Страница 16 из 16
Но она здесь.
Живые создания – на камнях, стенах, сталактитах, выступах, – на всей поверхности пещеры замерли, словно оледенели. Каждая тварь смотрит на четверку. Головы ящериц повернуты на гибких шеях, насекомые уставились на людей как стрелки компасов в центр Земли. Жужжат крылья, летучие твари в воздухе тоже замерли, глазеют на пришельцев.
И вдруг...
Леарит сдавленно вскрикнула.
– Спина к спине! – скомандовал Эгорд.
Четверо сжались в кольцо, сабли Тимориса лязгнули друг о друга, выбросив искры, Хафал зарычал, клешни защелкали будто капканы, хвост пустился в свистящий танец.
Пещера озарилась красными огоньками, их больше, чем звезд в ясную ночь. Сотни тысяч бусинок мерцают, словно пещера взмокла кровавой росой.
Глаза.
– Насекомые зачарованы! – сказал Эгорд.
Его руки уже в ледяной ауре, там из магических печатей с треском вылупляются мощные заклинания.
– Жея, ко мне! – крикнула Леарит.
Птица отозвалась сверху высоким клекотом, Эгорд ощутил, как нагрелась кожа от резко приблизившихся лучей. Воин-маг коснулся Леарит взглядом, та уже держит сверкающий двуручный меч, о Жее напомнили только золотые искорки с клинка.
Толпа красных глазок пришла в движение, взрыв стрекота, твари потекли к четверке кольцевыми волнами, багровое сияние сгущается, глаз так много, будто на четверку хлынула магма.
Волна с хоровым писком обрушивается на незваных гостей.
Эгорд выбросил навстречу руки. Сгустки ледяной силы в каждом кулаке распустились пышным замораживающим бутоном, насекомые превращаются в ледышки, воин-маг под градом ледяных камней в форме жуков, мокриц, ящериц, крыс, летучих мышей...
Твари сгорают в лучах светового щита Леарит, сила света течет из ее рук по рукояти и клинку, заряжает щит.
Тимориса Эгорд тоже спрятал в световой пузырь, воин согнулся как зверь, закрылся саблями, ему остается лишь смотреть, как щит сжигает насекомых.
Труднее всех Хафалу.
Дерется бешено, но стряхивать и давить удается только стайки, а его облепляют полчища. В кишащих потоках мелюзги демон похож на грязевого голема. Клешни и хвост для такой борьбы не годятся, все равно что охотиться с топором на комаров. Впрочем, мелочь тоже не может прокусить прочные пластины. Эгорд накрыл бы световым щитом, но это причинит Хафалу куда больше вреда. Светлая магия для демонов губительна, Хафал просто сгорит.
– Выглядишь как кусок дерьма! – крикнул Тиморис, прикрываясь локтями.
Сквозь его щит пролетает огненный дождь, останки горящих тварей разбиваются о клинки и доспехи в мерцающую золу.
– На себя посмотри, чучело сра...
Хафалу в пасть залез кляп из насекомых, демон с рвотным звуком выплевывает.
Весь в живых гроздьях, с яростным рыком прыгнул высоко, брюхо повернулось к земле, руки и ноги в стороны. Грохнулся о землю передней поверхностью тела, всех паразитов на «фасаде» всмятку.
Хафал вскочил, с него схлынула волна мясной каши, но гору мышц в хитине штурмуют новые кровожадины.
– Да сколько же их?! – крикнула Леарит.
– Меньше не становится, – сказал Эгорд.
Руки вытянуты вперед и вверх, воздух перед ним синий, оледеневших тварей уже по колено, продолжают сыпаться, Эгорд подставил граду шлем, льдинки барабанят по металлу неприятно.
Живой ливень все плотнее, красных глаз море, от них в пещере красно как в жерле вулкана.
Чуть не смела новая волна тварей, гнев и паника в крике Леарит. Она держит меч, свободная рука прикрывает лицо, дождь горящих жуков пробивает щит, и лишь чары исцеления, которыми пропитаны доспехи, не дают коже истлеть.
Щит Тимориса весь в дырах, по воину уже ползают, кожа в укусах. Сабли воткнуты в землю, меж ладоней закручивается огненный шар.
– Тиморис, нет! – кричит Эгорд. – Взорвешься!
Шар растет, гудит как шторм, зубцами пламени вращение отрубает тварям лапы и крылья.
– Хафал! – крикнул воин.
