По линии взлёта

Девушка быстро разворачивается, словно не может устоять на месте. Резвости ей не занимать, и вот она уже запрыгнула в соседнюю комнату, а я не свожу с неё взгляда, исподтишка наблюдая  через стекло.

Лора оглянулась, осматриваясь, при этом пышные волосы кружились за движениями её головы. Глаза удивленно расширились: эта студия отличается от той, что она могла наблюдать на шоу. Девушка встала у микрофона, разглядывая различные приспособления для качественной аудиозаписи. Вот она надела наушники, показала нам большой палец.

- Приступим! – Продюсер громко хлопнул в ладоши, призывая всех сосредоточиться на том, зачем мы здесь.

Лора быстро адаптировалась под происходящее. Она мигом понимала, что от неё хотят, и выполняла все беспрекословно. Поскольку её голоса в песне было намного больше, нежели моего, работать ей пришлось в два раза больше. И я ни разу за три часа, которые она провела за стеклом, не услышал её жалобу.

- Ляля, - позвала она, когда голос стал заметно хрипеть, - могу я попросить тебя принести мне кофе?

Я даже рот открыл от удивления. Откуда такая вежливость? Разве эта девчонка здесь не для того, чтобы выполнять любой её каприз? Отворачиваюсь от пронзительного взгляда Ульяны, делая вид, что не замечаю, получая в ответ смешок.

Лора вышла из комнаты, скромно опустилась на соседний диванчик, принимая свой кофе. Она делает глоток, закрывает глаза. На её лице появляется улыбка блаженства, отчего уже сглатываю я. Чтобы скрыть волнение, достаю сигарету, но получаю порцию недовольных взглядов.

- Я, кажется, тебя уже просил? – строго отзывается Кирилл. – Не беспокоишься о своем голосе, подумай о Вили.

Вили? Хм.

Я молча, ни на кого не глядя, встал и вышел, чтобы спокойно покурить на улице.

День сегодня очень жаркий. Я спрятался в тень, отбрасываемую широким козырьком, облокотился на стену, задымил. Сердцебиение выравнивалось с каждой затяжкой. Я закрыл глаза, стараясь взять себя в руки. Где-то за загривком покалывало ощущение безысходности: сколько продлится наше сотрудничество?

Черт побери, мне некого винить в этом, кроме самого себя. Одного взгляда на эту девчонку достаточно, чтобы вывести меня из равновесия. Я никогда не был особо эмоциональным. Спасибо школе выживания, которую пришлось пройти в десятилетнем возрасте. Когда мои страхи могли стать причиной кошмаров наяву, которые могли устроить ребята постарше, питающие страсть к издевательству.

Единственной девчонкой, которая когда-либо была для меня важна, это моя сестра. И я не мог позволить ещё кому-то приблизиться  к себе.

В этом-то и заключается вся проблема! Я бы мог просто трахнуть Лору Ви в самой ближайшей постели, которую найду. Не думаю, что с этим возникли бы сложности. Я мог просто наплевать на долбанные правила, установленные её продюсером, главным из которых был запрет на сексуальный контакт с его любимицей. Надеюсь, я достаточно громко фыркнул, когда он это объявил, делая вид, что это меня нисколько не смущает?

Хотя правда заключалась в том, что все три часа, что я мог пялиться на усердно трудящуюся девчонку, меня буквально опаляло желание зажать её в укромном углу, чтобы ещё раз языком сосчитать её пульс на тонкой шее. Мои руки могли бы заскочить под короткий лоскуток ткани, позволяя мне тактильно убедиться в упругости пышных ягодиц.

Я мог бы сделать все это, но что дальше? Хватило бы мне этого? Любопытство, мучившее меня во снах слишком долго, заставляя просыпаться в агонии собственного неудовлетворённого желания, будет ли оно утолено?

Что-то подсказывало мне, что нет. Я никогда не был трусом, но сейчас боялся, что мне будет мало одного раза.

Именно поэтому я должен взять себя в руки, пока не поздно. Я и так уже натворил дел, написав этот дурацкий дуэтный альбом. Тёма был вне себя от ужаса, но поделать ничего не смог. Кроме этих слюнявых сопливых песен, где обязательно должен был присутствовать женский голос, я ничего так и не смог выдать. И когда мы начали перебирать возможных певиц, оказалось, что в моей голове звучал вполне определенный голосок. Кроме него никто не мог исполнить мои песни так, как их слышал я.

