Идеальный гражданин

Есть главные правила, которые нужно соблюдать на всех стадиях уголовного судопроизводства, да и вообще при общении с органами в качестве оппозиционного активиста, если вы считаете себя честным и невиновным человеком то те, кто фабрикуют в отношении вас уголовное дело это ваши враги, не надо сотрудничать с ними, когда вам это невыгодно, и помогать им вас упечь за решетку. Второе правило это всегда стараться придать делу максимальную огласку, отлично будет, к примеру, выложить в Интернет видео как вам ломают дверь. Чем больше огласка тем сложнее тирании нарушать закон.

Соблюдая эти правила, а также слушая хорошего адвоката, вы облегчите себе жизнь и поставите палки в колеса репрессивной системе.

В Следственном комитете

Никогда не жалуйся на время

ибо ты для того и рожден,

чтобы сделать его лучше

И. А. Ильин, русский философ

После обыска меня, как и положено по закону, везли на допрос в Следственный комитет. Я ехал с двумя сотрудниками в штатском, скорее всего они были из УЗКС ФСБ. Одни из них был тот самый сотрудник, радостно искавший символику в моей квартире. На заднем сиденье лежала подушка в цветах имперского флага, которую они присвоили себе во время одного из обысков. Ехать с этими двумя до Следственного комитета было крайне неприятно, особенно мерзким был характер того молодого. Он постоянно интересовался, что я думаю о том или ином националисте. Я быстро понял, что у человека нет абсолютно ничего святого. Стоило мне положительно отозваться о каком либо деятеле, как он стремился опошлить его репутацию клеветническими слухами. «Базылев? Да он же с проститутками развлекался! Белов? Он же мошенник! Тесак (Марцинкевич)? Это же еврей!». Примерно так это выглядело. Все это он твердил с потрясающим цинизмом. Как эти люди могут тыкать нам в лицо такой ложью о нас, не обращая внимания на гораздо более серьезные преступления первых лиц РФ. О чем я ему и указал, сказав, что даже если и предположить, что распространяемые им слухи это правда, то это не стоит ни в каком сравнении с Чайкой, создавшим целую криминальную империю, Бастрыкиным, втирающим нам про патриотизм и угрозу Запада, имея при этом вид на жительство в Чехии, стране члене НАТО. Ну и апогеем всего этого я назвал убийцу русских солдат (а возможно не только солдат) «Героя России» Рамзана Кадырова. На это молодой сотрудник мог лишь скромно ответить, что эти люди ему не нравятся, при этом, так и не дав ответа почему. Тогда почему они заводят дела на нас, а не в отношении этих реальных преступников?

Самым мерзким было предложение этого сотрудника, чтобы я из СИЗО публично оскорбил Кадырова.

– А Вы сами смогли бы так сделать? – ответил на это я.

– Я? Нет не смог. – сказал он.

– Ну и не надо тогда предлагать того, что сам не сможешь сделать. Что именно мне говорить я решу сам, без посторонних советов. – закончил я эту тему.

Не обошлось и без традиционных вопросов, почему я не еду жить в страны, где я считаю, что хорошо живется. Этот вопрос я всегда считал глупым. Почему это я должен куда то уезжать, если я люблю свою страну, в которой мои предки жили веками? Хотя возможно, люди, которые задают такие вопросы, просто придерживаются принципа «Родина там, где мне хорошо», не совместимого, однако, с патриотизмом. К тому же зачем мне уезжать туда, где и так уже и без меня все нормально? Что мне там делать?

К счастью обошлось без вопросов «Сколько тебе платят за твою деятельность?». Судя по всему, специализирующиеся на борьбе с инакомыслием, уже давно поняли, что народ встает на путь борьбы с режимом вовсе не из-за материальной выгоды.

В скором времени мы, наконец то доехали до главного здания Следственного комитета в Техническом переулке. В здании кипела активная стройка.

– Пока, Герой, – то ли с иронией, то ли с добрым юмором попрощались со мной сотрудники, которые привезли меня. Такое обращение было следствием того, что ранее я заявил им, что считаю всех, кто ведет борьбу с этим режимом героями. Как известно герои – это люди со сломанной судьбой. Люди не почитают тех, кто тихо, мирно и с комфортом прожил свою жизнь. Большинство героев это те, кто жертвовал своей жизнью и свободой, чтобы за это войти в историю.

