Страница 18 из 19
Наташа немного успокоилась:
– Тогда ты меня смог убедить, что с той сотрудницей по делам несовершеннолетних у тебя ничего не было. Но я на всякий случай сделала так, что её перевели на материк.
У Волгина действительно была интрижка с молоденькой сотрудницей детской комнаты милиции. Он тогда не смог вовремя закончить с ней отношения и это стало известно Наташе. И, хотя, тогда всё было выяснено, Волгин зачем-то опять начал выкручиваться:
– Да это были просто твои фантазии. Любое моё общение с какой-нибудь женщиной, кроме тебя – это по службе. Я – начальник уголовного розыска, и ты прекрасно знаешь, с каким контингентом мне приходится общаться: обвиняемые, подозреваемые, свидетели, все они и мужчины, и женщины. И служба у меня, как в песне: днём и ночью.
Наташа, даже не стала вслушиваться в его слова. Ей показалось, что он несёт какую-то ахинею. Она скорчила гримасу:
– Волгин, мне, вообще, не до шуток. Ты этого не понимаешь?
– Извини, просто, я хочу спустить на тормозах эту, выдуманную тобой, ситуацию.
– Это не выдумки. Это развод, – категорично заявила Наташа.
Волгин, вдруг осмыслил всю серьёзность ситуацию, и ему самому как-то стало легче на душе. Если дело идёт к разводу – пусть. Карьеристом Волгин не был и за карьеру не боялся. К тому же, он понимал, что ни сама Наташа, ни её отец – парторг комбината, не будут вставлять ему палки в колёса. Всё-таки, он – отец Владика.
Вслух Анатолий сказал:
– Наташа, не надо разбрасываться такими словами. Я, ведь, тоже могу пойти на принцип.
– А я и не разбрасываюсь. Я точно знаю, что у тебя есть новая женщина. И ты не думай, что я такая вся принципиальная – действительно, поставила тебе условие, что мы вместе до первой твоей измены, и теперь боюсь – как бы, мне не поступиться своим принципом. Это не так. Нет у меня такого принципа. Я понимала, что ты не всегда был мне верен. Сейчас же я точно знаю, что у тебя появилась постоянная любовница и этого терпеть не буду.
Волгин опять подумал, что, наверное, всё произошло к лучшему. У него действительно появилась женщина, с которой он не хотел расставаться, и этот разговор рано или поздно должен был состояться. И для Волгина было хорошо, что не он стал инициатором этого разговора. Но вслух Волгин произнёс совсем другое:
– Ты несёшь какой-то бред. Откуда всё это, про постоянную любовницу? Я не хочу тебя терять. Но, если ты мне не веришь…
Наташа решила поставить в разговоре точку:
– Не верю. Родителям пока ничего говорить не будем. Отец немного болен – не хочу я его расстраивать. Потихоньку подготовлю. Думаю, что переживёт. Не мы – первые, не мы – последние.
Вечером Волгины пришли к Стрельцовым. В коридоре их встретила Наташина мама – Людмила Семёновна.
– Здравствуйте, мои дорогие. Проходите. Ждём вас.
– Здравствуйте, Людмила Семёновна, – поприветствовал тёщу Волгин.
– Здравствуй, мама.
Людмила Семёновна взяла на руки Владика.
– Здравствуй, внучек.
– Здравствуй, бабушка.
Бабушка со всей любовью прижала к себе внука и поцеловала его в щёчку.
– Ну, раздевайтесь, проходите.
Разделись, по длинному коридору прошли в сторону просторной гостиной.
Глава семейства, увидев вошедших, отложил в сторону газету и встал с дивана.
– Папа, здравствуй.
– Здравствуй, Наташа.
– Дедушка, привет!
– Привет, мой родной.
Владик протянул деду ручку, и дед с улыбкой пожал её. Потом обменялись рукопожатиями Стрельцов и Волгин.
– Здравствуйте, Владислав Петрович.
– Здорово, Анатолий. Не оторвал тебя от дел праведных?
– Ну, что вы, Владислав Петрович? Уж к вам всегда с удовольствием иду. Дай, Бог, каждому такого тестя.
