Страница 18 из 81
Макс нас провожать не стал. Особенно после того, как Карина щедро обрыгала его спину и его шорты, которые из слов бойца «приносили ему удачу в боях». То бишь, являлись чем-то вроде талисмана удачи.
В этот эпический момент я еле-еле сдержалась, чтобы не расхохотаться на весь заброшенный склад. Бедолага! Наверно теперь ему придётся выбросить свою талисман. И, скорей всего, после этого он вряд ли когда-нибудь возжелает позвонить Каринке.
А вот Давиду я правда, искренне, была благодарна.
Он оказался очень милыми и заботливым парнем, а я уже с нашей первой встречи навешала на него дурацких ярлыков, исходя из типично-бандитской внешности. Первое впечатление действительно обманчиво.
Мой новый друг довёз меня практически до самого дома. С комфортом, с приятной, расслабляющей мелодией, звучащей в салоне, в котором пахло кожей, табаком и шоколадом. Его машина мне безумно понравилась! На такой тачке я каталась разве что в своих наивных снах. Соответственно, в реальности — впервые. И это было до опупения круто!
Водил он, между прочим, осторожно. Несмотря на то, что гнали мы на приличной скорости. Но я не боялась. Потому что видела с какой беззаботной уверенностью он держит руль. Будто родится с ним в руках.
И если бы не Давид — я бы точно опоздала. Мать посадила под арест и больше никогда не выпустила из дома, кроме как на работу и в универ.
Своим ходом мы бы добирались ещё часа два. А тут… домчались минуть за пятьдесят. Первым делом, отвезли пьянчужку к себе в общагу, а затем уже и меня. Всю дорогу от её дома до моего мужчина рассказывал мне немного о боксе и о своих названных братьях. О своей жизни я рассказала парню совсем немного. В первую очередь то, что я живу с мамой, что я абсолютно свободна от мужских ухаживаний, и что мать у меня та ещё тиранша.
Давид недовольно нахмурился, с силой сжав кожаный переплёт руля.
Интересная такая реакция!
Нужно было его предупредить. Про мать. Чтобы он остановил у соседнего подъезда, чтобы не заезжал во двор. Когда спортсмен приглушил двигатель, сердце в моей груди забилось звонким набатом, так что мне показалось, что мужчина тоже слышит этот треклятый звон.
— Огромное спасибо, что выручил.
— Да фигня. — Смущённо почесал затылок, небрежно взъерошив непослушные волосы.
Глубокий вдох, набираю побольше воздуха в лёгкие, залпом выпаливаю:
— И ещё… с-спасибо за то, что спас. За то, что не дал им меня раздавить.
Выдохнула, быстро схватилась за дверную ручку, чтобы удрать, страшась неожиданного поцелуя, потому что он в этот момент наклонился ближе ко мне, а его изумительные глаза в темноте блеснули как звёзды на бархатном небе.
После того, что Давид для меня сделал, люди, в качестве благодарности, обычно занимаются сексом. Оральным, или анальным.
Ну, или хотя бы спаситель должен получить жаркий поцелуй с языком.
Такие вот правила нашего современного общества.
Но я была не готова даже на поцелуй. Потому что до этого никогда не была настолько близко с мужчиной. Причём, с таким совершенным мужчиной.
Больше всего на свете… я боялась не мамы. Нет!
Я боялась облажаться.
Боялась своей проклятой неопытности.
И как только я собралась дать дёру, Давид схватил меня за локоть, уверенно сжал, так что я почувствовала, как его горячие ладони буквально до дыр расплавили моё пальто, оставляя на коже невидимые ожоги.
— Пойдёшь со мной в кафе? — грубый голос рестлера наполнился сладким мёдом. — Завтра. Ты ведь обещала.
Мой ответ вырвался сам по себе:
— Я люблю плюшки на завтрак, а вы?
— А я люблю то, что любишь ты…
Вот ведь! Ловелас наглый!
— Ах-ха-х, — не удержалась, рассмеялась так, что скулы заныли, —
— Ты такая милая. А когда улыбаешься — похожа на ангела.
Прекрати! Прекрати! Прекратииии!
Я сейчас с ума сойду! Рехнусь от таких приятных комплиментов!
— Тогда завтра в кафе «Сладкие пончики». В девять. Я всегда по утрам пью там кофе с плюшками.
— Как скажешь, Крошка. И, к слову, давай на «ты».
Кивнула, ещё раз улыбнулась, выскочив из машины как заведённый зайчик из рекламы «Дюрасел».
***
Когда я бежала по лестнице вверх на второй этаж, думала, как мне так незаметно пробраться в свою комнату, чтобы не нарваться на мать в таком «шлюшечьем» виде.
Иначе конец. Конец свободе на несколько месяцев.
Дрожащими руками вытащила из сумки ключи, чуть было не уронила. До сих пор в ушах звенит его бархатный голос, а перед глазами мелькает мужественно лицо с брутальной щетиной и пухлыми губами, о которых с жадностью мечтает каждая девушка мира.
Крошка…
Крошка…
Крошка…
Как одержимая, больная шизофреничка слышу в голове своё новое прозвище.
Соберись, тряпка! Соберииись! Иначе твои мечты угаснут, не успев начать осуществляться, если прямо сейчас не возьмешь в кулак свою расхлябанность!
Крошка…
Крошка…
Крошка...
Чёрт тебя дери, дурочка! Соберись!
Мысленно отвешиваю себе «любимой» подзатыльник, немного возвращаюсь в реальность. Спустя пару секунд нахожу в себе силы осторожно воткнуть ключ в скважину и практически беззвучно провернуть. На цыпочках крадусь по коридору. В квартире темно, спокойно. Слышно лишь как телек шумит в гостиной.
Осторожно заглядываю в гостиную, мысленно охаю — мать лежит на диване и утробно похрапывает, а на полу валяется опрокинутая чекушка.