У здания СК меня передали Аванесяну из ГУПЭ. С ним мы и поднялись на пятый этаж в кабинет к Быстрову. Там меня уже ждали, помимо Быстрова несколько сотрудников из различных силовых структур. Необходимо было оформить ряд документов, постановление о возбуждении уголовного дела в отношении меня.

Для допроса, по закону, необходимо присутствие адвоката. Конечно в теории можно и без него, но тогда если я в дальнейшем откажусь от показаний, данных без адвоката, то результаты допроса будут признаны недопустимыми. Поэтому большинство следователей предпочитают дождаться адвоката, даже если это займет уйму времени. Мой адвокат не мог подъехать в тот день по семейным обстоятельствам, поэтому мы ждали государственного защитника.

Следователь Быстров, судя по всему, осознавал то, насколько грязную работу он выполняет. Единственный раз, когда он прямо проявил неуважение, был момент , когда я в разговоре с другим сотрудником, заявил примерно то, что я невиновен, «ЧБ» действовал в рамках закона, а мое преследование это политические репрессии. В разговор вмешался Быстров «Ну ты что хочешь сказать, что ты весь такой хороший и тебя несправедливо притесняют?» – с возмущением произнес он. «Да. Именно так» – быстро и твердо ответил я. После этого Быстров все время пытался льстить мне, «играть хорошего копа». Судя по всему, глубоко в душе его мучила совесть, он понимал, что поступает неправильно. Пока мы ждали адвоката, он предлагал мне чай и кофе, постоянно, когда стакан с кофе заканчивался, он спрашивал, не хочу ли я еще. Предлагал даже поспать на диване. Аванесян тоже решил показаться хорошим, поэтому сходил в столовую и за свои деньги купил мне поесть.

Но как были сотрудники, которых еще мучили остатки совести, так были и те, кто внушил себе, что действительно мы преступники, заслуживающие наказания. Такие сотрудники относились к нам с диким цинизмом, совесть у них давно приказала долго жить. Таким был тот молодой парень, с которым я ехал в Следственный комитет, таким был и находящийся в кабинете крупный, седой сотрудник лет 55. Именно тот, который столь активно разбрасывал вещи по моему дому, в поисках улик. Он вел себя громко и вызывающе. Когда по телевизору показывали новость о грядущей декриминализации 282 статьи, депутат от ЛДПР Шергунов, в интервью говорил вполне правильные вещи, что слова человека можно трактовать с разных позиций, из-за чего сложно понять, где есть разжигание ненависти, а где нет. Тот самый сотрудник начал возмущаться:

– Что значит сложно понять? Есть эксперты, которые точно дадут ответ!.

Его лицемерие меня поразило. Я сказал, как есть о том, что все эти эксперты делают такие субъективные выводы, которые им скажет следствие, а докопаться и найти экстремизм можно при желании вообще в чем угодно. Этот сотрудник не нашел что мне ответить, но в диалог вошел другой, сидящий в углу кабинета:

– На самом деле это не так, никто не решится дать ложную экспертизу. Все знают об уголовной ответственности, об ущербе для репутации, поэтому почти всегда эксперты проводят непредвзятое исследование – сказал он.

Этот сотрудник говорил уже не так вызывающе и уверенно. Было очевидно, что он сам в это не верит, а лишь пробует внушить себе мысль, будто делает правильное дело.

– Да все понимают, что все эти выводы экспертов высосаны из пальца, об этом скажет не то, что независимая экспертиза, а просто любой здравомыслящий, сторонний наблюдатель. – ответил я.

Этого сотрудника я знал. Ему было лет тридцать. В социальной сети «Вконтакте» его звали «Рома Корень». Однажды он прикинулся обычным человеком, разделяющим наши идеи. Он написал на наш организационный аккаунт, сказал, что хочет посетить рейд проекта «Цитадель». Мы добавили его в чат оповещений и позвали на рейд. Во время рейда он стоял в сторонке и молчал. Когда после рейда ему написали сообщение о его впечатлениях от рейда, он ответил так «Было здорово». Но я ожидал что-то вроде «Белого вагона». Для справки «Белый вагон» это когда народ спускается в метро или едет в электричке и избивает приезжих. Из-за того, что человек не может выйти из вагона между остановками, а также позвать полицейского, нападающие могут спокойно избивать жертву до следующей остановки. Естественно человеку ответили, что мы такими вещами не занимаемся.