Страница 17 из 58
Не глядя на Магду, я подошел к Орхию, лежащему на полу, пощупал пульс. Жив, конечно. Даже меня сложно убить, а уж Старшего и подавно. Если только голову от тела отделить. Но, хоть искушение и велико, становиться убийцей нет желания. К тому же, вся семья в этом случае начнет на меня охоту, да и жена с детьми попадет под раздачу.
Но что тогда делать? Ладно, был бы я один, но он наверняка запомнил Магду. Она слышала то, что не должна была. Да и еще засняла, чтоб ее! Насколько помню, телефон упал на пол, когда мы боролись. Взгляд пробежался по полу. Да, вот он. Я стер видео и кинул гаджет на диван, на котором сидела девушка. Странно, что она еще не убежала.
Так, мозг не работает, мне нужно время, чтобы понять, что делать. И место, чтобы уйти с радаров Семьи и Хранителей заодно. Что ж, тогда знаю, что должен сделать сейчас. Я покосился на Магду, которая растирала красные запястья. Будут синяки, точно. Чувствую, ей не понравится то, что произойдет. Но это для ее же пользы. Иного выхода нет.
— Идем, — я сунул ее смартфон к себе в карман.
— Никуда с тобой не пойду! — зло отчеканила девушка.
— Придется. У нас мало времени.
— Иди, куда хочешь!
— Мое терпение кончилось! — рявкнул я и, схватив Хранительницу в охапку, вышел из дома.
Сначала я избавился от ее смартфона и телефона, который предоставили мне Стражи — с собой был чистый, не отследят. Потом раздобыл нам машину, «Лексус» нельзя, он нашпигован маячками, вероятно.
В перерывах между этим ловил Магду, которая пользовалась любой возможностью, чтобы сбежать. В итоге не выдержал, перестал уговаривать и засунул эту занозу в заднице в багажник. И наконец-то смог облегченно выдохнуть.
Я убедился в том, что у нее особый талант приносить неприятности, когда выехал на шоссе — девушка начала бить ногами в крышку багажника — видимо, хотела ехать в салоне. Что ж, понятное стремление, но пока невыполнимое.
— Выпусти меня, подонок!
Отличные легкие. Я ухмыльнулся. Легкое нажатие — и в уши ворвалась не менее разъяренная музыка Бетховена. У хозяина машины был неплохой вкус, должен признать. Девушка притихла — то ли ее впечатлила классика, то ли поняла, что бунт ни к чему не приведет.
Дорога послушно стелилась под колеса темно-серым после дождя асфальтом. Хоть что-то сегодня не закатывает истерику, даже приятно.
Но расслабился, как выяснилось, зря. Мощный удар в крышку багажника распахнул его именно в тот момент, когда мы проезжали мимо поста ГИБДД. Отдав должное смекалке девушки, я выругался и вдарил по тормозам — промчавшийся мимо джип с хлопающей «пастью», несомненно, привлек внимание инспекторов.
Едва мои ноги ступили на дорогу, пленница вывалилась из багажника. Я бросился ее поднимать, заметив подъезжающую к нам машину ГИБДД. Когда наклонился, чтобы подхватить беглянку под локоть, этот самый локоть врезался в мой глаз, затем последовал удар по лбу маленьким огнетушителем — видимо, она нашла его в том самом неисправном багажнике. Боюсь, звездочки на погонах уже не разгляжу, их тут столько летает!
Я помотал головой, нагнал девушку, которая со всех ног неслась к инспекторам, и прижал к себе. Знала бы она, что натворила! Не пройдет и получаса, как по нашему следу уже будут идти Стражи, и вовсе не правопорядка!
— Помо… — Закричала эта беда в юбке — вернее, в джинсах, пока ее рот не был зажат моей рукой.
— Что происходит? — органы, опасливо косясь на нас, не особо спешили на помощь.
— Девчонка сбежала от папки, — улыбаясь, пояснил я. — Везу домой.
Мерзавка с удовольствием тяпнула меня за палец, и проорала:
— Он врет!
— Проверьте, позвоните, — с моих губ слетела известная фамилия, которая заставила их охнуть. — Отец подтвердит. И скажите Пал Палычу, что Литвинов привет передает.
Через пару минут мне почти что отдали честь, а пленницу наградили укоризненным взглядом.
— Зачем папу волноваться заставляете, — инспектор покачал головой. — Молодежь!
