Злоба (ЛП)

- Я знаю. Я вернусь позже, только не сейчас. Пожалуй, я пойду и повидаюсь с Диланом.’

Гар кивнул. - До холда Дарола путь неблизкий. Давай приведем тебя в порядок и оседлаем Иву,так что ты вернешься к закату, к самому времени перевязки.’

Корбан молча последовал за ним, и они двинулись по улицам Гавана. Повсюду было пустынно, соблазн ярмарки опустошил деревню. Корбан поднял голову и увидел высоко над головой Дан Каррег, но даже крепость казалась тихой и пустой. Никто не двигался ни по стенам, ни вокруг огромной арки Стоунгейта, возвышавшейся над единственным входом в Дан-Каррег.

Они добрались до конюшни, и вскоре Корбан уже сидел верхом на крепком гнедом пони, лицо его горело после купания в бочке с водой.

- Подожди минутку, - сказал Гар и исчез в конюшне. Вскоре он вернулся с кожаной седельной сумкой. ‘Всего несколько кусочков: хлеб, сыр, одеяло, веревка. Всегда будь готов, - добавил он в ответ на насмешливый взгляд Корбана. - Никогда не знаешь, что может случиться.’

Корбан печально улыбнулся, прикоснувшись к рассеченной губе. - Что ты нет.

- Помни, вернешься к закату. Присмотри за Ивой, и она позаботится о тебе. И держись подальше от Баглуна. Поговаривали, что волвена видели.’

- Угу’ - буркнул Корбан. Он в это не верил. Единственный раз вольвен отважился выйти на опушку леса зимой, соблазнившись запахом конского мяса в загонах Дан Каррега. И это случалось очень редко, когда приходила Бурная Луна и падал глубокий снег. Они предпочитали глубокие леса открытым пространствам.

Вскоре Корбан покинул Гаван и выехал на дорогу, ведущую к лесу Баглун. Великаны называли его так, как это сделал побежденный Беноти, гигантский клан, который правил здесь давным-давно, еще до того, как люди отняли у них землю. Он прорезал линию через Ардан и Нарвон, хотя между двумя королевствами было меньше движения, чем когда-то. Так что теперь дорога заросла травой и мхом, ее приподнятые берега осыпались. Вдалеке Корбан видел небольшой холм, на котором был построен дом Дилана, реку Тарин, сверкающую позади него в лучах полуденного солнца, а еще дальше темное пятно Баглунского леса заполняло горизонт.

День становился жарким, ветерок с моря лишь слегка ласкал ее. Корбан осторожно прикоснулся к губе, которая болезненно пульсировала. У него болела голова и болели ребра в том месте, куда его пнул Раф. Он вздохнул: День прошел так неудачно?

Лицо Рафа непроизвольно вернулось к нему, он ухмыльнулся, когда взял тренировочный меч и убежал от Гара. Шея Корбана вспыхнула, когда он снова почувствовал стыд за все это. Может быть, я и трус. Хотел бы я быть таким же, как мой отец, сильным и бесстрашным. Что имел в виду Гар, говоря о контроле над своими эмоциями? Как можно научить тебя этому? Как бы то ни было, если это поможет ему преподать Рафу урок, он готов попробовать. Сколько Корбан себя помнил, Гар всегда был рядом, был близким другом его мамы и папы. ; он всегда казался таким строгим, таким серьезным. Но он был заинтригован предложением Гара о помощи.

Сквозь его мысли медленно пробился шум, и он поднял глаза. Вдалеке он увидел приближающуюся к нему большую повозку, две фигуры за вожжами, другие шли и бежали рядом с ней.

‘Дилан. Ровный шаг Ивы съел большую часть пути, каменистые луга вокруг Гавана уступили место плодородным лугам, когда он приблизился к реке. Желтый утесник сменился можжевельником и боярышником, и холд Дарола показался ему огромным.

Дэрол, отец Дилана, сидел на переднем сиденье тяжело груженной повозки, ведя пони, его жена сидела рядом с ним. Дилан шел по одной стороне, его сестра и ее муж шагали позади, их сын Фрит бегал кругами вокруг них. Корбан улыбнулся этому зрелищу. Он слишком мало видел их за зиму; его мама не позволяла ему много путешествовать мимо Гавана во время сезона штормов, ее страхи подпитывались рассказами о голодных волках. Но прошлым летом он проводил здесь больше времени, в основном в компании Дилана. Они поссорились в первый раз, когда встретились, и Корбан защищал свою сестру из-за того, что она сказала. Каким-то образом все закончилось смехом, и вскоре после этого Корбан и Дилан стали крепкими друзьями, хотя Дилан был на несколько лет старше.

