Питбуль (ЛП)

Я бегу к песочнице. Дрожащие холмики дрожат и рыдают. Я выкапываю из песка голову и плечи маленького мальчика и вырываю ему горло. Я нахожу живот девочки и царапаю когтями мягкую плоть, пока она кричит и умоляет меня остановиться. Мой нос зарывается в ее мягкие, теплые внутренности, и я хлюпаю и посасываю их. Я прожевываю отборные куски мяса мертвых детей, бедра, животики, ягодицы и мой личный фаворит - почки. Энди был прав. Это был какой-то райский завтрак, а теперь пришло время для сладкой пиздятинки, если она конечно еще не сбежала из приемной.

- Энди, пойдем. Мне нужна "киска".

Энди съел мясо с обеих ног парня до колен и ковыляет за мной.

Толстяк поднимает голову на звук моего голоса и улыбается.

- Славная собачка.

Секретарша пытается помочь Эми подняться с земли, когда мы врываемся. Она явно затаилась, пока не услышала, что мы возвращаемся. Эми истекает кровью, а я смотрю на ее изуродованную промежность и начинаю трястись. Они обе кричат и истерически рыдают.

- Нам нужно поторопиться, - говорит Энди.

Я снова опрокидываю Эми. Она приземляется, распластавшись, и показывает пизду, похожую на фарш с пробитой дыркой. Я вонзаю свой член внутрь и жестко толкаю ее. Энди прогрызает в ноге секретарши дырку, достаточно большую для его нужд, и трахает ее, пока она пытается стряхнуть его. Я действительно близок к тому, чтобы взорваться, когда слышу отдаленный вой сирен

- Дерьмо. Надо торопиться, - говорит Энди и кончает.

Его сперма сочится из раны, как молочный гной.

Сирены приближаются, но я ни за что не побегу, не выпустив свой груз. Я трахаюсь сильнее, тяжело дыша и пуская слюни в задыхающийся рот Эми. Я уже близко. Мой член чувствует себя, будто вот-вот взорвется. В дверь врывается полицейский.

- Пиздец, блядь, - говорит он, направляя на меня пистолет.

Энди прыгает и цепляется за промежность полицейского.

Я рычу, когда мой член взрывается и заполняет её дырку моим семенем.

Коп пытается оторвать Энди от своего члена, но его зубы сжимаются, как тиски. На место происшествия прибывает еще один полицейский, женщина с короткой стрижкой и татуированными предплечьями. Она направляет пистолет на Энди и стреляет. Энди взрывается в розовом тумане, и кусочки чихуахуа и полупережеванные куски ребенка шлепаются на землю. Глаза полицейского вылезают из орбит, и он кричит, а спереди его брюки наливаются кровью.

- Ты отстрелилa мой член!

- Энди, - завываю я.

Я вырываюсь из Эми, оставляя после себя впечатляющую сперму, и бросаюсь на убийцу. Отстрелив член своего партнера, она испугалась. Ее руки сильно дрожат, когда она опустошает свой магазин. Пули врезаются в стену и пол вокруг меня. Одна вырывает кусок из моего уха, другая вонзается мне в плечо и отбрасывает меня на стену. Безмозглый коп хватается за пах и вопит, пока убийца Энди возится и пытается перезарядить пистолет.

Слепая, психотическая ярость охватывает меня. Этот ублюдок убил Энди. Мне все равно, если меня убьют, лишь бы отомстить за Энди. Я поднимаюсь, не обращая внимания на жгучую боль в плече, и бросаюсь на убийцу, прежде чем она успевает перезарядить оружие. На ней бронежилет, но я в считанные секунды прорываюсь сквозь него и вырываю ей кишки.

Мы играем в перетягивание каната с ее кишками, когда еще несколько офицеров толпятся в комнате. Они не осмеливаются стрелять в меня из пистолетов, когда на их пути стоит офицер, но они достают свои электрошокеры и стреляют ими в меня. Дюжина зубцов вонзается в мое тело, и я шлепаюсь, как рыба. Я никогда не чувствовал такой боли. Все мое тело в огне. Кое-как я, шатаясь, поднимаюсь на ноги и бегу к двери с кишками офицера во рту. Я не убивал ее, но она все равно, что мертва, если я смогу сбежать со своей добычей.

