Страница 14 из 22
– Зачем ты Ляле сказала, что устроишь тут с нею «бой гладиаторов» за мою персону после того, как я приеду с Сахалина? Оскорбляла её зачем? Зачем пьяной в наш дом заявилась? – Митя не сводил глаз с Леночки, наблюдая за её реакцией.
Лицо Леночки пошло красными пятнами, она начала «хлюпать» носом, казалось, еще мгновение и разревется в голос:
– Как ты мог?! Как ты мог так обо мне подумать?! Мы знакомы с семи лет! Я знаю, что иногда вела себя с тобою несправедливо, но чтобы так?! Неужели ты меня совершено не знаешь?!
– Не знаю. Я знаю девочку, с которой учился в школе, а не женщину, которая называет своего мужа «козлом».
– А как я должна его называть?! – глаза Леночки моментально просохли: – Как мне называть мудака, который испортил мне жизнь?!
– Да, в принципе, как хочешь, так и называй. Мне без разницы. К неудачам в твоей семейной жизни я отношения не имею. Чего не скажешь об обратном.
Глазки Леночки снова подозрительно заблестели:
– Митя! Я чем хочешь поклянусь, что ничего подобного твоей бывшей не говорила! И к разводу вашему отношения не имею!
Митя поморщился:
– Успокойся. Не нужны мне никакие клятвы. Это уже «дела давно минувших дней». Если бы застал тебя сразу, полгода тому, то бушевал бы, наверное, не по-детски. А сейчас, всё это уже не имеет значения. Лучше расскажи – как ты?
Не сказать, чтобы Митю так уж интересовала сегодняшняя жизнь Леночки, просто на них уже начали оборачиваться посетители кафе, как совсем недавно соседи на скамейке. «Радовать» публику истерикой своей дамы, Мите совсем не хотелось. Глаза Леночки снова просохли. Лицо скривилось в презрительной гримасе:
– Как-как. А никак! Пашка срок мотает.
– За что, – прервал подругу Митя.
– Было за что!
– Ну не хочешь – не говори. Извини, что спросил. Ты до сих пор с родителями живешь? – Митя снова перевел разговор на Леночкину персону.
– Нет. Родители кооператив достроили наконец-то. Переехали полгода тому. Я с сыном одна. Все там же. На Княжеской.
Леночка, уже совсем успокоившись, рассказывала Мите о своем сыне. О том, какой мальчик умненький, какой послушный и хорошо воспитанный. Она «молола языком» и не замечала, что ранит Митю каждым словом, напоминая ему о том, что отныне ему не суждено будет видеть, как растет его сын.
Они уже давно пообедали, а Леночка закончила рассказ о своём житии-бытии.
Митя расплатился, помог Леночке одеться. На улице уже начало темнеть.
– Проведешь меня? – спросила Леночка.
– Конечно. Вон автомат на углу, отзвонюсь маме.
– Как она? – наконец-то поинтересовалась кем-то, кроме себя, Леночка.
– Учитывая, что прошлым летом похоронила моего отца – то неплохо. Держится.
– Да? А я и не знала, что дядя Саша умер.
«Откуда тебе было знать» – подумал Митя, но ничего не ответил.
Через полчаса они добрели до Леночкиного дома.
– Зайдешь? Кофе попьем. Сын у родителей. На выходные забрали.
« Почему бы и нет»? – подумал Митя, придерживая перед Леночкой входную дверь.
***
Домой Митя приехал только под утро. Надежда не спала, дожидаясь его возвращения.
– Мам, я у Ленки был, – Митя обнял маму за плечи.
– Я так и подумала. Только не понимаю – зачем?
– Мама, что значит «зачем»? Я взрослый мужчина. Ты ведь понимаешь?
– Что взрослый – понимаю. Не понимаю, почему именно она?
– Не знаю. Так получилось само-собой.
– Ох, сынок, все-то у тебя само-собой получается. Хлебнешь ты еще с этой вертихвосткой. Чует моё сердце.
– Успокойся. Я уже учёный.
– Ну дай-то Бог. Идем спать ложиться. Скоро рассветет совсем, а ни я, ни ты, похоже, глаз не сомкнули.
На широкой кровати, в спальне квартиры на втором этаже, в доме, расположенном в Княжеском переулке, довольно улыбалась, засыпая, Леночка. Как ловко она вышла из сложной ситуации! И совсем не обязательно подтверждать слова этой Ляльки. Леночка сказала одно – Ляля другое. Кому Митя поверит? Той, что бросила его, или ей, доброй, чуткой, давно знакомой Леночке? Вот то-то и оно. Зачем ей всё это нужно? Зачем ей нужен Митя? А просто так. Пусть будет. А там посмотрим.
