По линии взлёта

Жмурюсь, услышав недалеко от себя горьковато-кислый женский голос.

- Да, - сжимаю пальцы в кулачки, медленно поворачиваюсь, еще списать всё на слуховые галлюцинации, - аналогично.

Мне не везёт. Сомнений быть не может. Прошло больше двух лет, а ничего не изменилось. Передо мной остановилась Ольга Семёновна, с привычными убранными назад волосами и в строгом платье длиной три четверти. Зелёный цвет ей идёт – змеиный змее под стать.

- Лора? – Тан озадачено прищурился.

- Вили? – взволнованно спрашивает подоспевший Гай.

- Вот только не надо устраивать сцен. – Мегера сморщила нос, но голос не повысила.

- Сцены обычно устраиваете вы, а не я, - отвечаю спокойно, хотя даже не пытаюсь скрыть неприязнь. – Зачем подошли и заговорили?

- Хочу с тобой поговорить, - объясняет, словно неразумному шкоднику. Её бровь брезгливо изгибается, когда она переводит взгляд с одного парня на другого. – Наедине.

Ольга Семёновна хочет со мной поговорить? На ум приходит только одна тема – Захар. Я должна защитить его.

- Хорошо, - напрягаю живот, чтобы голос не звучал обеспокоенно. – Отойдём в сторону.

- Вили? – Гай делает шаг ко мне.

- Нет, - останавливаю его, чуть махнув рукой, - всё в порядке. – Затем добавляю шёпотом: - Пока.

Далеко идти не пришлось. Мы просто остановились в небольшом закутке у стены.

- Где твой брат? – зашипела мегера, проявляя истинную сущность.

- Интересно, как быстро вы заметили отсутствие Захара? И оторвался ли от бутылки Алексей, чтобы испугаться отсутствию сына? - Выпрямляю спину, словно палку проглотила. Я больше не маленькая девочка, только что потерявшая мать. Сейчас я независима. У меня есть семья, жильё и любимое дело. Напоминание об этом насыщает моё тело силой. Я не буду опускать голову, словно побитая собачонка.

- Так он с тобой? Чудесно. Собираешься использовать его, чтобы вернуться в нашу семью?

- В… - Я так сильно ошарашена, что даже запнулась, а затем потеряла дар речи. Все части моего лица буквально сошлись в одной точке посередине. – В вашу семью?

- Да, - моя реакция никак не подействовала на её твердолобость. – Ты ведь хочешь использовать Захара, чтобы вернуть Никиту.

- Никиту? – нервно хмыкнула. – После всего?

Какая девушка в своём уме простит то, как поступил со мной её сынок? Есть ли что-то страшнее предательства? Да! Это бездействие! Как может парень, клявшийся в любви, бросить свою возлюбленную на произвол судьбы? Никита знал, что мне некуда податься! Он, чёрт возьми, знал, что мне придётся спать на улице! И не ответил ни на один мой звонок!

Вернуть это свинью? Боже упаси!

- Значит, ты уже променяла Никиту на одного из них? – Мегера скорчила такую мину, словно опробовала кислую попку муравья. – Я предупреждала своего сына, что ты быстро найдёшь ему замену. Ты такая же как и твоя мамаша! Сколько прошло времени после смерти твоего отца, когда прыгнула в постель Лёши?

Кровь забурлила. Стоило огромных усилий сдержать себя и не наброситься на эту сучку, чтобы выцарапать её противные глазки и сухие пакли на голове. Меня остановил лишь страх скандала, которым непременно воспользуется эта дрянь, чтобы забрать у меня Захара.

- Если собираетесь и дальше оскорблять мою мать, то лучше закройте рот! – угрожающе процедила я, не повышая голос и высоко задрав подбородок. Достоинство и уверенность – лучшее средство борьбы с жалящими гадюками. – Вы хотели поговорить о Захаре, вот и говорите о нём! Хотя я сразу отвечу на все возможные вопросы, чтобы больше не слышать ваш мерзкий голос. – Мегера глубоко вздохнула, собираясь ответить, но я не позволила ей, продолжив: - Мне никто не нужен, кроме моего брата. Ни он, ни я не собираемся возвращаться в ваш дом.

- Захару придётся вернуться. Он же Ларин! - Мегера выделила фамилию так, словно она королевская, не меньше.

