Скрытный нож

– Извини, – ответила доктор Малон – Да, наверное они там есть.

– А что такое Тёмное Вещество? – продолжила Лайра. – то, о чем написано на двери?

Доктор Малон снова села и, зацепив ногой другой стул, подвинула его Лайре. Она сказала:

– Тёмное Вещество – это то, что ищет моя исследовательская группа. Никто не знает, что это такое. Дело в том, что во вселенной огромное множество вещей, которые для нас невидимы. Человеческому глазу доступны сияющие звезды и галактики, но вот что заставляет всё это держаться вместе и не распадаться? Ведь должно быть нечто, заставляющее работать притяжение, понимаешь? Но никто не может этого выявить. Поэтому существует множество разных исследовательских проектов, которые пытаются разузнать, что это такое, и этот проект – один из них.

Лайра была вся внимание. Наконец-то женщина заговорила серьёзно.

– А вы что думаете об этом? – спросила она.

– Ну, мы думаем, что это.. – в этот момент вода в чайнике вскипела, доктор Малон всталa и, продолжая говорить, стала готовить кофе. – мы думаем, что это какая-то элементарная частица. Очень непохожая на все, открытые раньше. Но эти частицы очень трудно распознать... Ты в какой школе? Вас учат физике?

Лайра почувствовала укус Пантелеймона – предупреждение, чтобы она не своевольничала. Может быть, это и хорошо, что алетиометр запретил ей врать, но девочка понимала, что случится, если она расскажет всю правду. Ей нужно было очень осторожно выкрутиться и избежать откровенной лжи.

– Да, – сказала она, – немножко. Но не про Тёмное Вещество.

– Так вот, мы пытаемся распознать почти неразличимый сигнал среди шума всех остальных частиц, летающих вокруг. В обычных случаях используются детекторы, расположенные очень глубоко под землeй, но вместо этого мы установили вокруг нашего детектора электормагнитное поле, которое приглушает ненужные нам сигналы, и улавливает остальные. Затем мы усиливаем сигнал и обрабатываем его на компьютере.

Она протянула Лайре кружку с кофе. Молока и сахар отсутствовали, но в ящике стола отыскались два имбирных бисквита, и Лайра нетерпеливо схватила один из них.

– И вот мы нашли частицу, которая подходит к этому описанию. – продолжала доктор Малон. – Нам кажется, она подходит. Но... это так странно! И зачем я все это тебе говорю? Я не должна. Это не опубликовано, не обсуждено, даже еще не записано. Определенно, сегодня я слегка не в себе...

– Итак, – продолжила было она, но вдруг зевнула так долго, что Лайре показалось, что она никогда не остановится, – наши частицы – они, несомненно, весьма странные. Мы зовем их силуэтными частицами, силлами. Ты знаешь, когда ты рассказала про черепа в музее, я чуть не свалилась со стула!. Потому что один из наших сотрудников увлекается археологией. И однажды он открыл то, во что мы все не могли поверить. Знаешь, что? Они – разумны. Вот именно! Силлы – частицы сознания. Ты когда-нибудь слышала что-нибудь настолько невероятное? Ничего удивительного в том, что нам не продлевают грант на исследование.

Она отхлебнула кофе. Лайра жадно ловила каждое её слово.

– Да, – продолжила доктор Малон, – им известно о нашем существовании. Они отвечают. И самое невообразимое – то, что их можно увидеть, если только будем их ожидать. Если погрузить разум в определенное состояние. Нужно быть одновременно уверенным и расслабленным. Нужно обладать способностью... где там эта цитата?

Она дотянулась до беспорядочно сваленных бумаг на столе, разыскала клочок, на котором было что-то написано зелеными чернилами, и прочитала:

–«Быть способным пребывать в состоянии неопределенности, неясности, сомнений, и при этом не желать фактов или объяснений...» Вот в таком состоянии должен находиться разум. Это, между прочим, из произведения Китса. Мне эта цитата попалась два дня назад. Так вот, ты погружаешься в это мысленное состояние, а затем смотришь в Грот...

– Грот? – переспросила Лайра.

