Запретный плод

— Я никогда не хотел причинять тебе вреда. То, что произошло между нами — ужасно.

— Мне всё равно, — обрываю я. — Когда ты это уже поймешь?

В спешке покидаю ванную, чтобы не видеть этих проницательных глаз.

Глава 12

Как же сильно я переживала! Я просто не могла найти себе места. Впервые я, наконец, здраво поняла, что мое решение об участии в группе поддержки — огромная ошибка. Но это умозаключение до меня дошло лишь тогда, когда я была одета в форму и ожидала начала соревнования.

Последняя тренировка лишила меня остатка сил, и я не знала, смогу ли нормально выступить. На этот позор я пригласила родителей и Джека.

Конечно, отец не был от этого в восторге, ведь мой друг старше меня. А по размышлениям отца, если старше, то более испорченный. Но Джек, как опытный психолог сумел найти к моему папе подход. Всё было проще, чем казалось, но разговор об отцовских увлечениях сделал времяпровождения более мирным.

Мама в свою очередь была очарована Джеком, так как не видела в нем ничего плохого.

Адриана я заметила практически перед самым началом. Он чертов Бог! И невозможность этого отрицать, всё больше меня раздражает. Спортивная форма красного цвета жутко ему шла.

Как только Адриан вошел в зал, то мгновенно нашел меня взглядом. Я сидела рядом с родителями и Джеком. Адриан был зол, я это чувствовала даже на расстоянии.

Время неумолимо мчалось вперед, и начало соревнований было официально начато. Нам предстояло выступить три раза: вначале, в перерыве и в конце. Этого было не так уж и много, и я надеялась, что справлюсь. Но когда мы увидели группу поддержки нашего оппонента, то вера просто стерлась в порошок, и теперь вся надежда возлагалась лишь на учителей.

Девушки были спортивными до мозга костей. В них, казалось, была проработана каждая мышца. Может, они уже такими родились? Настроение нашей команды мгновенно упало.

— Эй, вы чего? — спросила Ребекка, когда мы вели последние приготовления в раздевалке. — Мы должны надрать зад этим сучкам.

Впервые, я была согласна с ней и целиком разделяла ее сторону. Но кроме Ребекки никто спортом не занимался.

— Не неси чушь, — ответила одна из девочек. — Против очевидных фактов не пойдёшь. Здесь мы в пролете, только если наши учителя смогут обыграть, то наш позор не будет так заметен.

— Что за пессимизм? — в раздражение спросила Ребекка. — Они — гости, мы — хозяева.

— В судьях сидят представители и их школы, — произнесла я.

— Это, конечно, для нас грустно. Но если вы будете здесь сидеть, как вялые селедки, лучше не станет. Больше позитива.

Я и подумать не могла, что у этой дуры имеется капля ума. Признавать сложно, но она говорила правильные вещи. Я немного даже успокоилась. Да, мы не лучшие. Но показать то, чего мы добились за это короткое время, несомненно, стоит, иначе, зачем все мы так страдали на этих тренировках?

Время нашего выступления пришло слишком быстро. Мы шли в зал, а сердце так сильно колотилось, что мне стало даже как-то нехорошо. Пройдя в центр, я лишь сильнее занервничала. По центру трибун сидели мои родители, Джек и Эмили. Чуть ниже с нашей командой сидел Адриан, держа в руках бутылку воды. Он будет видеть каждое мое движение? К этому я вообще не была готова.

Начинается музыка, и пути обратно больше нет. Стараюсь смотреть на кого угодно, только не на него.

Движение за движением, все мы держимся довольно неплохо. Ребекка первая начинает парить в воздухе, после нее последую я. Движение, выпад и парни подхватывают меня, и на миг я становлюсь невесомой. Меня ловят еще движение и конец программы.

Всё оказалось куда лучше, чем я предполагала. Адреналин врывается в мой организм, превращаясь в радость. Бурные аплодисменты и мы садимся на лавочку. Выступление соперников получилось, куда лучше, но я не испытывала за нас стыда. Мы отработали неплохо.

