Страница 72 из 97
Смотрела в темные зрачки, между которыми книзу проходил длинный шрам. За эти годы он изменился. Сильно похудел, и из глаз исчезла былая осторожность. Зато в них по-прежнему отражалось безумие.
Мужчина вошел внутрь, удерживая ствол в руке. Сзади него терлись два бугая наготове. У их ног лежал мертвый Артем, а меня начинало мутить. Почему, когда я уже почувствовала запах свободы, это снова со мной происходит? Стояла, не смея шелохнуться. Руки все еще были стянуты наручниками.
Тихие шаги позади остановились. Раздались еще хлопки, и пол самолета в который раз сотрясся от звуков, падающих тел.
– М-да, вроде все. Остальные пока свободны. Езжайте в офис, там командировочные выдадут.
Его голос был странным. Таким же, как и он сам. Каркающим, старческим, тянувшим на плохую карикатуру.
Меня трясло. Единственное, что сейчас на репите стояло в голове, – чередующиеся хлопки и звуки падающих тел. Это повторялось раз за разом, а меня колотило. В глубине души даже завидовала такой смерти, легкой и мгновенной. Сомневаюсь, что для меня запланирована такая же.
– Девочка моя! Какие они некультурные… Давай-ка снимем эти страшные браслеты.
Не смела шелохнуться. Один из бугаев наклонился и попытался найти ключ от наручников. Нашел. Только вот он оказался намертво прикреплен к запястью. Труп Артема бесцеремонно взяли, поднесли ко мне, прямо ко входу, и сняли фиксирующие устройство.
– Вот и чудненько! А теперь, пожалуй, препровожу вас на временное место жительства. Вы же не откажетесь составить мне компанию?
Безэмоционально смотрела на него. Цветастые обходительные фразы, дружелюбный тон... Все то же, что и тогда, шесть лет назад. Ничего удивительного.
Только, как и тогда, меня просто разрывало внутри от холода и ужаса, несмотря на жаркую погоду. Кровь в венах словно заледенела, промерзла насквозь.
Наручники упали к ногам, звякнув о металлические соединения в самолете, и мне подали немощную руку. Приняла ее, и, как извращенное трио, мы вместе покинули самолет: я, он и ствол с глушителем в его руке.
Внизу уже ожидал лимузин. Как пафосно и сюрреалистично! Совершенно непонятно, к чему весь этот официоз. Зачем такая помпезность?
Меня усадили на комфортное кожаное сиденье. Рядом сел и он. Машина тронулась, и мужчина весело добавил:
– Можешь звать меня Ибрагим. Ибрагим Иванютин. Известен как Цербер – зам мэра.
Как черта ни назови…
– Давай-ка посмотрим небольшое шоу. Называется «Опоздал».
Лимузин аккуратно припарковался возле одного из маленьких частных самолетов. Создавалось впечатление, что мы ожидаем прибытия пассажиров или, наоборот, их отлета. Мы встали таким образом, что из моего окна прекрасно просматривалась площадка, откуда мы только что вырулили.
Кажется, я догадываюсь, что хочет показать мне этот человек. И действительно, всего через несколько минут подъехали черные джипы, и сердце замерло.
Из одного вышел Марк и братья Сафроновы. Вот просто так, как на ладони. Бери тот же пистолет с глушителем и стреляй. Перестала чувствовать кончики пальцев. Перестала соображать, что происходит. Лишь неотступно следила за темноволосым мужчиной, который поднимался по трапу.
Моего лица коснулся холодный металл. Вздрогнула. В руки опустился пистолет. Окно приоткрылось. Цербер вложил ствол мне в руки и направил в сторону Марка.
– Развернуть ко мне даже не пытайся. Предлагаю тебе выбор. Закончим все здесь и сейчас? Без боли, без разочарования. Один выстрел, и ты свободна. Понимаешь, Лизок, ты очень дорога мне по-своему, дочь одноклассника и друга как-никак. Не могу не дать тебе шанс.
Пальцы, зажатые его сморщенными ладонями, дрожали. Лизок. Так называл меня папа. Мой маленький Лизок-чумазо. Потому что в детстве я постоянно измазывалась золой возле печки старенького домика в деревне у бабушки и дедушки, когда они еще были живы.
Мужчина наклонился к самому уху:
– Ну же, девочка, освободи себя и брата от игры. Всего один выстрел. Я в тебе не сомневаюсь, ты же такая меткая. С детства все первые места брала на соревнованиях. Папочка научил дочку всем хитростям.
Мои пальцы послушно легли на рукоять. Обычно стреляла с одной руки, так точность выше, но сейчас возможности не было. Металл впивался в нежную кожу, а внутри все было черно.
– Вот та-ак, возьми его поудобнее. Патрон уже в патроннике, тебе даже не надо взводить курок. Просто плавно нажми на спуск, словно это его руки ласкают твое разгоряченное тело. Твоему папочке понравилось смотреть, как ты под ним стонала, он оценил.
Глаза резко распахнулись, и в голове промелькнула лишь одна шальная мысль: «Они живы». Мои родители живы!
После этого рука держала пистолет намного увереннее, она бы не дрогнула ни при каких обстоятельствах. Поэтому, собравшись с духом, стала медленно выдыхать. В последний момент, резко развернувшись, нажала на курок.
Щелчок. И глаза мужчины, к чьему лицу было приставлено оружие, загорелись адским пламенем. Не заряжен.
Наработанным движением вытащила магазин, и он глухо упал к ногам. Пустой. Презрительная усмешка исказила мое лицо. Это было бы слишком просто, а Цербер любит иное…