Страница 7 из 25
– Ты ненормальная? Нимфоманка? На этот эффект ты и рассчитывала, когда шла сюда?
– Что? – ахнула я, глядя на него снизу вверх и, несмотря на его злость, все равно сходя с ума от его близости. Это было странно – бояться и желать одновременно. – Нет!
– Тогда что происходит? – прорычал он, вглядываясь в мое лицо каким-то безумным взглядом. – Яд не должен был подействовать так… так же, как в первый раз. Я контролировал его. Ты предполагала подобный исход?
– Нет, я же сказала, что нет! – воскликнула я, на секунду прикрывая глаза, когда его большой палец вдруг скользнул по моему запястью.
Кожа стала настолько чувствительной, будто ее и не было вовсе. Я чувствовала себя голой.
А когда снова открыла глаза, заметила, как Багровый змей через силу втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы и нахмурился. Только его взгляд оставался горячим, как алое солнце.
Он осторожно отпустил мое запястье, словно это могло меня поранить.
А я краем воспалённого сознания отметила, что в мастере ядов каким-то удивительным образом сочетались ярость дикого зверя и почти ласковая бережность и мягкость, когда он касался меня. Словно он чудовищно злился, но каждое его движение было выверено до мелочей ради того, чтобы ненароком не навредить мне.
– Почему ты отказываешься от противоядия? Собираешься терпеть яд? – сквозь зубы спросил он.
– Я должна выполнить ваше задание, и я это сделаю, – дрожащим голосом ответила, пряча руки за спиной и опуская взгляд.
Чем дольше я смотрела на него, на его удивительное лицо с резкими, почти острыми чертами, на смуглую шею с выступающими венами, по которым хотелось пройтись языком, тем сильнее меня захватывала удушливая жажда его прикосновений. Я понимала, что вот-вот просто не смогу больше терпеть.
Поэтому я стала разглядывать ромбовидные каменные плиты пола лаборатории, ища в разноцветных узорах какой-то смысл.
– Если ты готова это терпеть, – выдохнул льесмирай, и на короткий миг мне показалось, что в его голосе скользнули хриплые нотки, но почти сразу он снова стал ядовито-холодным, – то ты ненормальная. Но почему я должен этому потворствовать?
Я сжала руки за спиной, чувствуя, как ногти входят в кожу.
– Не должны, – покачала головой я. – Но вы дали слово. А я пока что не провалила ваше задание.
Льесмирай негромко вздохнул, а мой взгляд продолжал блуждать по ромбикам на полу. Однако в какой-то миг краем глаза я заметила, как дернулась мужская рука с розовато-алым перстнем, словно Астариен хотел прикоснуться ко мне. Но в следующий миг мужчина резко развернулся, и мне стал виден лишь его огромный багрово-золотой хвост.
Я попыталась проглотить внезапно возникший ком в горле.
Меня всегда пугали змеи, а здесь, в центре Шейсары, хвосты мираев вызывали дрожь в холодеющем от страха теле. Но сегодня впервые в жизни, несмотря на сковавший мышцы ужас, я подумала, что очень хочу прикоснуться к хвосту Астариена. Осторожно, может быть совсем чуть-чуть… незаметно провести пальцами по маленьким сверкающим чешуйкам…
Стоило представить, как я это делаю, как грудную клетку сдавило невидимыми цепями, но при этом в животе будто просыпались раскаленные угли.
– Что ж, раз я дал слово, значит, приступай, – в это время раздражённо бросил змей, уперев мощные руки в стол, так и не повернувшись ко мне. И прямо сейчас я могла видеть, лишь как мышцы на его широкой спине перекатываются под гладкой кожей с выступающими лопатками.
Пришлось снова отвернуться и двинуться к растениям.
– И не забудь повязку! – прорычал он, заставив меня подскочить от неожиданности.
– Конечно, – выдохнула я, стараясь скрыть дрожь в руках.
Выходило, конечно, плохо. Тем более теперь, когда Астариен знал, что со мной происходит. Я бы даже сказала, что от этого было особенно стыдно!
Завязав глаза и быстро пройдясь вдоль стола с растениями, я обнаружила лестреллу почти сразу. Лишь один раз задержалась возле другого экземпляра, который был подозрительно похож на мой объект поиска.
