Злоба (ЛП)

‘Да, - сказал Натаир. - Верадис вывел их на склон долины, выдержав главный удар их атаки. Ты бы видел его, отец, - добавил принц, сжимая плечо Верадиса. - Он уже трижды заслужил свой титул.’

Верадис покраснел под одобрительными взглядами короля Аквила и его королевы.

‘Я напал на них сзади, - продолжал Натаир. - Верадис был наковальней, а я-молотом.- Он с треском ударил ладонью по столу, отчего чашка с вином подпрыгнула.

Аквилус покачал головой. - Сынок, если бы я знал, сколько их ... и дрейгов. Я бы никогда не послал тебя.’

- Нет, ты этого не сделаешь, - сказала Фидель, хмуро глядя на мужа.

‘Ты превзошел все мои надежды, - продолжал Аквил. - Ну, план состоял в том, чтобы ты и твоя банда прорезали себе зубы. Я думаю, что мы достигли этого.’

‘Ах, ты напомнил мне, отец, - сказал Натаир, доставая из сумки на поясе кошелек. - Он протянул руку. Там лежал длинный изогнутый зуб, длиннее, чем его ладонь. ‘Это зуб дрейга. Это память, отец, о первой кампании, которую ты поручил мне возглавить.’

Рука Верадиса поползла к его бедру, палец провел по зубу, который дал ему Натаир и который теперь был вставлен в рукоять меча. Принц отдал их всем своим воинам в ночь перед тем, как они сели на корабли Ликоса и покинули Тарбеш. Каким – то образом это еще крепче привязывало их к Натаиру – если это было возможно-наполняя их неистовой гордостью. В то же самое время Натаир поклялся хранить в тайне все, что касалось флота Вин Талуна.

Аквил взял зуб, держа его перед собой. - Спасибо, - пробормотал он.

В дверь постучали.

- Войдите, - позвала Фидель. Перитус вошел в комнату, улыбаясь всем присутствующим. Аквилус указал на стул, и вождь сел. Верадис ответила на приветствие, но менее тепло, вспомнив сомнения, высказанные Перитусом в тот день, когда он наблюдал за тренировкой отряда. Натаир был еще холоднее.

Царь рассказал Периту о своей кампании, вождь кивнул и хмыкнул, когда история начала разворачиваться.

‘Так что, как видишь, - сказал Аквил, - твои сомнения были беспочвенны.’

‘Да. И я рад, что так оно и было, - сказал Перитус. ‘Я беспокоился только о Вашей безопасности, - сказал он принцу.

Натаир фыркнул. - Когда битва какая может быть безопасность?’

- Совершенно верно. Мы никогда не узнаем, что может случиться с нами в бою. Но есть гарантии, которые мы можем искать. Это подарок Элиона нам, не так ли? Интеллект. Выбор. Но, как бы то ни было, я оказался неправ и рад этому.’

‘Не думай об этом, - пробормотал Натаир. ‘Не родился человек, который был бы прав все время.’

По комнате прокатился смех.

‘Однако я удивлен вашей скоростью. Я не рассчитывал, что ты вернешься хотя бы на один оборот Луны.’

‘Мне не терпелось вернуться, - сказал Натаир. ‘Я гонял своих людей изо всех сил, возможно, даже сильнее, чем следовало бы, но они ничуть не пострадали.- Он встал и застонал, потягиваясь. ‘Я за горячей водой, - сказал он. - Снять эту грязь с моей кожи.’

‘Конечно, - сказал Аквил.

- Пойдем, Верадис, - сказал Натаир, поворачиваясь и направляясь к двери. Верадис последовал за ним.

- Натаир’ - позвал Аквил; принц остановился и повернул голову. ‘Я очень горжусь тобой.’

Натаир постоял с закрытыми глазами, наслаждаясь этой похвалой. - Спасибо, Отец, - сказал он и вышел.

Верадис быстро зашагал прочь от оружейного двора, на ходу застегивая плащ на плечах. Тонкий слой снега теперь хрустел под его сапогами, и он плотнее натянул плащ. Он все еще потел, кровь бурлила в жилах, а различные боли только теперь давали о себе знать. Он глубоко вздохнул, медленно успокаиваясь после напряженной работы на корте, и коснулся костяшками пальцев своей щеки, кожа на которой распухла.

