Страница 10 из 13
Вновь тянусь к его лицу, чтобы приклеить пластырь. Вит не сводит с меня глаз, даже не моргает.
- Нет, - тихо отвечаю, фиксируя пластырь по кругу, стараясь не дрожать от соприкосновения его губ с подушечками моих пальцев, отчего мелкой крапинкой разлетался ток. – Нет, я не осуждаю тебя. Хотя и Гая могу понять. С тех пор, как в его жизни появилась Вили, он старается не привлекать к себе внимание, чтобы не подставлять Вили. К тому же, я уверена, что если бы ты знал, что у Саши есть парень, то не стал бы с ней спать.
Вит хмыкает, оттянув губу в сторону, отчего пластырь натягивается.
- Ты не можешь быть в этом уверена.
- Могу. – Киваю. - Ты ведь любишь все держать под контролем. А спать с девушкой, у которой знаменитый парень, это необоснованный риск.
- Ты только что назвала меня трусом? – Парень вскидывает брови.
- Нет, - едва заметно улыбаюсь, - но зачем делать лишние телодвижения, если вокруг полным-полно свободных девушек? Признайся, ты ведь и не сразу её узнал?
Мимика Вита оживляется только на сцене. И я даже подумать не могла, что когда-нибудь при разговоре со мной, его лицо будет выражать что-то кроме скуки.
- Не узнал. - Готова поспорить, Вит закусывает щёку, чтобы не улыбнуться.
- И хоть Гай сказал, что ты ни о ком не заботишься, это ведь неправда. Ты заботишься обо всех, кто тебе дорог.
- Да что ты знаешь? – Вит мгновенно ощетинивается.
- Однажды после концерта Гай так напился, что рассказал о том, как им с сестрой жилось в детском доме. Он говорил, что они смогли там выжить только благодаря тебе. Ты защищал их.
- Гай преувеличил, - отмахивается.
- Не думаю. Сейчас ведь ничего не изменилось. Ты по-прежнему присматриваешь за Гаем. И всё также оберегаешь Снежану и…
Я замолкаю, не договорив. При упоминании Снежи лицо Вита становится непроницаемым, а челюсть напрягается. Видимо, она – это та черта, которую не стоит переступать.
- Ты слишком много болтаешь, - раздражённо бросает Вит. - Уже успел пожалеть, что спросил тебя.
Казалось бы, у меня уже должен был выработаться иммунитет на его грубость, но я каждый раз теряюсь. Вот и сейчас в горле оседает комок, а глаза предательски задёргались. Опускаю голову, делаю аккуратные глотки воздуха, собираясь с силами.
- А я жалею, что ответила тебе, - почти рычу сквозь стиснутые зубы.
Телефон, оставшийся на моём сиденье, завибрировал на мягкой коже. Мёртвой хваткой стискиваю ручки сумки, рывком пересаживаюсь обратно, подхватываюсь телефон, чтобы сердито уставиться в дисплей.
Мама как всегда вовремя.
- Опять поставила будильник, чтобы поесть? – Сарказм – его второе имя, да?
Клацаю зубами, сбрасываю вызов: перезвоню, когда останусь в одиночестве, чтобы вдоволь насладиться нотациями, нескончаемыми упрёками и нравоучениями. Разговор с моей матерью смело можно приравнять к пыткам инквизиции.
Бросаю телефон в сумку, вытягиваю спину, расправляю плечи и упрямо смотрю вбок, ведь дверь минивэна гораздо интереснее, чем хамоватый парень прямо передо мной. Который, кстати, сканирует меня своими синющими глазищами. Фыркаю про себя: пусть хоть все глаза протрёт.
Я так увлеклась игнорированием, что даже не заметила, как машина плавно остановилась. Вит не замедлил с напоминанием:
- Разве это не твоя остановка?
Быстро вскакиваю, и как назло именно в этот момент водитель решает подвинуться вперёд, а мои туфли лодочки на шпильке не самая устойчивая обувь. Я полетела вперёд, вытягивая руки и молясь, чтобы успеть ухватиться хоть за что-нибудь, ужасаясь тому, где я окажусь, если не получится.
И у меня не получилось. Минивэн не оборудован поручнями. Закрываю глаза, почувствовав жёсткую посадку: оказываюсь боком на коленях Вита. Хочется застонать во весь голос, но вместо этого я поджимаю губы, боясь шелохнуться.
