Страница 2 из 10
– Только вода… Я несу её своему брату – он ушиб лапу и хочет пить, – дрожащим голоском ответила Фьор.
– Что сейчас в твоих лапах – меня не интересует, – нетерпеливо перебил Голос. – Скажи, что есть у тебя? Какие сокровища?
– Сокровища? – удивилась и испугалась Фьор. – У меня н-нет никаких…
– Не лги! – прогремело сверху. – Я Дух Зверя Повелителя, и знаю всё! Так что есть у тебя, спрятанное в земле, у камня и двух маленьких ёлок?
Место было названо правильно. Он действительно вездесущ и всё знает! Какой ужас!..
– У меня… сумочка… – прошептала бедняжка, – а в ней… зеркальце и помада…
– Что ещё? – требовательно спросили из темноты.
– Там… леденцы, очки и маленькая шарманка… и ещё платочек.
– Шарманку завтра в это же время принесёшь сюда и положишь у моих ног.
– Чьих ног? – робко подняла глаза Фьор.
– У дуба! – рявкнул Голос. – А посмеешь ослушаться меня – никогда больше не сможешь ходить!
Малышка так дрожала, что не могла сдвинуться с места, и ей показалось, что ноги и впрямь не служат ей.
– Хорошо, – сквозь слёзы сказала она.
– Теперь иди! – приказали ей.
И Фьор, оглушённая и несчастная, пошла, прижимая к себе фляжку с водой. Вслед за ней крался брат, который с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться. Однако был он и раздосадован, что его приятель потребовал от Фьор именно шарманку, хотя он, Ури, ясно дал ему понять, что сам претендует на эту вещицу. Ведь если теперь сестра увидит свою игрушку у брата, то поймёт, что дело явно нечисто. Не говорить же, право слово, что он отбил шарманку «в честном бою» с Духом Зверя Повелителя!
Ури не выдержал и хрюкнул от смеха. Впрочем, он тут же зажал рот лапой и кинулся в обход бегом, чтобы успеть домой раньше сестры.
Перед тем, как войти, Фьор насухо вытерла глаза и постаралась принять беззаботный вид. Она не хотела, чтобы брат заметил, что с нею что-то произошло. Казалось, он и не заметил. Проворчал только:
– Ты что так долго?
– Шла медленно, чтобы не расплескать, – бросила Фьор. – Я спать пойду…
Она ушла в свой угол, но ей было вовсе не до сна. Пугала необходимость вновь идти к этому чудовищу. Но больше всего угнетала мысль: «Значит, я никогда не могу остаться одна. Кто-то всегда наблюдает и может сделать со мною всё, что захочет».
Свобода и радость жизни испарились. Остались несвобода и принуждение.
«Ах, я больше никогда не смогу радоваться без оглядки», – грустно думала Фьор.
И, конечно, жаль было клада.
«Да ведь он потребовал не весь! – сказала она себе, и чуть повеселела. – Буду довольна тем, что осталось».
С этими утешительными мыслями Фьор, наконец, уснула.
Но рано малышка радовалась. Когда назавтра она принесла маленькую шарманку и положила её у корней дуба, Дух Зверя Повелителя потребовал зеркальце, а на следующий день – очки с цветными стёклышками…
Фьор, конечно, поспешила съесть несколько леденцов – для поднятия настроения, но вездесущий Дух узнал про это, и в тот же вечер конфеты есть запретил, повелев принести ему всю коробочку.
Когда она приносила очередной дар, Дух требовал, чтобы она танцевала под деревом, дабы выразить тем «своё счастье» от общения с ним. И Фьор танцевала. Что же ей оставалось делать?
Но странное дело: хотя требование было издевательским, танец приносил ей облегчение. Танцуя, она отрешалась от того, что окружало её, волшебным образом забывая о страхе и тоске.
Жизнь потеряла для неё свои краски. Фьор больше не любовалась закатом, не бегала и не резвилась в траве. Она собирала орехи (хоть терпеть их не могла) и приносила под большой дуб – так приказал Дух Зверя Повелителя.
Да-да. Перфидо разошёлся во всю – он вошёл во вкус «игры». Ури, правда, казалось, что шутка слишком затянулась и перестала быть забавной. Но он не знал, как остановить процесс, не раскрыв своего в нём участия.
– Слушай, – сказал он как-то, – давай прекратим это. Фьор уже сама не своя. Она разучилась смеяться, и это уже не смешно.