Дилан усердно работал на своего отца, но когда Корбан навещал его, Дилан чаще всего находил для него время, быстро показывая ему задачи фермы, копая ямы для столбов забора, сажая и собирая урожай, ловя лосося и многое другое. Однако Корбану было гораздо интереснее, когда ему показывали, как пользоваться пращой, как распознавать следы различных животных, как охотиться, снимать шкуру и готовить зайца. Самыми захватывающими были короткие вылазки на опушку Баглунского леса. Лес казался другим миром, иногда пугающим, но всегда манящим. Теперь он смотрел на Баглун, его громадные очертания исчезали вдали. Большего леса он не мог себе представить, даже легендарный лес Форн далеко на Востоке, который, как говорили, был больше половины царств изгнанных земель вместе взятых. Он фыркнул, вспомнив свои поездки с Диланом в Баглан. В конце прошлого лета, когда Дилан был занят уборкой урожая от заката до рассвета, Корбан стал ходить в лес один, гордился тем, что доверился Дату и пригласил друга присоединиться к нему. Дат сделал знак против зла, побледнел и сказал ему, что он либо очень храбрый, либо, скорее всего, сумасшедший. По правде говоря, это не имело ничего общего с храбростью, которой ему явно недоставало, если судить по его встрече с Рафом. Ему просто нравилось жить в лесу, хотя мысль о том, что мама узнает об этом, заставляла его дрожать даже в тепле солнца.

Дилан был всего в сотне шагов от него. Корбан остановил Виллоу и стал ждать. Дарол кивнул, проезжая мимо Корбана, Дилан отошел от повозки и подошел к нему.

- Привет, Бан, - сказал он и нахмурился, увидев избитое лицо Корбана. ‘Что с тобой случилось?’

‘Я упал, - сказал Корбан. ‘Я шел к тебе, может быть, помочь с лососем. Похоже, я опоздал.’

- К рассвету отец все разобрал. И мы должны доставить еду в Гаван вовремя, чтобы приготовить ее к празднику. В другой раз, а?’

В этот момент Фрит подбежал к Дилану сзади и с громким треском пнул его в лодыжку. Он захихикал и повернулся, чтобы бежать, но Дилан, прыгая на одной ноге, схватил мальчика и поднял его в воздух, ноги качались, как будто он все еще бежал. Когда он понял, что бежать бесполезно, он обмяк и ухмыльнулся. Дилан поднял его повыше и усадил себе на плечи.

‘Ты слишком стар для этого – скоро твои девятые именины.’

‘Но мне здесь нравится, - запротестовал Фрит.

‘Очень хорошо, если это убережет тебя от неприятностей. Дилан снова повернулся к Корбану. - Пойдешь с нами? Мне не терпится осмотреть ярмарку.’

- Нет, спасибо. Я только что приехал оттуда.’

‘Хорошо, Бан, но ты ведь вернешься за перевязкой, правда?’

Корбан кивнул.

- Хорошо, тогда ты можешь рассказать мне все об этой осени.’

- А-а-а, - завопил Дилан, когда Фрит схватил его за уши и сильно дернул. ‘Что ты делаешь?’

‘Ты моя лошадь. Бесплатная!- Крикнул Фрит, снова дергая Дилана за уши. Дилан схватил племянника за руки и побежал вслед за повозкой, бросив через плечо прощальные слова Корбану.

Фрит ухмыльнулся Корбану, который поднял кулак и потряс им, стараясь не рассмеяться.

Какое-то время он просто сидел на Иве, глядя, как вдалеке исчезает обшивка, и размышлял, что же ему делать. Затем его глаза снова обратились к Баглуну, и он, щелкнув языком, подтолкнул Иву к дороге.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ЭВНИС

Эвнис взял мех меда у Хельфаха, своего охотника. Он откупорил бутылку и выпил, ощущая сладкий медовый привкус, алкоголь согревал его внутренности.

‘Это хорошо, а?- Сказал Хельфах.

- Хм, - проворчал Эвнис. У него на уме были более важные вещи, чем качество меда, который он пил. Так много лет прошло с тех пор, как он дал клятву Азроту и стал сообщником Рин, королевы Камбрена. А теперь он далеко продвинулся, стал советником Бренина, короля всего Ардана. Та ночь в лесу темного леса казалась другой жизнью. Это было ужасно, но в то же время и опьяняюще. Теперь он испытывал нечто подобное: страх и возбуждение смешивались, когда последствия этой клятвы всплывали из прошлого.