Демон обрушил захваченную мелюзгой клешню на землю, треск и хлюп, будто разбили корзину с куриными яйцами, Хафал повернул голову к Тиморису, горят зеленью глаза, полные бешенства.
– Ты весь в дерьме! – кричит Тиморис. – Помыться бы! Кусочек мыла хочешь?
Хвост скрутил огненное ядро, твари на хвосте сгорают, Хафал со всей тяжестью налипших на него насекомых, гадов и прочих прыгнул навстречу еще одной волне, хвост прислонил огненный шар к животу, и демон сам свернулся в шар, исчез в клокочущей туче.
Взрыв!
Волна огня пошатнула Эгорда, Тиморис упал, зато кокон тварей с него сдуло.
Цветок взрыва выплюнул Хафала, тот пролетел по дуге бурым пластинчатым валуном, упал уже в развернутом виде, камни под лапами треснули.
– Вот урод! – вырвалось у Тимориса. – Его на куски должно было порвать, а на нем ни царапины!
Хафал смотрит туда, откуда недавно валила ползуче-летучая армия, сейчас там роятся оранжевые звездочки пепла.
– В царстве демонов я бы вас всех одной пяткой, клопы!
Пользуясь передышкой, Эгорд наложил на Тимориса новый щит.
Но вскоре злая фауна атаковала снова, кажется, тварей больше, чем до взрыва!
Тиморис матерится, держит сабли перед собой, капли живого ливня сгорают в щите.
– Ну и что делать железками против этой пакости?
Хафалу ничего не остается, кроме как бороться в прежнем стиле, ему не могут причинить серьезного вреда, но и он не может сделать этой орде ничего.
– Будто в желудке Ямора! – орет Тиморис. – Спорю, у него в брюхе толпа демонов разрывает пищу на равное себе число кусочков!
Леарит на миг ослабила щит, яростный крик рассек пространство вместе с двуручным мечом, клинок послал острую волну энергии, та разрубила живую тучу, но копошащийся рубец затягивается пугающе быстро.
Бывшая богиня едва успела закрыть щит, армада врезалась в пленку света, пузырь с девушкой внутри сдвинулся.
Пыл разномастной саранчи слегка остудила метель, рой ледяных колючек от Эгорда расстреливает настырных созданий.
Воин-маг отступил за спины спутников.
– Сомкнитесь вокруг меня!
Тиморис и Леарит тут же переместились, получился треугольник с Эгордом в центре.
– Ямор тебя! – ругается Тиморис, глядя, как щит под натиском тварей истончается. – Ты не очень вовремя устроил обеденный перерыв!
– Совсем обнаглела, вша ледяная! – прорычал демон.
– Эгорд, поспеши! – взмолилась Леарит.
Ее щит тоже дал слабину, она вскрикнула, опустилась на колено. Клинок уперся острием в землю, лицо и веки опущены, косы трепещут от шквала сгорающих существ.
Эгорд тоже присел, роется в сумке.
– Сейчас, милая...
Извлек продолговатый кристалл.
Наядит.
В гранях отражается хаос битвы, внутри пляшут синие молнии, кристалл красуется живыми бликами при малейшем повороте. Такие камни перемалывает мельница Клессы, питая ледяную ауру острова.
Кристалл взлетел над ладонями в розовом облачке энергии, воин-маг встал с колен, ладони слева и справа от камня, тот медленно вращается вокруг своей оси.
Эгорд держит кристалл взглядом, губы шепчут под пляску молний внутри волшебного стекла, она вводит в магический раж, шепот превращается в рычание.
Сияние щитов погасло, Леарит и Тиморис беззащитны как котята.
– Чтоб вы отравились моим мясом, твари! – прокричал Тиморис.
Леарит закрылась руками.
– Эгорд, скорее!
Заклинание утягивает воина-мага на дно транса, последнее, что видит в реальном мире, – как Хафал мелькает вокруг троицы в бешеном танце, клешни и хвост размахивают, заменяя всем щит, а глаза пылают зеленым огнем.
Крик последнего слова.
Тело Эгорда взорвалось простором и свежестью, будто плоть стала призраком.
И тут же накрыла белая слепота, слабость, показалось, что упал на колени. Хотя могут ли быть колени у призрачной субстанции?..
– Любимый, я здесь, – женский голос.
– Давай, кудесник, подъем, – говорит устало, но с радостью голос мужчины. – Нечего с такими талантами делать на небе, еще на этой грешной земле нужен.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.