Страница 85 из 114
Вообще не делить.
Адель легко перевела дыхание, чтобы в камере, смотревшей на нее, вздох выглядел легким. Да. Это похоже на Хаммера. Избавиться от друзей, потому что пуля в лоб - лучшее средство для того, чтобы получить все и сразу. Только так думает он. И пусть думает. Никто не мешает ему. До поры.
Все складывалось на редкость удачно. Две команды на аквабайках унеслись в ночь обшаривать пространство. Не то, чтобы Грифона напугал фейерверк. Когда случалось что-то из ряда вон, в его тупой голове срабатывал тумблер «опасность», предусматривающий решительные действия. Сам он мог в то же время напиться вусмерть. Подобное состояние называлось у него «контролировать ситуацию на космическом уровне». Так произошло и на сей раз. На яхте остались трое охранников, капитан, два механика в машинном отделении да пара молоденьких матросиков. Последним хоть из пушки под ухом пали – сочтут дополнением к красочным снам.
В коридоре Адель задержалась, под бдительным оком камеры поправив футболку, сползшую на плечо. Бутылки в ее руках звякнули. Конечно, в идеале можно было воспользоваться и знаменитой розочкой, но… Шум неизбежно привлечет внимание охранника, наверняка не спускавшего с нее глаз на мониторе видеокамеры.
Девушка повернула в гостиную, напротив каюты с кроватью, где спал Грифон. По крайне мере, она на это надеялась. В полутьме Адель расставила бутылки на низком столике, включила ночник и села, вытянув вперед босые ноги. Еще пара минут на то, чтобы собраться с мыслями и можно будет проверить, глубок ли сон без пяти минут покойника. Но прежде чем решиться, нужно обзавестись оружием, и чтобы выглядело сие действо правдоподобно. Как учили в интернате, нюансы на этом этапе – дело недопустимое.
Адель медленно, словно нехотя, потянулась к тумбочке из красного дерева, инкрустированной золотом и достала вязанье. Единственное развлечение «бедной» девочки – наверное, так думал тот же Малыш. В гостиной камеры не бросались в глаза, но они были, Адель знала это доподлинно. Года три назад, на заре их с Грифоном отношений, девушка выпросила себе невинное развлечение, ссылаясь на то, что с детства «обожает цеплять спицами петельки». На самом деле она терпеть не могла вязать. Ее бесила монотонная работа. Глядя на то, как часами плелась шерстяная паутина, Адель мучилась мыслью – когда же! Ну, когда же можно будет пустить в дело острую стальную спицу с загнутым концом для того, чтобы не соскальзывало вязанье!
И пусть Хаммер рассыпался в многочисленных «до этого не дойдет», обговаривая с ней форс-мажор. Белый фейерверк, говоришь? Иначе - уходим тихо, без шума и пыли? Адель машинально цепляла петли на том, что отдаленно напоминало шарфик, бездумно глядя перед собой. Больше всего ей хотелось запрокинуть голову и рассмеяться в полный голос. Но вместо этого она смотрела сонными глазами на изумрудную шерсть и чутко присушивалась к звукам, доносившимся из приоткрытой в соседнюю каюту двери.
Стояла тишина. И когда девушка совсем уж решилась отложить вязанье, раздался приказ, не терпящий возражений.
- Адель, иди сюда.
Девушка не вздрогнула от неожиданности - на нервы она не жаловалась. Только волна омерзения прокатилась мурашками по спине. Еще один последний раз, с которым она справится. О, теперь она пойдет на это с окрыленной душой.
- Иду, Алекс, - изящно потянулась она. – Я думала, ты спишь, папуся!
Адель встала. Отложила вязанье на стол, стараясь, чтобы вышло как можно небрежней. Потом вскинула руки над головой, в секунду избавившись от футболки. Тяжелые груди качнулись, когда она нагнулась, чтобы стянуть с себя шорты, под которыми тоже ничего не было. Если Малыш сейчас смотрит на нее – а он смотрит, она чувствует это, то вряд ли заметит, как она с ворохом белья вытянула из вязанья спицу, тотчас удобно пристроившуюся вдоль предплечья. Гибкой кошечкой девушка скользнула в каюту к Грифону, привставшему на двуспальной кровати. В полутьме пьяный мужчина не обратил внимания на то, как милая куколка чуть оступилась, незаметно опустив стальную спицу на пол.
- Иди сюда, - грубо сказал Грифон. – Сколько можно ждать? На хрена мне нужна такая телка, которую не дозовешься?
- Папуся, как ты… - капризно начала Адель.
Грифон закрыл ей рот рукой и без церемоний перевернул на живот.
Царапая ногтями черную с красными розами простынь, Адель прокусила губу. Было так больно, словно происходило в первый раз. Наверное, он повредил ей что-то внутри своим агрегатом. Иначе, чем еще можно было объяснить боль – все больше походившую на пытку, и кровь в ванной? Хуже всего то, что на притворство уходило столько сил, что после каждой «теплой встречи» девушка с трудом добиралась до душа и только струи, бьющие по голове, приводили ее в чувство.
Слава богу, спьяну Грифон не был способен на продолжительные отношения. Спустя пару минут он оставил девушку в покое, завалился набок и захрапел. Некоторое время Адель не могла дышать. Если на первых порах секс еще можно было терпеть, позже он стал доставлять болезненные ощущения. Теперь она едва сдерживалась, чтобы не орать. То ли боль объяснялась женскими проблемами, то ли имела глубинные корни, и просто не осталось сил выносить ненавистное проникновение. Так или иначе, Адель лежала, пережидая, пока боль перестанет касаться ее внутренностей раздвоенным языком. Потом ей стало легче. Вероятно, от осознания того, что скоро все будет кончено.