— Идем. — Я не рискнул снова запихивать девицу в багажник, распахнул перед ней дверь в джип. — У нас крайне мало времени!
Глава 4 Убежище
ГОРАЙ
— Теперь понимаешь? — примерно обрисовав ей перспективы, спросил я.
— А сразу сказать не мог? — Магда обожгла меня своими зелеными глазищами.
— Когда? Времени не было.
— И куда ты меня везешь?
Хороший вопрос. Неподалеку была деревня, куда бабушка увозила внука на все лето. Каждый год это на самом деле была маленькая жизнь с рыбалкой, катанием на лошадях соседа, поливом огорода, ловлей толстопузых лягушек, охотой на недозревшую клубнику и поедание зеленых вырви-глаз яблок. То самое беззаботное детство, которое ушло навсегда, оставив светлые воспоминания.
До сих пор помню, Пал Палыч в возрасте 12 лет клялся, что если поцеловать жабу, сбудется любое желание. Мы со Славкой и Эдиком посмеялись, но тайком от друзей я все же отловил несчастное животное и, крепко зажмурившись, чмокнул в склизкую спину.
Ошалевшая лягушка побыстрее упрыгала от подростка, не ведая, какие надежды на нее возлагал маленький мальчик, который больше всего на свете хотел увидеть маму. Которая, конечно, не приехала.
Но вскоре стало понятно, почему — напоровшись ногой на стекло в пруду, я узнал, что такое тошнота от вида хлещущей из раны крови, а кроме того, выяснил, что даже ужасный порез у меня зарастает намного быстрее, чем у нормальных людей. Чем вообще у людей.
Когда друзья, перемазанные кровью, донесли меня до дома, хлюпающий разрез уже начал зарастать. Бабушке пришлось рассказать нам, четверым, кто я на самом деле — Страж. Мальчишки поклялись хранить эту тайну.
Они сдержали слово — до самого моего отъезда из России после смерти бабушки никто, даже их жены, не узнали, что я полудемон, сын потомков Каина и Лилит. А дружба от этого, кстати, ничуть не пострадала.
Дорога к деревеньке не изменилась — свернув с шоссе, джип попал в объятия русской глуши — непроходимую грязищу. Две колеи от колес машин, залитые жижей, с грехом пополам вывели нас к горстке дачных домиков, едва видимых в свете пары фонарей. Свет в окнах не горит, дым из труб не идет, машин рядом нет. Можно надеяться, что мы тут одни.
Я оставил автомобиль подальше от любопытных глаз, в пролеске. Дальше мы с Магдой пошли пешком. Земля под ногами напоминала бисквит, размокший в сиропе — она хлюпала, сочась грязной водой и прозрачно намекала, что с теплыми итальянскими ботинками из телячьей кожи можно попрощаться, здесь из обуви выживут только резиновые сапоги.
А вот и маленький зеленый домик, больше похожий на сарайку. Покосившийся — казалось, чихнешь, сразу рухнет. В детстве он казался гораздо выше — свою роль играл флер тайны и приключений.
Когда-то в нем жил старый, похожий на тролля дед, который если и выходил на улицу, то всегда в полосатой пижаме. Он никому и слова плохого не сказал, но мы почему-то считали старика злом во плоти. Своровать из его огорода яблоки или сливы было верхом молодецкой удали. Думаю, он прекрасно все видел, но ни разу не нажаловался на нас моей бабушке.
Забора вокруг давно не было, сгнил, наверное. Укрытый со всех сторон разросшимися яблонями и сливами, дом был неплохим убежищем. О нем знал только я и мои друзья детства. А вот и бочка с водой, в которую мы отпускали выловленных карасей, когда местные кошки с бездонным пузом уползали, наевшись рыбы так, что первая, как говорил Славка, торчала из задницы, а хвост последней еще хрустел на зубах.
Вьюнок, опутавший вход так, что и двери не видать, разросся желтеющим покрывалом на стены и даже заполз на крышу. Я дернул за ручку, пробившись к входу сквозь эту поросль, но железная проржавевшая скоба осталась у меня в руках. Чертыхнувшись, толкнул доски руками. Домик вздрогнул. Кажется, он сам рассыплется, а дверь в насмешку надо мной останется стоять.
Я поднажал, уперевшись плечом, она поддалась со скрипом. Лишь благодаря реакции Стража увернувшись от нескольких пластинок черепицы, что норовили угодить прямиком по лбу, мне удалось и Магду вовремя утащить в сторону.