Страница 127 из 133
— Водитель был пьян, — поделился он.
— И это потребовало твоего присутствия? — настаивала я.
Он снял футболку, и не успела я привыкнуть к великолепию его обнаженной груди, чтобы иметь возможность с радостью насладиться ее видом, прежде чем переместить свой взгляд дальше по его телу, как он сразил меня одной из своих кривых усмешек.
Я застыла на месте.
Курт заявил:
— Пьяный водитель — Бостон Стоун.
Я стояла неподвижно, но почувствовала, как мои глаза становятся огромными.
— Что? — выдохнула я.
— Очевидно, отсюда он направился в клуб Магдалены, вероятно, чтобы пожаловаться на меня своим дружкам. Он опрокинул пару бокалов, потом еще. К счастью для него, в промежутках между своими возлияниями, он поужинал. У него в крови обнаружено 0,1 промиле алкоголя, что не смертельно, но так как предел — 0,08, он определенно действовал в САО, а другой водитель — нет.
— САО?
— В состоянии алкогольного опьянения.
О.
— Кто-нибудь пострадал? — спросила я.
— Ни один из них не будет чувствовать себя завтра хорошо, — сказал он. — В другой машине ехала пара, возвращавшаяся с какой-то вечеринки в честь юбилея в Шеперде. Муж выпил, но ему было далеко до превышения пределов нормы. Они сказали, что не хотели ехать из-за погоды, но это было пятидесятилетие ее тети и дяди, так что, событие было важным. Они также сообщили, что из-за дорог ехали с безопасной скоростью, может, от двадцати-двадцати пяти до сорока миль в час. Судя по повреждениям, машина ехала с допустимой скоростью или же чуть ее превышала, а, значит, Стоун ехал на скорости шестьдесят или больше.
— О Боже, это безумие.
Курт кивнул.
— Подушки безопасности сработали, все были пристегнуты, обе машины сильно повреждены, а людей хорошенько потрепало. Завтра они все будут покрыты синяками и ссадинами, но это все. Медики сказали, что все в порядке, поэтому все разъехались по домам, кроме Стоуна, которого закрыли в камере.
Внезапно у меня вырвался смешок.
Курт сбросил один ботинок, и его глаза заблестели.
— Понимаю.
— Я... это... не знаю, что сказать, — пробормотала я.
— Зато я знаю, помощник шерифа уже ловил Стоуна за езду в нетрезвом виде, алкотестер показал тогда 0,07 промиле, и ему вынесли предупреждение. Его никогда раньше не арестовывали, так что, дело заводить не стали, также, как и выдвигать обвинение, но для него эта ситуация все равно не несет ничего хорошего, и последние полчаса я провел в участке, разговаривая по телефону с репортерами из «Форкаст» и «Дейли ньюс».
Теперь я поняла, почему он ведет себя странно.
Он готовился сообщить мне хорошие известия.
— Бедняжка мистер Стоун, — самодовольно сказала я.
— Конечно, Стоун сваливает все на коррумпированных полицейских, что показания алкотестера в полевых условиях были сфабрикованы, а так как у меня на него зуб, то я натравил на него своих помощников, сговорившись с ними повесить на него вождение в нетрезвом виде, когда его состояние было в пределах нормы.
Мое самодовольство тут же улетучилось.
— Что?
Он покачал головой.
— Кэди, не волнуйся. Мои помощники находились далеко от места происшествия, когда он врезался в машину той пары, так что здесь только его вина. Но они все же съездили в клуб Магдалены и взяли показания у посетителей и персонала, что Стоун пил там на протяжении нескольких часов, после чего ушел, сел в машину и уехал. И этот идиот поступил так после вопроса парковщика, который усомнился в его способности вести машину, не хочет ли он вызвать такси, а Стоун потребовал позвать управляющего клуба и подал официальную жалобу на парковщика за то, что тот предположил, что тот слишком пьян, чтобы вести машину. Затем он потребовал, чтобы ему отдали ключи, не смотря на то, что парковщик с управляющим не были этим довольны. Так что, этот человек не только был слишком пьян, чтобы садиться за руль, он сделал это даже после того, как заведение, в котором он пил, посоветовало ему не делать этого и зарегистрировало свой совет и его жалобу, так что, в случае любого происшествия, которое, в итоге, и произошло, им было бы плевать на Стоуна с высокой колокольни. Управляющий напечатал отчет об инциденте еще до того, как мы туда прибыли. Копия находится в деле Стоуна в полицейском участке.
