Страница 24 из 26
Острая нехватка офицерских кадров приводила к ускоренному чинопроизводству и к стремительному продвижению по службе младшего и среднего звена командного состава. До 1918 г. менее половины высших руководителей Белого движения на Востоке России имели генеральские чины, большинство же начальников высших штабов и командующих армиями имели до 1918 г. чин полковника, не говоря уже о нижестоящих начальниках[259]. На высшие командные посты (командующих армиями, корпусами, дивизиями) белые, за рядом исключений, подтверждающих правило, старались не назначать высококвалифицированных генералов старой армии.
Генералами нередко становились еще совсем молодые люди, достаточно энергичные, но не обладавшие ни жизненным, ни административным опытом. К примеру, Р. Гайда и Н.П. Сахаров получили первый генеральский чин в 26 лет, А.Н. Пепеляев – в 27, А.И. Тирбах – в 28, Г.М. Семенов – в 29, И.П. Калмыков – в 30 лет. Помимо харизмы лидеров, энергии, понимания природы Гражданской войны молодежи в генеральских погонах были свойственны недооценка противника, военно-политический авантюризм, шапкозакидательство, легкомыслие. В общей сложности генеральские и адмиральские чины в 1918–1922 гг. на Востоке России получили свыше 384 офицеров[260]. Всего же в антибольшевистских силах Востока России служили не менее 728 генералов и адмиралов. Таким образом, более 53 % белых генералов и адмиралов Востока России получили высшие чины непосредственно в Гражданскую войну. Молниеносность производства порой являлась поводом для ироничных наблюдений[261]. Сотни новоиспеченных генералов были явно избыточны для белых формирований Востока России и, наоборот, усугубляли нехватку кадровых офицеров на более низких ступенях служебной иерархии.
Показателем слабости военной системы белых стало и то, что в период конфронтации опиравшегося на Японию атамана Г.М. Семенова с Верховным правителем первый осуществлял собственные производства в генеральские чины. При этом 30 из 35 генералов, произведенных Семеновым в 1918–1921 гг., в первой половине 1918 г. служили в его Особом Маньчжурском отряде, то есть являлись лично преданными ему проверенными людьми с боевым опытом Гражданской войны[262]. Фактически речь шла о создании Семеновым собственной генеральской группировки. Генерал А.П. Будберг писал, что семеновские начальники «присваивают себе небывалые титулы, пугачевские производства и никогда не заслуженные георгиевские кресты»[263].
Ускоренное чинопроизводство, приводившее к появлению «выскочек» и «вундеркиндов», вызывало недовольство старых заслуженных генералов, получивших свои чины в результате многолетней службы. Генеральская молодежь, вполне естественно, не собиралась уступать старшему поколению. Тем более что многие молодые генералы обладали значительными заслугами перед Белым движением. На это накладывалась специфика Гражданской войны, которую старые офицеры не всегда могли уловить и должным образом перестроиться. Все это приводило к складыванию группировок генералитета, боровшихся друг с другом, в том числе и в силу поколенческого конфликта. Отзвуки противоречий сохранились даже в эмиграции. Так, генерал В.М. Молчанов, получивший первый генеральский чин в 33 года, заявил критиковавшему «выскочек» заслуженному генералу А.П. Будбергу, который был на 17 лет старше: «Вы, барон Будберг, занимали пост военного министра – Вы укрылись! А почему Вы не пошли командовать корпусом, почему Вы не пошли командовать дивизией? Наладить это дело? Простите, потому что Вы не были подходящи для этого. Потому что Вы знали: дивизия, по-вашему, – это 14 тысяч штыков, а мы дивизией считаем – у нас до 1500 штыков доходило. И выполняли дивизионные задачи»[264].
Еще в начале ноября 1918 г. был издан приказ главнокомандующего генерала В.Г. Болдырева о приостановке чрезмерно ускорившегося чинопроизводства. Предписывалось делать представления о производстве лишь за особо выдающиеся подвиги, а в остальных случаях ограничиваться объявлением благодарностей[265]. В войсках Колчака командующие армиями в июне 1919 г. получили право производить офицеров в чины до капитана включительно[266]. Вышестоящие производства осуществлялись приказами Верховного правителя и Верховного главнокомандующего. 28 августа 1919 г. последовал приказ Верховного правителя и Верховного главнокомандующего № 179 о том, что в генеральские чины вне театра военных действий разрешалось производить лишь за боевые отличия и за особые государственные заслуги.