Он нырнул в двери замка и захлопнул их на снегу, порыв горячего воздуха ударил его, когда он вошел в пиршественный зал, неся запах жареного мяса, соуса, вина, пота. В последнее время здесь всегда было многолюдно, крепость заполнялась людьми, собиравшимися на Праздник середины зимы. Куда ушло время? Со времени Тарбеша прошло уже три оборота Луны, а до середины зимы оставалось всего шесть ночей и все, что она принесла с собой.

Он быстро наполнил тарелку и нашел свободное место, чтобы сесть спиной ко входу.

По мере того как в комнату входило все больше людей, в комнате становилось все шумнее. Он услышал шаги, почувствовал шлепок по плечу, и Раука опустился на скамью напротив него.

‘Толпа все еще стоит на оружейном дворе, отмораживая свои штаны, ожидая, чтобы поздравить тебя, - сказал воин.

- Хм, - проворчала Верадис.

‘Почему ты улизнул?’

- Я замерз, проголодался и не видел причин оставаться.’

- Нет причин оставаться, - сказала Раука, наклоняясь вперед. - Ты просто превзошел Арматуса, человек. Я не мог придумать лучшей причины, чтобы остаться. Он был мастером оружия с тех пор, как мне исполнилось двенадцать лет, а задолго до этого он был непобедим.’

Верадис пожал плечами. - Он уже не в лучшей форме, а этот холод замедляет и сковывает старые кости.’

Раука покачал головой. - В прошлом или нет, но во всем Тенебрале нет никого, кто мог бы приставить острие меча к горлу этого человека. Ты должен наслаждаться своей новообретенной славой, а не выглядеть так, будто вот-вот начнешь рыдать в тарелку.’

- Да, - вздохнул Верадис. Раука был права, он знал, но что-то во всем этом состязании было гнилым на вкус.

С тех пор как Натаир вернулся в Джеролин, между принцем и Перитусом росло невысказанное напряжение, и оно перекинулось на их боевые отряды. Арматус, мастер оружия, был другом детства Перитуса и несколько раз высказывался против новых методов обучения Натаира. Натаир руководил сегодняшним спаррингом между Арматусом и Верадисом, и хотя официально бой не был признан, почти каждый воин в радиусе пяти лиг от крепости пытался его увидеть.

Верадис готов был на все ради Натаира, отдать свою жизнь, но что-то в этом ему не нравилось. Он чувствовал себя обманутым. Кроме того, ему нравился Арматус, и он не испытывал особой радости, избивая его.

Он поднес руку к щеке и ощупал место, куда его ударил Арматус. ‘Он отдал почти столько же, сколько получил, - поморщился он.

- Нет, - твердо сказал Раука, качая головой. ‘Я так не думаю.- Он подмигнул Верадису. - Теперь тебе придется защищать свою репутацию. Каждый воин, который считает себя умелым в обращении с клинком, захочет сделать себе имя против тебя.’

Верадис снова хмыкнул, ему не понравилось, куда завела его эта мысль.

Рядом хлопнула дверь, и он поднял голову. Король Аквил шагал по залу с суровым лицом, усталым взглядом, кожа под глазами приобрела серый оттенок, морщины на лице стали более заметными.

- Многое зависит от дня середины зимы, - пробормотал Раука, глядя, как король проходит через зал.

‘Есть ли еще известия о Мандросе?- Спросил Верадис. Король Карнутана был приглашен обратно в Тенебрал, чтобы вместе с Аквилом присутствовать при исполнении пророчества Мейкала.

Раука пожал плечами. ‘Я поверю, что он придет, когда увижу его перед собой.’

Верадис кивнул. Он не был уверен, что хочет видеть Мандроса в одном месте с Натаиром, во всяком случае, не с этими разговорами о том, что Мандрос был слугой Азрота . . .

‘Если он придет, я уверен, что его будут хорошо охранять, - сказал Раука, - не то чтобы его защитники были для тебя проблемой.’

Верадис покачал головой. ‘Ты получил удар по голове? Я не принадлежу к Бен-Элим.’

Раука раскачивался в кресле, заливаясь смехом. - Друг мой, я не думаю, что ты видишь себя таким, каков ты есть на самом деле. Правда, ты не так красив, как я . . .’

Верадис фыркнул.

‘. . . и тот сломанный нос, твой, не помог тебе там. Но. . .- Раука наклонилась вперед и схватил Верадис за запястье. ‘Что-то происходит с тобой, когда ты вытаскиваешь клинок, даже если он сделан только из дерева. Ты становишься страшными.- Его лицо стало более серьезным, напряженным. ‘Нет никого, рядом с кем я предпочел бы сражаться, живым или мертвым, кроме тебя.’