***
Валера вернулся из Прибалтики ровно за сутки до окончания отпуска. Влетев в квартиру, расцеловав Надежду и Митю, моментально развил бурную деятельность:
– Так, Митя, ты «школу» собрал? Все купил, что нужно?
– Да купил-купил! Не тебя же дожидаться! – мужчины дружно расхохотались.
– Ты чего такой радостный? – трепал друга по плечу Митя.
– Ну я-то – понятно с чего. А вот ты с какого перепугу сияешь, как начищенная бляха? Или нашел кого?
– Ну как сказать. Нашел.
– И кто же эта счастливица? Как зовут?
– Да я тебе о ней рассказывал. Это Леночка, моя подружка детства.
– Тааак, – Валера, с размаху, плюхнулся на стул: – А что, больше ни одной свободной « дырки» в Городе не нашлось?
– Ты знаешь что, дружище? ты не хами. Она нормальная баба.
– Наслышан я от тебя об этой «нормальной». Потому и удивлен сверх меры.
– Зачем ты так сразу. Жизнь людей меняет.
– Угу, – пробурчал Валера: – И в основном не в лучшую сторону.
***
Леночка приехала проводить Митю.
Они попрощались еще накануне вечером. Не давая друг другу никаких обещаний. Не строя никаких планов на будущее.
Митя остолбенел, когда увидел выскочившую из такси Леночку, которая, отыскав его взглядом в толпе улетающих рыбаков, бросилась к нему. Повисла на шее, впилась в губы жадным поцелуем.
– Ты не сердишься? – Леночка заглядывала Мите в глаза: – Я так затосковала, словно проводила самого родного и близкого человека. Не смогла не приехать. Надеялась, что ты еще не улетел.
Митя смутился, заметив любопытные взгляды товарищей. Разжал руки женщины, вцепившейся в него мертвой хваткой:
– Приехала так приехала. Хорошо, что приехала.
– Здравствуй, Лена, – Надежда не сводила глаз с подруги сына.
– Ой, тётя Надя! А я Вас и не заметила!
– Да куда уж заметить старую тётку при такой любви, – усмехнулась Надежда.
Весь процесс проводов был скомкан этим неожиданным появлением.
Смущался Митя.
Краснела Леночка.
От чего-то загрустила Надежда.
***
И снова зачередились, ставшие уже привычными, рабочие будни.
Митя, поздним вечером, когда была хоть какая-то более-менее приличная связь с Городом у Моря, звонил попеременно то маме, то Леночке. Иногда связь была настолько отвратительной, что сквозь шумы и помехи можно было только услышать голос, догадываясь по обрывкам слов, что хотел сказать собеседник. Но и этого, находящемуся за десятки тысяч километров моряку, было достаточно. Услышать родной голос. Понять (или надеяться), что там, дома, все в порядке.
***
– Лена! Что ты там бубнишь себе под нос?! Я ничего не могу понять! – Митя нервничал, не понимая, почему именно сегодня, при вполне приличном прохождении, голос его подруги какой-то неразборчивый, словно она то ли плачет, то ли просто тихо говорит.
– Митя! – Леночкин голос окреп. Стало слышно каждое слово: – Я беременна! Я не знаю, что мне делать?! Если ты скажешь, что тебе не нужен этот ребенок – я сделаю аборт. Но я не смогла принять такое решение самостоятельно, не сказав тебе!
Митя онемел. Он чувствовал себя так, словно на него вылили ушат ледяной воды.
Вот это номер! Именно сейчас ему только этого и не доставало.
– Что ты молчишь? – теперь Леночку было слышно очень хорошо: – Скажи хоть что-нибудь!
В голове Мити сплетались в клубок и вились бесконечными лентами мысли: Ребенок. У него снова будет ребенок. От Ленки, которую он любит с детских лет. От Ленки, которая его променяла на другого. Но ведь это все по-молодости! Сейчас она совсем другая! Не избавилась от ребенка втихаря, а сказала ему, Мите. Значит, все же полюбила его, Митю. Значит он, Митя, ей, как минимум, не безразличен. От нелюбимых детей не рожают, а она хочет оставить ребенка. Иначе, зачем было ему, Мите, об этом говорить?