– Ах, извини. Компьютер. Мы зовем его Гротом. Силуэты на стенах грота, как у Платона. Это тоже идея нашего археолога, он человек разносторонних интересов. Только вот теперь он в Женеве, проходит собеседование для работы, и вряд ли вернётся... Так о чём я? Да, правильно, о Гроте. Когда к нему подключаешься, силлы начинают реагировать. В этом нет никаких сомнений. Силлы слетаются на мысли, как птицы.

– А как же черепа?

– Я как раз собиралась об этом рассказать. Оливер Пейн, мой коллега, однажды забавлялся, проверяя всевозможные вещи Гротом. Это было странно и совершенно бессмысленно с точки зрения физики. Он раздобыл кусок слоновой кости, просто обломок, и вокруг него силлов не было. Компьютер не отреагировал. А вот на шахматную фигуру, вырезанную из слоновой кости, реакция была. Не реагировал на деревянную щепку, а на линейку – да. А вокруг статуэтки, вырезанной из дерева, было еше больше силлов. Ты понимаешь? Элементарные частицы, крошечные кусочки неизвестно чего – и они знали разницу! Все, к чему было приложено человеческое мастерство или мысль, притягивало силлов.

– А потом Оливер... Доктор Пейн, раздобыл ископаемые черепа у друга в музее и проверил их, чтобы узнать, как далеко во времени работал эффект. Оказалось, что переломный момент был тридцать-сорок тысяч лет назад. До этого силлов не было. После этого – в изобилии. И это явление возникло примерно в то же время, когда появились современные люди. Я имею в виду, наши далекие предки, люди, ничем от нас не отличавшиеся.

– Это Пыль – сказала Лайра уверенно. – Это она и есть.

– Но, видишь ли, в заявке на финансовую поддержку о таких вещах не скажешь... Её никто не примет всерьёз. Это необъяснимо... Такого не может быть. Это невозможно, а если и возможно, это нереально, а если ни то и ни другое, то это – абсурд.

– Я хочу увидеть этот Грот. – сказала Лайра, вставая.

Доктор Малон снова провела рукой по волосам и поморгала, чтобы лучше видеть.

– Что ж, не вижу причины для отказа, – сказала она. – Кто знает, может быть, завтра у нас не будет и компьютера. Заходи.

Доктор привела Лайру в другую комнату, которая была уставлена ямтарическим оборудованием.

– Вот он. Здесь. – сказал она, указывая на пустой экран, светившийся серым светом. – Это детектор. Чтобы увидеть силлы, ты должна быть подключена через электроды. Как при измерении мозгового излучения.

– Я хочу попробовать – заявила Лайра.

– Ты все равно ничего не увидишь. В любом случае, я устала. И это всё слишком сложно.

– Ну пожалуйста! Честное слово, я знаю, о чем говорю!

– Ты знаешь? Хотела бы и я знать... Нет, ради всего святого... Это дорогой, сложный научный эксперимент. Ты не можешь сюда вбежать с улицы и ожидать свободного доступа, как к игровому автомату... Ты сама-то откуда? Разве тебе не нужно быть в школе? Как ты сюда пробралась?

И она снова потерла глаза, словно просыпаясь.

Лайру пробрала дрожь. Говори правду, подумала она.

– Я попала сюда с помошью вот этого, – сказала она, и вынула алетиометр. – – А что это такое? Компас?

Лайра передала алетиометр доктору Малон. Та почувствовала его вес и её глаза расширились от изумления:

– Боже мой, это золото! Откуда...

– Я думаю, он делает то же самое, что ваш Грот. Вот это я и хочу выяснить. Скажите, – спросила Лайра с отчаянием в голосе – если бы я смогла правильно ответить на вопрос – такой, на который я не знаю ответа, а вы знаете, тогда можно мне будет испытать ваш Грот?

– Что? Теперь мы докатились до прорицания? Что это за вещь?

– Пожалуйста! Задайте мне всего один вопрос!

Доктор Малон пожала плечами.

– Ну, хорошо. – сказала она, – Скажи мне... скажи, что я делала до того, как начала заниматься наукой.

Лайра с нетерпеливо схватила алетиометр и повернула настроечные колесики. Она чувствовала, как её сознание стало искать нужные символы, даже до того, как стрелки указали на них, и она чувстовала, как длинная стрелка дергается в ответ. Когда стрелка начала вращаться вокруг циферблата, её глаза последовали за ней, высчитывая и выискивая длинные цепочки значений до того уровня, где была истина.