Страница 36 из 70
Поглаживая длинную бороду, судья Ди с удовлетворением заметил:
– Тут чувствуется дух ненавязчивой утонченности, чего и следовало ожидать от рабочего кабинета человека, преуспевшего в обоих искусствах – как войны, так и мира.
За чаем они немного побеседовали о морских кампаниях Властелина Южных Морей, а Лян показал несколько весьма ценных старинных карт города из собрания флотоводца. Рассматривая одну из них, судья вдруг ткнул в нее указательным пальцем.
– А вот здесь у нас Цветочная пагода! – воскликнул он. – Я случайно оказался там вчера вечером.
– Это одна из наших достопримечательностей, достопочтенный господин, – проговорил Лян. – Я хожу туда раз в неделю, а то и чаще, играть в шашки с настоятелем. Он очень искусный игрок! А также великий ученый. Сейчас настоятель трудится над новой книгой об историческом значении распространения письменности.
– И он так занят наукой, что, очевидно, переложил управление храмом на помощника?
– О нет, господин! Настоятель усердно исполняет свои обязанности. да иначе и нельзя, ведь такой большой, открытый толпам людей храм требует неустанного попечения. Порой туда заходят всякого рода подозрительные лица и норовят ограбить неосторожных посетителей. Я имею ввиду карманных воришек, надувал и прочих.
– Вам следовало бы включить сюда и убийц, —сухо обронил судья Ди. – Не далее как вчера я обнаружил в храме тело тайного посланца столичных властей.
– Так вот о чем болтали монахи! – воскликнул Лян. – Мы играли в шашки, когда настоятеля вдруг куда-то вызвали. Я долго ждал, а потом стал расспрашивать монахов, и те сказали мне о каком-то убийстве. Кто совершил его, господин?
Судья пожал плечами:
– Видимо, здешние головорезы.
Лян покачал головой и, сделав глоток чаю, со вздохом изрек:
– Такова оборотная сторона процветания, достопочтенный господин. Там, где скапливаются огромные богатства, никак не обойтись без ужасающей нищеты. Случайный наблюдатель видит только внешнюю, заманчивую сторону городской жизни, и ему невдомек, что за этим блеском скрывается и процветает жестокий тайный мир, где чужеземные преступники отлично уживаются с местным отребьем.
– У нас здесь все под строжайшим контролем, – холодно отрезал градоправитель Пао. – Более того, мне хотелось бы подчеркнуть, что преступные деяния ограничиваются собственной средой злоумышленников, то есть происходят среди отбросов общества, без коих не обходится ни один большой город.
– Не сомневаюсь в этом, – успокоил чиновника судья Ди и, отхлебнув чаю, поглядел на Ляна. – Только что вы упомянули о чужеземных преступниках, а до меня дошли нелестные слухи о Мансуре. Способен ли он использовать арабских разбойников в преступных целях?
Лян выпрямился. Теребя жидкую бородку, он долго раздумывал, прежде чем ответить.
– Сам я незнаком с Мансуром, достопочтенный господин, но, конечно, много о нем слышал, в основном от своего друга и собрата по торговле господина Яо. С одной стороны, Мансур —опытный мореход, изобретательный и ловкий торговец. С другой – это истинный араб и безраздельно предан своему племени и религии. У себя дома он хорошо известен, так как ведет свой род от халифов и, служа им, выиграл немало битв с варварами Запада. Мансур метил наместники одной из завоеванных им земель, но как-то уязвил халифа неосторожным словом, и его изгнали от двора. Таким образом Мансур и стал мореходом, но не теряет надежды вновь о брести милость халифа и ради этого готов на все. – Лян немного помолчал и, тщательно подбирая слова, добавил: – Все, что я сказал, основано на тщательно проверенных мной фактах. Прочее же – только слухи. Кое-кто уверяет, будто, сумей Мансур учинить крупные беспорядки здесь, в Кантоне, ограбить город и отплыть домой с богатой добычей, халиф, возможно, сочтет это подвигом во славу арабов и в награду восстановит положение Мансура при дворе. Однако повторяю, это чистой воды слухи. Я могу и заблуждаться насчет Мансура.
Судья Ди удивленно вскинул бровь:
– Что может сделать горстка арабов против тысячи хорошо вооруженных и обученных воинов Поднебесной? Не говоря о страже, охране порта и прочем?..
– Мансур участвовал в осаде множества варварских городов, так что, надо полагать, у него богатый опыт. Кроме того, ему известно, что Кантон, в отличие от городов севера, застроен в основном двухъярусными деревянными домами. Поэтому в сухую ветреную погоду достаточно развести огонь в подходящих местах – и пламя охватит весь город. А во всеобщей неразберихе даже мелкие группы злоумышленников способны сделать все, что угодно.
– О Небо, он прав! – воскликнул Пао.
– Далее, – продолжал Лян, – тот, кто устроит в городе беспорядки, обретет массу пылких сторонников, как только начнется грабеж. Я говорю о нескольких тысячах танка. Они сотни лет копили ненависть к нам.
– И не без оснований, – со вздохом признал судья Ди. – И все-таки, что может сделать речной народ? Эти люди не организованы и ее вооружены.
– Как сказать, – протянул Лян, – кое-какая организация у них все-таки есть – танка слушаются своих шаманов. И несмотря на отсутствие оружия, в уличных потасовках это довольно опасные противники. Танка отлично владеют длинными ножами и ловко душат жертву шелковым платком. Правда, они не доверяют чужакам, но, поскольку их женщины вступают в связь по большей части с арабскими моряками, Мансуру будет нетрудно обрести в их лице надежную опору.
Судья Ди ничего не сказал на это – он обдумывал слова Ляна, и молчание нарушил Тао Гань:
– Я заметил, господин Лян, что душители танка всегда оставляют на жертве серебряную монетку того же веса, что их шелковый платок. И монетки эти стоят немало. Так почему убийцы не забирают их или не используют кусочки свинца?
– Танка очень суеверны, – пожав плечами, ответил Лян. – Это своего рода выкуп убитому. душители считают, что таким образом уберегают себя от преследований духа жертвы.
Судья Ди поднял глаза.
– Покажите-ка мне еще раз карту города, —приказал он.
Когда Лян расправил карту юга столе, судья велел градоправителю Пао указать кварталы, где преобладают деревянные дома. Они занимали большую часть города, населенную людьми среднего достатка и беднотой. Улицы здесь были очень узкими.