Если на Юге в связи с переизбытком офицеров и нехваткой рядового состава создавались целые офицерские части, в которых офицеры служили в качестве рядовых (что вряд ли можно признать рациональной практикой), то на Востоке после развертывания единых вооруженных сил такой подход стал невозможен в силу нехватки кадров, а полномасштабного обмена кадрами между белыми фронтами организовано не было.
Часть офицерства самоотверженно сражалась на фронте, некоторые даже проявили чудеса храбрости, за что были удостоены георгиевских наград. Так, приказом войскам Сибирской армии № 90 от 28 февраля 1919 г. среди других награжденных орденом Св. Георгия 4-й степени был командир 3-й роты 1-го Сибирского штурмового батальона поручик А. Струнге, отмеченный за то, что «23-го декабря 1918 г., исполняя приказание взять мост через реку Каму, имеющий большое стратегическое значение, и перерезать провода к минам, подошел к мосту с полуротой и, несмотря на сильный пулеметный и ружейный огонь, бросился в штыки, заставил замолчать пулеметы, выбил противника с моста и перерезал провода к минам – мост спасен. Противник потерял 40 человек убитыми, 300 пленными, один пулемет и подрывную команду с двумя подрывными аппаратами. Пулемет был взят быстрым налетом и тотчас же обращен против противника»[267].
Случаи героизма не меняли общей картины низкого профессионального уровня командных кадров. Среди них преобладали офицеры военного времени, не вполне соответствовавшие требованиям к командному составу. Подтверждается это и результатами инспекций. Так, в полках IV Восточно-Сибирского корпуса офицеры не владели уставами, положением об обучении пехоты и программой обучения молодых солдат[268]. Командирами полков порой становились обер-офицеры. Многие опытные старшие офицеры – ветераны нескольких войн, наоборот, оказывались на тыловых должностях. Младшими офицерами повсеместно являлись офицеры военного времени, часто из нижних чинов. Такое положение вещей приводило к панибратским отношениям рядового и офицерского состава, падению авторитета офицера и, как следствие, к выходу из подчинения командирам. Генерал С.А. Щепихин летом 1919 г. оказался очевидцем следующей неприглядной сцены в 11-й Сибирской стрелковой дивизии: «Офицеры, молодежь, как я видел, очень сжились со своими солдатами, но и сильно от этой близости теряли в авторитете. Я видел, как в игре солдат участвовал и офицер, – но не в качестве руководителя, а рядового игрока, и как ему, офицеру, солдаты с большим аппетитом всыпали шлепки по спине и ниже. При этом на лицах некоторых солдат я заметил ядовитые улыбочки»[269].
Наглядным показателем качества командного состава являются сравнительные данные о численности выпускников Николаевской военной академии в белых армиях Юга и Востока России. Если через белые армии Юга России прошли 1082 выпускника академии, то через белые армии Востока России – только 641. Причем среди этих офицеров лишь 229 обучались в академии до Первой мировой войны по полной, а не по сокращенной программе. На Юге же старую академию окончили не менее 828 офицеров[270]. Показательно и соотношение по «коренным» офицерам Лейб-гвардии Преображенского полка. Если на белом Юге их оказалось не менее 53 человек, то на белом Востоке России – только 11, включая семерых, приехавших с Юга[271].
259
Волков С.В. Трагедия русского офицерства. С. 269.
260
Подсчитано с уточнением по: Купцов И.В., Буяков А.М., Юшко В.Л. Белый генералитет на Востоке России в годы Гражданской войны. Биографический справочник. М., 2011.
261
Скитания русского офицера: Дневник Иосифа Ильина. С. 313.
262
Романов А.М. Особый Маньчжурский отряд атамана Семенова. С. 186.
263
HIA. A.P. Budberg collection. Box 1. Л. 5об. См. Приложение 12.
264
Молчанов В.М. Последний белый генерал. Устные воспоминания, статьи, письма, документы. М., 2009. С. 109–110.
265
ГАОО. Ф. Р-1912. Оп. 2. Д. 24. Л. 70.
266
РГВА. Ф. 39624. Оп. 1. Д. 172. Л. 2.
267
Цит. по: Ситников М.Г. Полковник Е.И. Урбанковский и его штурмовики // Белая армия. Белое дело (Екатеринбург). 2003. № 12. С. 44.
268
Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 году. Новосибирск, 2010. С. 135.
269
ГА РФ. Ф. Р-6605. Оп. 1. Д. 7. Л. 6об.
270
Ганин А.В. Выпускники Николаевской военной академии в годы Гражданской войны в России 1917–1922 гг.: статистический обзор // Историческая информатика (Барнаул). 2016. № 1–2. С. 54.
271
Андоленко С. Преображенцы в Великую и Гражданскую войны. С. 326–352, 359.