Тёма связался с Кириллом, и нам оставалось только ждать, пока наш певчий соловей вернётся с гастролей. Думаю, только Уля замечала, как я злился на себя, но все же не мог полностью скрыть ликование при мысли, что снова окажусь на одной сцене с Лорой Ви.

Прямо сейчас ликование сменилось небольшой паникой. С собой придётся бороться нещадно. Руки так и чесались, а в голове то и дело строились планы порочного соблазнения.

Я докуриваю, но все ещё не могу окончательно взять себя в руки. Может, если удариться башкой о стену, мозги вернуться на место? Ответ мне не дано узнать. Я кидаю окурок на землю, придавливаю его носком, давлю с такой силой, что пальцы немеют, но я не спешу выходить из укрытия.

Я вернулся обратно, когда почувствовал себя увереннее. В комнате было пусто. Сперва я подумал, что все выбрались развеяться, но краем глаза заметил в углу за стеклом какой-то движение. Любопытство двинуло меня подойти ближе. Зрелище, представшее передо мной, тут же вытеснило собранность. Меня словно ткнули под дых: странное ощущение волнения.

Лора Ви стояла ко мне спиной. Она покачивалась на месте, обхватив руками огромные наушники. Её голова немного запрокинулась назад, девушка что-то бормотала, видимо, подпевая тому, что слышала.

Я не знаю, что она слушала, но меня явно не замечала. Её платье приподнималось чуть выше, двигаясь следом за плавными движениями. Я оглянулся. Мы одни.

Странный отклик в груди заставил меня сделать несусветную глупость – двинуться к девушке, все ещё не подозревающей о том, что она больше не в одиночестве. Я подхожу чересчур близко, вытягиваю руку, чтобы коснуться её волос – моей слабости. Так приятно. Делаю ещё шаг, вдыхаю полной грудью свежий аромат, который парит вокруг неё. Закрываю глаза, чтобы насладиться этим моментом, ведь она не знает, что я рядом.

В следующую секунду Лора делает шаг назад и врезается в меня, громко ойкнув. Мои руки инстинктивно обхватывают её талию. Поддаюсь искушению, прижимаю её к себе, но девушка быстро выкручивается, поворачиваясь лицом ко мне, по пути стаскивая наушники.

- Простите, - мгновенно извиняется, затем поднимает глаза, застывает, понимая в кого врезалась.

Она быстро оглядывает комнату, смотрит через стекло, убеждаясь, что здесь только мы. В её большие глаза закрадывается страх. Уж не боится ли она, что я её съем?

- Прости, - вновь выдыхает, - не знала, что я не одна. Все пошли перекусить, а я ведь выпила кофе, так что… – Лора умолкает, видя, что я не реагирую. Я не могу шелохнуться, просто смотрю, как двигаются её пухлые губки. Если сдвинусь сейчас, то совершу ужасную ошибку.

Её дыхание учащается. Она тоже смотрит на мои губы. Глаза перестают моргать, словно под гипнозом. Я тоже её волную. Меня дико радует эта напряжённая пауза. Словно если между нами плеснуть струю воды, посыплются искры. Я гадаю, сколько она сможет выдержать этот накал. Рискнёт ли двинуться дальше? Или трусливо подожмёт хвост, чтобы обезопасить себя?

- Сейчас ведь твоя очередь, - спохватывается Лора, выбирая второй вариант. Я усмехаюсь, и девушка принимает это за утвердительный ответ.

Она тянет огромные наушники вверх, видимо, чтобы снять их, но я останавливаю её, стремительно вскинув руки и схватив длинные пальчики. Я возвращаю наушники в исходное положение – на её ушки. Музыка все ещё громыхает в них.

Быстро оборачиваюсь, чтобы убедиться, что здесь все ещё только мы. После чего выбираю первый вариант, опускаю голову и, так легко, как только могу, касаюсь её губ своими, сразу чувствуя пряность только что выпитого ею кофе.

POV Вили

Мои глаза широко распахнуты, руки в плену его обжигающих ладоней вцепились в пластиковые наушники. Музыка бьет по ушам, но пульс перебивает слух. Я слышу лишь стук своего зашкалившего сердца.

Его губы такие мягкие: никогда не думала, что они окажутся именно такими. Я не могу закрыть глаза: слишком ошарашена происходящим. Я вижу каждую черточку на его лице: густые брови, горбинку на носовой перегородке и сережку-гвоздик, даже небольшой шрам на щеке.