Начало игры не предвещало пока ничего плохого. Адриан сидел на лавке запасных и внимательно следил за игрой. Почему он так дьявольски красив? Почему? Кто-нибудь мне ответит на этот, чертов вопрос? Этот величественный профиль Цезаря, пронзающий взгляд синих глаз, чувственно очерченный контур губ. Он слишком хорош, чтобы быть настоящим.

Отрываю свой взгляд и замечаю, как на меня смотрит Ребекка. Она выглядит задумчивой и на миг у меня в голове мелькает мысль, не заподозрила ли она что-нибудь? Стараюсь переключиться на игру, чтобы себя же не ставить в дурацкое положение.

В баскетболе я решительно ничего не понимала, но когда видела, что наши забросили мяч в корзину противника, радовалась и поддерживала всеми силами. На данный момент наша школа вела счет, и это чертовски придавало уверенности. Поэтому, второе наше выступление я перенесла более спокойно.

Но этот покой продлился недолго. Когда я увидела, что Адриан выходит в составе команды, я чуть дар речи не потеряла. Как выяснилось, один из наших учителей получил растяжение щиколотки, и на его замену вышел Адриан.

Я сидела совершенно неподвижно, следя за каждым его движением. Упрямый! С такой-то болезнью и в баскетбол, мало ли, что может произойти.

Я переживала так сильно, как, наверное, никогда в своей жизни. Стоило Адриану на миг замешкаться, как я тут же напрягалась.

Казалось, что эта идиотская игра никогда не кончится. Адриан уже был весь мокрый и уставший, но это ему не мешало продолжать отвоевывать для нашей школы победу. Секунда, еще одна и конец.

Я с облегчением вздыхаю, но не успеваю опомниться, как меня уже тянут для последнего выступления. Пока судьи всё суммируют, мы должны развлечь зал. Как я поняла, наши противники не согласны со счетом и поэтому ведется бурное обсуждение.

После всех этих волнений, я заметила за собой, что у меня немного кружится голова. Движения не четкие и иногда меня уводит в сторону. Пытаюсь совладать собой, но получается просто отвратительно.

С трудом взбираюсь парням на руки, отталкиваюсь ногами и понимаю, что просто падаю на пол. Резкая боль где-то в руке и крик, точно по команде вырывается из моего горла. В ушах шум и я не могу понять, что происходит. Меня мгновенно окружили люди, но их я вижу смутно.

— Адриан, — тихо шепчу я.

Он присел рядом со мной. Его брови сошлись на переносице, он кажется зол и взволнован.

Кто-то кричит, чтобы мне вызвали «скорую», наверное, это мама. Из толпы появляется папа, рядом с ним стоит Джек, он тоже шокирован.

— Девочка, моя, — тихо шепчет Адриан.

— Всё нормально, — едва волочу языком.

Тело просто горело болью. Я себе, точно что-то повредила. Густая пелена накрывает мои глаза, и я теряю сознание.

Первое, что я ощущаю, это отвратительный аромат больницы. Фу, гадость! Открываю глаза, и меня встречает белый потолок.

На кушетке сидит Адриан. Он уже в привычном для него образе, хотя, я могу поклясться, что еще секунду назад он был в спортивной форме. За окном уже вечер.

— Что я здесь делаю? — первое, что я спрашиваю.

— Ты очнулась, — Адриан осторожно садится рядом со мной.

— Где мама и папа?

— Они разговаривают с доктором. Ты упала, но всё не так плохо, у тебя пострадала лишь рука.

— Хороший выход получился, — вяло улыбаюсь.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, наверное. Где Джек?

— Его я отправил домой, пообещав, что потом ему позвоню и всё расскажу. А этим двум нужно хребты сломать, за то, что они тебя не словили, — в гневе произнес Адриан.

— Они не виноваты, — протестую я. — Это я неправильно оттолкнулась.

— Ладно, с этим разберемся позже.

— Адриан, я больше не хочу, чтобы между нами существовала эта пропасть, — резко выпаливаю. — Так жить просто невыносимо.

Зачем я это говорю? Сама не знаю. Возможно, я сильно ударилась головой и теперь несу эту чушь.

— Я так хочу, чтобы всё было, как прежде.

— Мелинда, — Адриан нежно гладит меня по щеке. — Всё так и будет, обещаю. Мы будем вместе, как и прежде.