Я не могла во все это поверить.
— Как же он разбогател, если так глуп? — спросила я.
Курт, пожав плечами, расстегнул ремень и стянул джинсы.
— Он не дурак. Он высокомерен. И я признаю, что это его собственная разновидность глупости, а может быть, и худшая ее разновидность.
Я склонила голову набок.
— Значит, ты не считаешь, что это доставит тебе неприятности?
Выпрямившись, Курт вытащил телефон из кармана джинсов, подошел ко мне, ухватил поперек живота, развернул и повел в постель.
— Считаю, он будет метать гром и молнии, и делать все, что в его силах, чтобы создать мне проблемы, и когда все это не будет иметь никакого эффекта, он вскипит от злости и начнет устраивать гадости, а когда и это не окажет никакого эффекта, он переключится на кого-то другого, чтобы изливать на него свое дерьмо.
Я забралась в постель, чувствуя, что Курт следует за мной, и заявила:
— Не уверена, что хочу добраться до части кипения и гадостей.
Курт накрыл нас одеялом и ответил:
— Мне кажется, будет забавно.
Я увидела, как он бросил телефон на тумбочку.
— У него есть деньги и адвокаты.
Он повернулся ко мне.
— Да, у него есть деньги. А Терри Багински — его адвокат, и в списке гадов и засранцев округа Дерби она уступает только Бостону Стоуну. Муж моей бывшей помощницы, о которой я тебе рассказывал?
Когда он не продолжил, я кивнула.
— Он тоже был гадом, лучшим адвокатом в округе. Все полицейские, кроме жены, ненавидели его, и даже она ненавидела его после того, как он выиграл несколько дел. И вот он… он ненавидел Багински. Говорил, что она создала адвокатам дурную славу.
На это он усмехнулся.
Хотя я могла понять его веселье, ничего из этого мне не казалось забавным.
— Курт, — сказала я обеспокоенно.
Он наклонился ко мне, поцеловал в нос и отстранился.
— Разве я не вернулся к тебе домой? — спросил он.
— Вернулся.
— Разве мы не вместе в постели, почти готовые заснуть?
Я молча кивнула.
— Разве мы не проснемся вместе?
— Проснемся, Курт.
— Разве у тебя не будет от меня ребенка?
— Ну, да, даже если для этого, возможно, потребуется добавить «в конце концов».
— Тогда пошли они все к черту, — заявил он. — Если каким-то чудом у меня из-за них начнутся проблемы, то я пойду работать полицейским в торговом центре. Какая разница?
Я снова уставилась на него.
Курт повернулся и выключил свет, затем протянул через меня руку и выключил мою лампу.
Он привлек меня к себе и еще сильнее укутал в одеяло.
— Уверен, что тебя это устраивает? — спросила я.
— Да.
Полночь вскочила на кровать и со стоном легла, уткнувшись головой нам в лодыжки.
— Давай спать, — приказал Курт.
Я прижалась к нему.
— Люблю тебя, Кэди.
— Я тоже люблю тебя, дорогой.
На это ушло всего несколько минут, но я услышала и почувствовала его ровное дыхание.
Все это его вполне устраивало.
Полностью.
Но, как я знала, таков был Курт.
У него была я. У него была Джейни.
Так что его все устраивало.
Уткнувшись ему в плечо, я усмехнулась.
А потом заснула.
Почувствовав в комнате движение, я проснулась, но в кровати я была одна.
Открыв глаза, я увидела, что снаружи еще темно, а значит, было рано.
Услышав, что собака мирно сопит рядом, я приподнялась на локтях.
— Ты не спишь? — спросил Курт.
— Нет, — сонно ответила я.
На прикроватной тумбочке зажглась лампа.
Я зажмурилась от яркого света и тут, возле кровати в полном рабочем облачении, увидела Курта.