Медленно открываю сперва один глаз, затем второй, и сразу натыкаюсь на два темных блестящих сапфира. Мои пальцы вцепились в его кожаную крутку на груди. Чтобы разжать их, приходится приложить гораздо больше усилий. Сердце не просто ускоряется, но словно участвует в марафоне.
Вит не шевелится, казалось, даже не дышит. В отличие от меня. Я же дышу, словно ёжик с астмой, не замечая длинную прядь волос, выбившуюся из причёски и защекотавшую щёку. Вит поднимает руку, чтобы, едва касаясь кожи, смахнуть прядь. Я вздрогнула, а по коже хлынули мурашки.
- Ты пахнешь так же, как и два года назад, - произносит Вит, с небольшой хрипцой в голосе. Его нос задвигался, словно он принюхивается.
- Запомнил м-мои духи? – Запнулась, когда Вит поднёс длинную, слегка закрутившуюся прядь к своему носу и нарочито вдохнул.
- У меня на них аллергия.
- Козёл! – Отталкиваюсь от его плеч, чтобы встать. Тянусь за сумкой, затем рывком открываю дверь минивэна.
- Так ты благодаришь меня за то, что мои колени спасли тебя от падения?
Аккуратно схожу с подножки, разворачиваюсь и делаю первое, что приходит в голову. Видимо, сказывается общение с избалованными звёздами, которым все дозволено. Я прижимаю четыре пальца к ладони, оставляя средний в вертикальном положении. Получается «фак», который я демонстрирую Виту.
- Принцессе не подобает так выражаться. – Вит не злится, ему вдруг становится весело.
- А я и не принцесса!
Глава 7
POV Вит
Она одновременно злит и приковывает мой взгляд. Я раз за разом возвращаюсь к её худощавой фигурке. Не надо быть внимательным, чтобы заметить разительные отличия, произошедшие с ней сегодня. Вместо строгого костюма и блузки, на ней кремовое облегающее платье и туфли на шпильке чуть большей длины, чем обычно. Она постоянно смотрит на свои золотые часики и нетерпеливо постукивает каблуком. Куда-то спешит?
Поднимаю глаза вверх, чтобы ещё раз отметить: волосы она распустила, а на лице больше макияжа, чем обычно. Глаза по-кошачьи подчёркнуты стрелками, а губы кажутся пухлее благодаря матовой помаде. Она закусывает нижнюю губу, слегка тянет её вверх. К досаде чувствую посторонний трепет внизу живота.
На секунду проскальзывает мысль, как бы я отреагировал, если бы она подошла ко мне своей грациозной походкой, присела на колени, как это случайно произошло на прошлой неделе? Разозлился бы я? Опешил? Может, мне бы это понравилось? Её округлая задница в прошлый раз на моих коленях ощущалась хорошо. Пришлось даже напомнить себе, кто именно свалился в мои руки. Одёргивать себя приходится всё чаще.
Тянусь к чашке, наполненной горьким кофе. Отпиваю, смакую горечь на языке, чтобы отрезвить голову. Но все равно продолжаю наблюдать за принцессой.
Прошла неделя с того вечера, когда она в последний раз смотрела на меня или разговаривала со мной. Я нахамил – она обиделась. Извиняться я не собираюсь, даже если бы и умел.
Из звукозаписывающей коморки шатаясь, но все же улыбаясь от уха до уха, вышел Гай, только закончивший записываться. Он пожимает руки звукорежиссёру и оператору, довольный результатом. Парни удаляются на перекур. Принцесса, всё это время дожидавшаяся Гая, целеустремлённо двинулась к нему.
- Мы на сегодня закончили? – Принцесса протягивает ему подготовленную бутылку воды. Гай мотает головой, чтобы забрызгать все вокруг своим потом. Девушка морщится, прикрывает рукой лицо.
- Куда-то спешишь? – Лицо Гая вытягивается: он тоже замечает перемены. И дело не только во внешнем марафете.
Принцесса никогда не уходит раньше нас. Зачастую ей приходится работать чуть ли не сутками. Ни разу не видел, чтобы она отпрашивалась или брала отгул.
Девушка закусывает губу, затем кивает. От волнения она учащённо дышит. Я рефлекторно сжимаю кулак.
- Что-то случилось? – Гай настороженно замирает, затем наклоняется к принцессе. Не замечаю, как сам тянусь вперёд, чтобы услышать её ответ. Разочаровано морщусь, когда не получается расслышать её тихий голос. Но мне везёт. Гай вытаращился на девушку, затем почти взвизгнул: - Что-о-о-о? Серьёзно?