Однако, в итоге отбросив сомнения, я ткнула пальцем в растение и отошла на шаг назад.
– Это лестрелла, – проговорила тихим охрипшим голосом.
На большее сил уже не хватало. Я мечтала оказаться в своей комнате и залечь в ледяную ванну часов на десять. А может, зарыться под одеяло с головой и там представлять то, чего на самом деле никогда не произойдет.
Скорее всего, второй вариант был гораздо более реален.
– Верно, – коротко бросил Багровый змей, но в его голосе я не услышала удовлетворения. Словно он опять был чем-то недоволен!
Да как вообще можно угодить этому мужчине?
В голове тут же вспыхнула сцена нашей первой встречи. Как он прижимал меня к стене, лаская шею поцелуями, прикусывая и шепча что-то ласково-страстное и невыносимо горячее.
"Ты так приятно пахнешь…"
В тот раз, кажется, он был вполне доволен!
А я с трудом сдержала стон от резко ударившей в низ живота пульсации. Перед глазами помутилось.
– Сними повязку и подойди к другому столу, – резко приказал Астариен, с трудом, но выводя меня из очередного приступа. – Пока твое обоняние повышено, ты должна изучить тридцать бутыльков с настойками и маслами. Ровно тридцать. И делай это так, чтобы, когда придет время, ты могла отличить одно от другого.
– Тридцать? – отрывисто переспросила я, почти шепча.
Быстрое дыхание с трудом вырывалось из горла.
– Хорошо, – сказала скорее губами.
Оказалось, что тридцать бутыльков – это очень немаленькое количество. Усиленное обоняние улавливало мельчайшие нюансы запаха настойки лесного кровавика, выжимки из золотого крестоцвета, эфирного масла красной горесмерти и прочего. Но чем дольше я заучивала эти ароматы, тем быстрее уставала, а тело, разъедаемое ядом страсти, потихоньку выдыхалось. Силы заканчивались.
И если сперва я старалась бодриться, делать вид, что ничего не произошло, то под конец от всего этого общего напряжения, свалившегося на мои плечи, перед глазами все постепенно меркло. Я потихоньку падала в обморок, во тьме которого мне виделись лишь искрящиеся глаза Багрового змея.
Осталось три бутылька, когда я схватилась за стол и начала оседать на пол.
Зрение, улучшенное ядом, больше не помогало. Я была не в силах открыть глаза и увидеть, что вообще творится вокруг. Внутри меня горел такой яркий, обжигающий огонь голода, что, казалось, он уже сжег меня дотла.
Все померкло вокруг. Но на пол я осесть не успела: меня подхватили сильные и настолько горячие руки, что мое собственное пламя мгновенно откликнулось на них, взревев голодным зверем.
– Тихо-тихо, – раздалось над ухом, когда я почувствовала, как ладони Астариена прижимают меня к сильному телу, от которого так восхитительно пахло дубовым мхом, сладким медом и горькой полынью. – Сейчас я дам тебе противоядие, и все пройдет. Тебе станет легче…
Мужчина начал рыться рукой на столе, разбрасывая бутыльки, а я помню лишь, как начала брыкаться, из последних сил пытаясь вырваться.
– Нет, нет, пожалуйста! Я сейчас закончу задание! Мне осталось чуть-чуть!
Дыхания становилось недостаточно, я хватала ртом воздух и падала куда-то глубоко-глубоко, откуда уже невозможно было выбраться.
– Да успокойся ты, торнадо в платье, – раздавался голос где-то над ухом, но я уже плохо понимала где.
– Нет-нет, я должна закончить… должна…
А потом все вокруг накрыла пугающая, объятая жаром и пламенем чернота. И только тихий шепот мужского голоса, запах мёда и полыни с дубовой корой, да ещё горячие, обнимающие меня руки позволяли считать, что я умираю почти счастливой.
Глава 3
Астариен поднял девушку на руки, осторожно перенес на диван, обитый химически стойкой кожей песчаных скорпионов, уложил ее там, разместив голову на мягком подлокотнике, и тут же влил ей в рот антидот к яду мираев.
Фиана ещё что-то бормотала в полуобмороке, но совсем скоро затихла, погрузившись в глубокий сон. Алые щеки, горящие от возбуждения, стали потихоньку приобретать нормальный цвет.