Страница 7 из 17
Но Лера-то осталась.
Повисла короткая пауза, а ситуация стала неловкой до предела.
- Брат, прости меня, - кинулся к Далгету Саха. - Больше такое не повторится!
Тот только кивнул. А Саха приблизился к ней, в голубых глазах остатки гнева и какая-то детская обида. Смотрел на нее, нахмурив брови.
Лере стало страшно, она же осталась одна, без защиты. И у братьев Умрановых был основательный повод злиться на нее. Что с ней сделают за побег? Накажут?
Саха мотнул светловолосой головой и склонился к ней. Честно? Она замерла, не зная, чего ждать, а он бережно поднял ее на руки и неспешно понес куда-то. Следом скользнул мрачный Захри, проводил ее тяжелым взглядом и ушел вперед.
Ей вдруг стало стыдно.
А потом она подумала - какого черта?
Далгет остался там, понимая, что ему надо остыть, иначе не сдержится.
Его поимели.
Девчонка приняла освященную воду из его рук, но обмен кровью прошла с другим. И это сбило все. Все! Теперь он связан с избранной, на которую может претендовать любой Наг, которого она выберет.
Но он не собирался спускать ей своеволие.
глава 7
Хотя, конечно, Далгет понимал, что сам допустил подобное. Ему, главе древнего рода Умрановых, выказали неуважение. Бросили вызов.
Посмели сговориться с его врагами за его спиной. И кто? Родители девушки, которая должна была стать его женой.
Да, свадьба расстроилась, но вот так переметнуться на ходу в считанные минуты? Нет, гниль таилась в них с самого начала. Далгет видел ее в их алчных глазах. Просто недооценил.
Его избранную выманили запиской. Записку нашел Захри - и сразу узнал почерк. Когда он ворвался в туалет следом за Сахой, там было полно Нагов-наемников.
Но ведь они не возникли там сами собой. Нет, они сидели в засаде и пришли порталом точно вовремя. Кто-то же их туда вызвал. Кто?
Далгет вспоминал каждого из невестиной родни. Отец, дядья, глава клана. Все они улыбались ему в лицо и отвлекали разговорами, а сами готовили удар в спину. И все-таки не верилось. Слишком жадны и трусливы.
Это мог быть и кто-то из приглашенных. Гостей было полно, в такой толпе несложно затеряться. В пользу этой версии говорило слишком многое. В том числе и то, что бесследно исчез официант, принесший его избранной еду и записку.
Что до мальчишки Камаля, то его Далгет пощадил не потому, что девушка просила. А потому что тот закрыл ее собой и тем спас от верной гибели. Саха мог и не успеть, и тогда он бы потерял избранную. Думая о том, что они могли опоздать, Далгет исходил ядовитой досадой. Но не менее неприятно было и другое.
Мерзавец Камаль хотел взять то, что принадлежало ЕМУ. Невольно приходило на память, как еще там, в зале, тот держал ее за руку. При мысли, что девчонка могла поощрять щенка или спровоцировать, злость подступала к горлу и начинала душить.
Моментами Далгету вообще казалось, что девчонку подсунули ему специально. Чтобы ослабить. Потому что вся эта ситуация была просто оскорбительной для его достоинства.
Ему зависеть от женской прихоти? Добиваться благосклонности какой-то глупой строптивой девчонки, которую ничего не стоило обмануть? У нее же даже не хватило мозгов понять, что ее заманили в ловушку. Это было унизительно.
Как бы то ни было, теперь избранная - его главная уязвимость,
И потому Захри и Саха отныне не отойдут от нее.
***
Было ужасно досадно, что ничего не вышло и она все-таки очутилась в таком зависимом положении. Но думать об этом и что-то решать Лера собиралась потом. Когда немного осмотрится.
Сейчас она испытывала неловкость. Во-первых, потому что ее только что застали в недвусмысленной ситуации. Хоть ей и было безразлично, что господа Умрановы могли подумать, осадок остался неприятный до крайности.
Во-вторых, она не привыкла к тому, чтобы ее вот так хватали на руки практически незнакомые мужчины. Особо наглых парней, вроде Сахи, она всегда держала на дистанции. А уж с такими, как ее мрачный «жених», хозяевами жизни вообще старалась не контактировать.
