ключом замок и толкнул массивную дверь.
— Софи, во время боя тебе не показалось, что куклы не совсем материальны?
— А как же раны?
— Я не сказал, что куклы эфемерны. Я сказал, не совсем материальны, — поправил Сарфоломей. — Поэтому они и могут делиться на бесчисленных клонов. Подозреваю, что у этих существ иная молекулярная структура, более лёгкая и подвижная связь между атомами. Тогда будет вполне логично предположить, что, когда кукла разодрала твою руку, какие-то молекулы её самой остались в тебе.
— Поэтому рука не заживает?
— Именно. Наоборот, с каждым днём раны разваливаются всё больше.
— Ведьма поняла это! — выдохнула я, вспоминая странное поведение Дамаскинской после пресс-конференции и в Лунгаге.
— Догадывалась точно. Лилея вообще сообразительная женщина, — улыбнулся император и попросил: — Теперь покажешь мне свою руку?
Он помог мне избавиться от жакета и на удивление осторожно снял повязку. Пока Сарфоломей разглядывал тёмные рубцы, я размышляла.
— Если кукол может уничтожить жизненная сила ведьм, значит, они принадлежат Тьме и Тёмной магии.
— Правильно. Давай дальше!
— Поэтому раны и не заживают: идёт отторжение Тёмной магии моей Светлой.
— Молодец! — похвалил Сарфоломей.
Я не слушала его.
— …Но по идее, моя иммунная система уже давно должна была убить чужеродные клетки или погибнуть сама. А в ране гноя нет. Она выглядит так, как будто я её только что получила… Итого! Что мы имеем? Окружающая среда, лечение, мой организм — наши, типичные, а вот что есть кукла и откуда она взялась, толком неизвестно… — и вдруг странная мысль мелькнула в голове. — И действительно ли её магия Тёмная в том смысле, в котором мы это понимаем, нам тоже неизвестно.
— Всё-таки Лилея тебя недооценила! — засмеялся мужчина.
Я посмотрела на императора:
— А вы некромант, Тёмный. К тому же очень сильный…
— Спасибо!
— И сейчас, скорее всего, пытаетесь найти следы куклы и её магии во мне… Это неопасно?
— С тобой ничего не случится. Обещаю!
— Я вообще-то о вас беспокоюсь, — хмуро глянула на саносца. — Я с этими ранами худо-бедно месяц живу.
Сарфоломей впервые растерялся.
— Обо мне?! Надо же!.. Нет, Софи, мне ничего не грозит, — и предупредил. — Сейчас придётся потерпеть.
Он закатал рукава своей рубашки. Я даже залюбовалась сильными руками, покрытыми тёмными волосками. А вот когда некромант сжал раненое плечо и надавил так, что из раны выступила кровь, стало не до восхищения. Чёрные глаза иглами впились в мозг.
Больно… даже не столько больно, сколько неприятно. Вестибулярный аппарат словно взбесился! Меня конкретно трясло и выворачивало наизнанку! Здоровой рукой я закрывала себе рот, глуша вырывающиеся звуки и стоны. От рвотных спазмов из глаз брызнули неконтролируемые слёзы. А в голове — карусель из картинок. Некоторые я вспоминала с ходу, другие оставались неузнанными. Вот я с Томом и Кошей на крыше. Филин притащил с охоты здоровенную мышь, и Том, матюгаясь, залез с ногами на скамейку. Вот какие-то девушки искоса поглядывают на меня и хихикают. А мне приятно, и желание растекается по венам, больно бьёт вниз живота. Вот странная спираль, затягивающая в свою воронку. И женщина, бледная, измазанная, прижимает что-то к груди и убегает, а я догоняю. И такая она сладкая и вкусная! Я так хочу её! М-м-м… Во рту собралась слюна…
Я начала дёргаться.
— Терпи! — донеслось сквозь вату в ушах.
И снова женщина. Но уже другая — красивая и в огне. Ей больно!