– Я тебя не заставлял, – усмехнулся приятель. – Хочешь – выходи из игры. Я и сам справлюсь.
– Я не шучу, – рассердился Ури. – Оставь Фьор в покое!
Перфидо прищурился:
– Что-то раньше ты о ней не заботился. То-то ей будет интересно узнать, как собственный братишка веселился. И родителям – тоже…
Ури повернулся и пошёл, бросив через плечо:
– Я тебя предупредил. Если ещё раз… Попробуй только!
Через несколько дней Ури возвращался с удачной охоты. Он нёс куропатку и был очень доволен и горд собой. Под большим дубом он увидел Фьор, которая стояла и отрешённо глядела вдаль.
– Эй, ты что тут делаешь? – крикнул он сестре. – Пошли домой!
– Я не могу, – прошептала та. – Дух Зверя…
– Дух Зверя Повелителя тут больше не живёт, – перебил её брат.
– Ты знаешь его? – удивилась Фьор.
Ури спохватился, что чуть не выдал себя. Он хотел было сказать, что просто пошутил. Но в этот момент…
– Оставь куропатку и уходи, – прошипел кто-то сверху, – тогда цел останешься.
Ури всерьёз разозлился. Что этот Перфидо себе позволяет?! Надо будет с ним разобраться окончательно! Давно надо было…
– И не подумаю! – крикнул он в тёмную крону. – Приди и возьми, если такой смелый!
Ури был уверен, что Перфидо не слезет с дерева и не разоблачит себя, и потому пошёл себе спокойно дальше, не оглядываясь. А зря…
Сдавленный крик Фьор: «Ури!» – заставил его обернуться. Краем глаза он успел заметить метнувшуюся к нему с дерева тёмную тень.
«Лисы с деревьев не бросаются», – успел подумать Ури, и в этот миг острые зубы распороли ему щёку от уха до носа. Поворот головы спас его от мгновенной смерти.
От боли Ури вскрикнул и бросил куропатку, мешавшую ему принять бой. Отступать он не собирался – кто бы ни напал на него.
Однако противник был хоть и меньшего роста, но явно опытнее и свирепее лисёнка. К тому же кровь из рассечённой щеки заливала тому глаза.
– Фьор, помоги мне! – крикнул Ури.
И в былые времена сестра не раздумывая бросилась бы в любую схватку, на помощь брату – она никогда раньше не отступала.
Но сейчас, отбросив на несколько секунд жестокого врага, Ури с ужасом увидел, что Фьор стоит на том же месте, где стояла, и дрожит всем телом. Дух Зверя Повелителя сломил её волю – у неё не было сил бороться.
В эту минуту понял он, что сам погубил самого верного своего помощника и друга – ту, которая «всегда за тебя», отдав её на потеху глупому и злому приятелю; что отныне он – без поддержки, и что одному ему, похоже, не выстоять в этой битве.
Ури отбивался всё слабее. Чувствуя, что силы на исходе и конец близок, он крикнул:
– Прости меня, Фьор!.. – и закрыл глаза.
Но вдруг враг его отпрянул со злобным воплем, и Ури понял, что кто-то пришёл ему на помощь.
Незнакомый лисёнок, ростом чуть побольше Фьор и поменьше самого Ури, дрался умело. Воспрянув духом, Ури собрал последние силы и вцепился в противника со своей стороны.
«Вдвоём – это не одному…» – с благодарностью думал он, тесня врага. И всё же, даже вдвоём, лисятам приходилось трудно.
В свете взошедшей луны Ури разглядел, наконец, что их противником была взрослая куница – жестокий и опасный убийца.
Вдруг, со всхлипом, Фьор сорвалась с места и подбежала к дерущимся. Раздался звук – «Улп!» – и грозный враг покатился по земле, задыхаясь и раздирая когтями собственную морду. Докатившись до ручья, куница шлёпнулась в воду и исчезла из виду.
Тяжело дыша, лисята поднимались с земли. Ури шатался – всё тело болело нестерпимо.
– Спасибо за помощь, – с трудом произнёс он.
Незнакомый лисёнок кивнул и повернулся к Фьор. Глаза его смеялись.
– Вот это бросок! Прямо в пасть угодила! Что это было?
Фьор с шумом выдохнула воздух. Казалось, она проснулась и с удивлением оглядывает новый мир.
– Орех… Большой орех… для Духа Зверя Повелителя, – тихо сказала она.