Но Саха наглых замашек не проявлял, двигался неспешно и плавно, и у него на руках было на удивление надежно. Наверное, это была реакция на стресс. Или к ней опять применили какое-то воздействие? А может, она действительно устала, ведь нельзя же все время быть в напряжении.
Лера сама не заметила, как расслабилась и уснула.
Очнулась она, когда светловолосый Наг ступил на блестящий пол мраморной террасы. И у него уже были ноги. Лера невольно завозилась, озираясь по сторонам, пока тот двигался дальше, по-прежнему неся ее на руках.
Она успела разглядеть высокие стены из теплого светлого мрамора, на которых были узоры, похожие на те, что она видела в странном видении. Откуда-то с потолка, украшенного резными плафонами, лился рассеянный свет. Судя по богатому убранству, это был настоящий дворец. Впрочем, чего и ожидать от дома главы рода Умрановых.
Пока она осматривалась, Саха дошел.
Дверь перед ним открылась, пропуская в большую, задрапированную светлыми тканями комнату. Здесь было множество подушек, живописно разбросанных по полу. И огромное ложе. Лере оно с первого взгляда не понравилось.
Наг остановился в центре этого «гнездышка», спустил ее на пол и уже повернулся, собираясь уйти.
- Нет, постой! - окликнула его Лера.
Мужчина обернулся. За всю дорогу Саха не произнес ни слова, он и сейчас молчал.
- Что вы со мной сделаете?
Ей же нужно знать, иначе можно сойти с ума от неизвестности. Саха обвел взглядом комнату, и Лера невольно напряглась. Потому что это была спальня, и обстановка недвусмысленно напоминала о том, что ей предстоит.
Вот только она не собиралась давать на это согласие. И вроде бы с Камалем сработало, значит, должно работать и дальше. Но все равно было неуютно при мысли, что ее мрачный жених может заявиться в любой момент и требовать выполнения супружеского долга.
Ну уж нет.
Секунды так и шли в молчании, и это не прибавляло уверенности, потому что нет ничего страшнее отложенного наказания. Наконец Саха посмотрел на нее и сказал:
- Для начала тебя отмоют от этого... - скривился, верхняя губа презрительно дернулась.
А Лера вспомнила, что до сих пор в крови, и неосознанным жестом провела пальцами по губам, а потом потерла успевшее поджить запястье. На нем красовался длинный и довольно глубокий порез. Крови вытекло прилично, рука была перемазана до локтя, одежда в пятнах и разводах. Теперь она уже и сама не смогла бы определить, где ее кровь, а где Камаля.
Голубоглазый красавец Наг разве что зубами не скрипнул. Проследил ее жест взглядом и сухо проговорил:
- Потом тебя накормят и приведут в порядок. После этого ты сможешь отдохнуть.
Очень приятно. Вымоют, покормят. Как домашнюю зверушку.
- Спасибо, - проговорила Лера, чувствуя при этом нарастающее раздражение.
- Больше вопросов нет?
- Нет.
Она уже хотела отвернуться, но тут мужчина неуловимо подался вперед, как-то вдруг нависнув над ней. Голубые глаза, вполне человеческие теперь, вспыхнули странным огнем.
- Я очень зол на тебя, - произнес он.
И вышел прежде, чем она успела ответить.
Оставил последнее слово за собой? Хотелось запустить в дверь чем-то тяжелым, но Лера только сердито выдохнула. Он так и не сказал, что ее ждет!
Потом она вдруг подумала, что светловолосый красавчик так, наверное, мстит ей за то, что заставила их побегать. Не оценила, видите ли, великой чести стать Умрановской невестой. Но вообще-то она не просила, чтобы...
Дверь комнаты открылась, и она чуть не подпрыгнула от нервности.
***
На пороге стояла прислуга. Женщина лет тридцати пяти, непримечательное лицо, темная или сильно загорелая кожа, темные глаза, в которых застыло равнодушное выражение. Молча кивнула и замерла, а Лера уставилась на нее, чувствуя, что сердце сейчас выпрыгнет из груди.