Людмила Семёновна и Владислав Петрович всегда считали Волгина очень подходящей партией для своей дочери, и относилась к нему достаточно хорошо. Впрочем, Волгин умел создать о себе хорошее впечатление и достаточно небезосновательно. Родители Наташи всегда считали, что с ним, она, как за каменной стеной. Владиславу Петровичу, который был парторгом комбината и коммунистом старой закалки, нравилось, что они легко находили общие темы для разговора и запросто могли и обсудить текущее политическое положение в мире, и поделиться каким-нибудь новым анекдотом, иногда даже про Брежнева.
– Наташа говорит, что ты днюешь и ночуешь на работе, – обратился Владислав Петрович к зятю.
Наташа иронично подметила:
– Ага, особенно, ночует.
Волгин недовольно в её сторону:
– Ну, прекращай, – и уже тестю, – Сегодня с ней немного повздорили. Да, работаю допоздна, иногда и заночевать там приходится. Вы ж, Владислав Петрович, помните этот последний случай с девочкой? Вы, как раз, при мне нашему начальнику звонили.
– Конечно, помню. Изверга этого окаянного, чтоб из-под земли мне достали!
Волгин развёл руками:
– Вот, и роем землю днём и ночью.
Наташа заинтересовалась:
–А что же случай?
Стрельцов не дал Волгину ответить:
–Всё хватит о работе. Об этом уже весь город болтает. Вот, нам ещё не хватало об этой мерзости перед обедом говорить. Потом тебе твой Толик расскажет.
Наташа спохватилась:
– А где Семён?
Ей ответила Людмила Семёновна:
– Да в комнате своей, зачитался, наверное, опять. Слышишь? Там уже у него Владик щебечет. Любит его Владик, и Семён во Владике души не чает. Единственный племянник. А уже пора бы и своих заводить.
– У него же Люба сейчас есть.
Людмила Семёновна махнула рукой.
– Есть. Да толку-то. Она его на расстоянии держит, хоть сама и постарше немного. И девочка у неё есть. Захочет ли ещё родить-то?
– Захочет. Надо Сёмке сказать, чтоб понахрапистее с ней был и в ЗАГС её вёл быстрее.
Наташа громко обратилась к Семёну издалека:
– Братик, ну, где ты там? Иди, хоть с нами поздоровайся.
В гостиную зашёл Семён вместе с Владиком.
– Привет счастливому семейству.
Подошёл к Волгину, протянул ему руку.
– Привет, Толя.
У Семёна отличалось отношение к Волгину от родительского. Он смотрел на них со своей колокольни. Если родители видели в Волгине надёжную опору, то Семён переживал: обретёт ли с ним его сестра женское счастье. И прямо на их свадьбе Семён не сдержался и незаметно шепнул Наташе, что она не будет счастлива с Анатолием.
Волгин пожал руку Семёну.
– Привет, Семён. Ну, как дела? Тут, вот, вроде бы, говорят: ты жениться собрался.
Семён засмущался:
– Ага, без меня женили. Встречаемся пока. Люба – на руднике работает у нас. Мне она нравится. Мне с ней легко, спокойно, хорошо, надёжно. Ну, и всё такое. Мама с Наташей не очень одобряют, но уверен: потом полюбят, раз я её люблю. Надеюсь, что поженимся. Вроде бы, она мне отвечает взаимностью.
Волгин искренне порадовался:
– Рад за тебя, Семён. Очень рад. Хорошо, что ты про неё сказал: надёжная. Это очень хорошо.
Владислав Петрович скомандовал:
– Так, все остальные разговоры за столом. А я вам буду новые анекдоты рассказывать.
Волгин подыграл тестю:
– Вы, Владислав Петрович – кладезь анекдотов.
Стрельцов был доволен похвалой:
– И все записываю. Хочу книжку издать, когда на пенсию выйду. А уже и пора бы. Почти тридцать лет Норильску отдал, а партии – ещё больше. В партии останусь до последнего вздоха, а, вот, из Норильска пора уже уезжать. Кооперативчик-то в Горьком ждёт нас с Людочкой.
Стрельцов приобнял жену. Все заулыбались.
После застолья Семён и Наташа вышли к нему в комнату. Подошли к окну и молча стали в него смотреть. Окна квартиры выходили, как раз, на кинотеатр «Родина».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.