- Его фамилия ничего не значит. Я тоже Ларина, - произношу издевательски, чтобы насолить Ольге Семёновне. Эффект не заставил себя ждать. Её моську перекосило, словно в судороге. – Мы пока не будем менять фамилию. К тому же, это всё, что останется Захару от отца.

- Что это значит?

- Видимо, Алексей не сообщил вам, что подписал отказную от сына?

- Что? Ты врёшь!

Её глаза округлились, а я усмехнулась, наслаждаясь своим триумфом.

- Наш адвокат уже собирает документы. – Я не лгу. Мы уже поговорили с Борисом Евгеньевичем – приёмным отцом Гая. – Как только всё будет готово, мы обратимся в суд, чтобы передать мне права опеки.

- Ничего не получится! Лёша – его отец!

- Как я уже сказала, он подписал отказную.

- Это не считается! Он был пьян!

- Вот именно! – голос дрогнул: гнев и обида за брата на минуту вырвался наружу. – Ему не нужен сын, только бутылка! И вам Захар не нужен! Вы просто хотите насолить нам!

- Оля, вот ты где, а я обыскался те… - Закрываю глаза, когда передо мной возник мерзкий пузан, не веря, что и он здесь. - Оу… - Его похотливая ухмылка вызывает тошноту, резко подступившую к горлу. Его мелкие поросячьи глазки забегали по мне. Меня передёрнуло, хотя буквально пять минут назад то же самое проделал Тан, но такой реакции его внимание не вызвало. – А ты изменилась. Похорошела.

POV Биго

Эта вечеринка важна. Раньше я посещал их, клацая зубами и злясь на Тёму, но сейчас, возможно, сказал бы ему спасибо.

И я, как назло, опоздал. Меня задержала встреча с отцом. Я обязательно должен был обсудить с ним все нюансы, прежде чем открыть свой рот на этой вечеринке. Если сегодня всё выгорит, то дело останется за малым. Но если эта малая часть воспротивится, все планы полетят к чертям.

И что я вижу, стоит мне переступить порог зала?

Хотя сперва я не увидел, а уловил незримые волны, словно ультразвуковые. Стоило мне краем глаза заметить стройную фигурку, облачённую в длинное чёрное платье, как сердце, до этого размеренно стучавшее в груди, хлопнуло о рёбра с такой силой, что я сжал зубы. Моё тело узнаёт её быстрее, чем я успеваю осмыслить.

Вили. Она здесь. Я не знал, что её пригласили на столь помпезное мероприятие, но рад видеть её здесь. Чёрная ткань идеально очертила пышную грудь, тонкую талию и накаченную попку. Только моя девочка может выглядеть просто и сногсшибательно одновременно.

Но дальше мои глаза натыкаются на парня, нависшего над Вили. Поджимаю губы и сжимаю кулаки, узнавая в этом шутовском наряде недорэпера Тана, мать его! Противно наблюдать, как его тушка тянется к моей девочке, а глаза то и дело опускаются на её грудь. За одно только это я хочу его растерзать. Подбородок опускается, брови сходятся над переносицей. Я смотрю исподлобья на их милое воркование.

О чём они разговаривают? Голову – его голову, разумеется, - на отсечение, что он подкатывает к моей девушке.

Делаю шаг, но тут на сцену выходит новый герой – женщина лет сорока. Её улыбка, обращённая к Вили, выглядит как оскорбление. Даже с такого расстояния я вижу, как напрягается спина моей красотки. Ускоряюсь, чтобы спрятать её за своей спиной от этой гадюки. Они едва слышно перекидываются парой слов. Недорэпер хмурит брови и бросает в меня тревожный взгляд. Я и сам знаю, что что-то не так!

- Лора? – Он не понимает, что происходит. А я смутно начинаю догадываться.

- Вили? – зову её я.

Она смотрит на меня, вижу в её глазах испуг, но женщина резко выдает:

- Вот только не надо устраивать сцен.

И взгляд Вили становится смелее, а подбородок воинственно выпячивается. Эта женщина самая неприятная из всех, что я встречал. Догадка подтверждается. Это не может быть не кто иной, как тётка, которая выгнала Вили из дома, и от которой сбежал Захар.

Вили говорит, что хочет поговорить с ней в стороне, я хочу сопровождать её, но девушка не позволяет, останавливая. Я с опаской смотрю, как они отходят, но затем моё внимание обращается на парня, оставшегося на месте.

- Что происходит? – вдруг спрашивает он меня.

- Тебя это не касается! – обрываю я его интерес.