ШАНГРИ-ЛА

Я мчусь по улице, а тридцатифутовый пищеварительный тракт офицера волочится за мной, таща за собой женщину-полицейскую, вцепившуюся в собственные кишки мёртвой хваткой. Прохожие разбегаются, тычут пальцами и фотографируют меня. Топот полицейских, преследующих меня, отдаляется, но я слышу вой сирен и визг шин неподалеку. Я продолжаю бежать, отчаянно ища, где бы остановиться.

Рядом со мной останавливается полицейская машина. Офицер высовывается из окна, целится из пистолета и кричит людям, чтобы они ложились. Все, что мне нужно, - это пара минут покоя, чтобы поиздеваться над офицером и убедиться, что она наконец сдохла. Я бросаюсь вниз по узкому переулку. Это тупик, он воняет мочой и мусором. Ворона лениво отрывается от гниющей кляксы и хлопает крыльями. Я ныряю за мусорный контейнер и жую длинную вереницу отбросов. Скользкая, липкая поверхность собрала грязь и мусор и украшена обертками от конфет и окурками. Патрульная машина сворачивает в переулок.

Мои зубы вгрызаются в остатки желудка. Зеленая желчь и полупереваренная кашица изрыгаются на землю и брызгают мне на ноги. Два офицера вылезают из машины, один из них - симпатичная блондинка, и направляют на меня свои пистолеты поверх дверей машины. За ними подъезжает еще одна патрульная машина. У меня нет шансов выбраться отсюда живым, и я не хочу возвращаться в камеру смертников. С таким же успехом я могу повеселиться перед смертью и уйти с треском.

Я опускаю голову и бросаюсь в атаку. Пистолеты копов пылают, пули свистят вокруг меня. Пуля задела мой твердый череп и еще сильнее ударила в грудь. Я ныряю в открытое окно дверцы машины и отшвыриваю белокурого копа назад. Я кидаюсь прямо к еe промежности, срываю с неe штаны и задыхаюсь. Еще одна бритая "киска"! Но у меня нет времени, чтобы оценить её. Я засовываю свой твердый член в ее дырочку.

Я безжалостно колочу ее "киску", прежде чем другой полицейский бросается со своей стороны машины и бьет меня по голове своей дубинкой. Головы питбулей тверды, как скалы, и я почти не чувствую удара. Офицеры из другой машины оборачиваются, хватают меня за ошейник и тянут назад. Но, даже это меня не останавливает. Я связал сучку своим бульбусом гландис. Никто не вытащит меня из этой "киски", пока я не буду готов.

- Перцовый баллончик, - кричит кто-то.

Три баллончика взрывают мои глазные яблоки в упор. Это действительно бесит меня, и я трахаю ее сильнее. Хотя это нелегко, мое дыхание затруднено, кровь пузырится у меня изо рта и капает на лицо полицейской.

- Обрызгай его член, это испортит настроение, - кричит другой.

Они направляют свои баллончики на мое барахло. Я чувствую приятное покалывание.

- Ублюдки! Bы сожгли мою дырку, - визжит женщина-полицейский, когда я вгоняю свой, наполненный перцовым баллончиком, член в ее чувствительные, розовые губки.

Я быстро угасаю, черный туман застилает мне глаза. Не думаю, что у меня получится кончить.

- Сделай что-нибудь с его задницей, этот трюк каждый раз срабатывает со мной, - говорит грубый мужской голос.

Дубинка засовывается мне в задницу по самую рукоятку и ударяет в точку "G". Я вою, и цунами спермы вырывается из моего члена и заполняет "киску" полицейской до краев. В глазах темнеет, и меня захлестывает волна посткоитальной эйфории.

- Эй, Энди, я лечу в собачью Шангри-Ла. Присматривай за мной, чувак, и готовь побольше "кисoк".

Темнота становится туманно-серой, и передо мной кружатся лужицы бледного света. Я чувствую себя каким-то парящим. Клубящийся туман рассеивается, и надо мной возвышаются холмы, окрашенные золотым солнечным светом. Я облегченно вздыхаю и закрываю глаза.

- Брюсер, шевели задницей. Я выстроил "киски" в очередь.

Мои глаза распахиваются, и я вознагражден огромной, зубастой улыбкой.

Энди стоит надо мной. Его хвост виляет достаточно быстро, чтобы мы могли улететь.

Перевод: Олег Казакевич

Примечания

1