Страница 51 из 65
— Ну, ты не отвечал, вот я и полетела к тебе. Я же скучаю, милый, — Галатея с явным намеком провела своими пальчиками по моей руке.
Я бесцеремонно скинул их, залпом выпил крепкий алкоголь. Галатея обиженно надула пухлые губки. Со стуком поставил пустой стакан на барную стойку. Девушка испуганно подпрыгнула. А желтокожая барменша, Анисия, тут же плеснула еще янтарной жидкости мне в стакан.
— Оставила бы ты парня в покое, дорогуша, — басом сказала Анисия.
Я послал улыбочку барменше в благодарность за поддержку.
— Но я же люблю его! — пискнула возмущенно Галатея.
— А он тебя — нет. Только слепые не видели, какие разряды летали между ними двоими посреди таверны. Ты слепая, дорогуша?
— Нет конечно! — обиженно сказала девушка, надувая щеки.
— Тогда летела бы ты отсюда!
Галатея от возмущения покраснела. Я, уже хорошо пьяненький, заржал.
— Да, дорогуша, лети-ка ты восвояси! — мой язык развязался, и мне уже было плевать, обижу я девушку или нет. — Сначала трахаешься со всеми подряд, как курортная шлюха, а потом поешь мне дифирамбы о любви!
Вторая пощечина — теперь уже от Галатеи — была практически безболезненной. Только в это раз я не смотрел вслед уходящей девушке, потому что та, которая была мне нужна, ушла. Возможно, даже улетела в погоне за своим гребаным Земным кругом.
Степка вызвался узнать так или это. Да и выпил он меньше меня. Вот и ушел. Что же делать мне, я смутно представлял. Ну, не знаю я, как строить эти гребаные отношения! Боги, во что я опять влип? Самое странное, что безумно этого хотелось. Хотелось познать теплоту взаимной любви, о которой слагают песни. Но, видимо, гоблины этого недостойны.
Я побежал за Аной спустя пять минут, когда осознал, что натворил. Но ее как след простыл. Я начал искать ее в толпе, в итоге нарвался на кулак абааса. А вы помните, что эти чуваки — каменные? Представляете, с каким фингалом я сейчас сижу? А честно говоря, уже пофиг. Не найдя Ану, я ничего лучше не придумал, как нажраться. И вполне успешно выполнял намеченное. Когда ушла Галатея, а душка Анисия ушла обслуживать новоиспеченных гостей, со стаканом плескающейся во все стороны жидкости я повернулся в сторону. Через два стула от меня сидел чувак в зеленом плаще. Хвост с кисточкой лежал на соседнем стуле и нервно поддергивался.
— Проблемы, приятель?
Мужчина медленно повернулся ко мне. Бог ты мой, я словно в популярном боевике, а чувак передо мной — супершпион. Его хмурое лицо со шрамами больше смахивало на лицо маньяка, но мне больше нравилось думать, что он шпион.
— Нет, а у тебя? — его голос вот только чуть лучше скрежета по стеклу. Прямо очаровашка. Что, собственно, я ему это и сказал. Тот приподнял одну кустистую бровь.
— Баба ушла?
— Девушка! — вскрикнул я, что рядом сидевшие посетители бара обернулись, но мне и это показалось тихо. Никто не смеет так называть Ану! Я заорал во все горло. — Богиня, дружище! Она богиня моего сердца!
Мужик с лицом чуть мрачнее серийного убийцы встал, с шумом отодвинув стул. И направился ко мне. Его огромная фигура нависла надо мной. Я хотел бояться, но в носу что-то защекотало, и я чихнул, что зазвенело в ушах. Стул передо мной отодвинулся, и мужик сел. Уставился на меня. А я на него.
— Будь здоров.
Я кивнул. Утер нос, вспомнив Ваньку. Эх, не будет ему нимфы! С Галатеей-то все кончено. И ее подружки вряд ли заговорят со мной.
— Дик, — протянул мне руку.
— Георг, — я пожал руку. Еще раз посмотрел на мужика, а потом как заорал, чтобы меня было слышно у дальнего угла бара: — Анисия, душенька, налей-ка моему другу вискарика!
Когда стакан с алкоголем оказалось в руке у Дика, его прорвало.
— Я тоже потерял любимую!
— Чувак…
— Моя катана, которая досталась мне от деда, она, — такая скорбь была написана у мужика с лицом маньяка, что у меня даже сердце защемило, — она сломалась! Вот, лечу через материк, чтобы мне выковали такую же. — Молчание, но я ждал. Было понятно, что это не вся боль Дика, — Как я теперь смогу жить без нее! Ведь не известно, получится ли точно такая!
Из выцветшего глаза у мужика вытекла скупая слеза. Он смахнул ее и чокнулся с моим стаканом.
— За любимых!
— От души, брат! — Я так же утер нос от непрошеной сентиментальности и хлебнул из стакана.
Бааван Ши, кровожадный фейри из моей горячо любимой Шотландии, оказался отличным собеседником и крепким мужиком. Он не упал после третьей бутылки, и мне пришлось ему соответствовать, чтобы не упасть лицом на стол. Я все-таки гоблин! Да мы вообще почти братья!
— Хорошая женщина твоя Ана, — мы сидели, закинув друг на друга по одной руке, и чуть не касаясь лбами, мило беседовали, — я бы за такую любого завалил, кто на нее косо посмотрит!
— И я, брат! И я! Вот только где она теперь? Я так облажался, Дик, так облажался…
— Да, Георг, ты не просто облажался, ты не херово так влип. Тут авторскими ножнами просто так не отделаться.