Старьевщики

Спортивный костюм. «Найк» китайского пошиву. Говно, конечно, но ничего, сойдет для сельской местности. Плавочки с белой чайкой и надписью «Бичбойз». Парни с пляжа по- забугорному. Но в русской интерпретации звучит несколько сомнительно. На севере, и в портовых городах бич – означает лицо крайне непутевое. Что-то сродни среднерусскому бомжу. Трусики, маечки, носочки я решил в рюкзак не класть. Трусы, они и есть трусы, много за них не дадут. Ну раз уж взялся за одежду, надо идти до конца. В шкафу, полированном чудовище на вешалке костюм – тройка. Приобрел в уцененке себе на выпускной в институте. С тех пор надел раз пять, тут в школе как-то не принято в костюмах щеголять. Нет, пожалуй, костюм я старьевщикам не понесу. И куртку зимнюю тоже. Тяжелая она, да и новая почти. А вот галстук возьму. Да ни один, все три! Особо должен им понравиться вот этот красный, с обезьянкой. Веселая история с ним приключилась.

Приезжаю я, значица, в Мещерское РОНО, тому пять лет в июне будет. Ибо ехать мне больше было некуда. Бизнес мой сырный рухнул, и со съемной квартиры пришлось съехать, а в родительской квартире сестра с мужем и детьми. Она меня как на пороге увидела, аж со страху посинела, испугалась, что я права на жилье предъявлять буду. Да не стал я ничего предъявлять, племянников по вихрам погладил, по машинке заводной им подарил, выпил с сестриным мужем беленькой на кухне, там же и переночевал. А утром забрал диплом из шкафа, и на автовокзал, ближе к земле. Ибо обещаны были государством нашим щедрым сельским учителям подъемные нехилые с предоставлением бесплатного жилья. А вот этого мне в тот момент как раз и не хватало.

Принимает меня начальник этого самого РОНО лично. Лысый дядька старой закалки, в пиджаке с карманами, на лацкане флаг красный и профиль с бородкой клинышком. Увидел меня, обрадовался. А что, я с виду представительный такой, с солидной залысиной, в очках. И галстук опять же красный. Ну начальник и толкнул проникновенную речь об ответственности, о важности момента, мол, когда дерьмократы развалили страну, мы, сельское учительство, должны сохранить принципы и идеалы. Не иначе, как он меня в свою партячейку агитировал. Ну а как же, мне ж в лучшей школе района предстоит историю преподавать! А я, признаться, спать хочу – сил нет. Шутка ли, два часа на автобусе, да час на попутке в кузове. Вот я и разомлел прямо в начальственном кабинете. А разомлев, тихонечко пуговки на пиджаке расстегнул, а то упарился весь. И вот когда РОНОВский начальник разошелся до предела в речи своей пламенной, что с места вскочил, вот в этот самый момент этот самый галстук самым предательским образом наружу и выскочил. А там, на строгом бордовом фоне пальма зеленая самого легкомысленного вида, а на пальме мартышка со здоровенным таким елдаком. Ну, для прикола я этот галстук в секонд-хеде когда-то прикупил за 20 рублей.

В общем, посмотрел на меня верный ленинец взглядом грустным, чиркнул что-то в моем личном деле и сказал, что я свободен. И вместо того, чтобы сеять разумное, доброе, вечное в лучшей школе райцентра, поехал ваш покорный слуга в Сосновку – редкостную дыру, куда даже дежурный трактор не всегда проедет. И все из-за какой-то мартышки. Ну и хрен с ним, я не жалею! Зато какие у нас под Сосновкой грибы по осени! И на мозги никто не капает, а то бы замучили своими проверками да открытыми уроками.

Рядом с костюмом висел мой старый армейский китель. Дембельский! Правда, значки и эмблемы с него я давно роздал местной пацанве, зато погоны с тремя лычками остались. И нахрена, спрашивается, я его с собой взял? Как спецодежду или как память об армии? Экий я, получается, сентиментальный. В рюкзак его! Что-то уже туго лезет. Не иначе, придется еще узел вязать.

Внизу, на полу шкафа хранилось какое-то тряпье, которое в другое время я и руками тронуть поостерегся бы. К примеру, старые спортивные штаны с лампасами. Хорошие, в принципе, штаны, я в них крышу чинил и забор красил. Отсюда драные колени и жуткие пятна во всех местах. Вот это старье так старье! Тут же валялись старые кирзовые бахилы с чудовищными носами. Как же они выручили меня, когда я понял, что щегольские ботиночки с узкими носами в дождливое время года в Сосновке никак не катят. Рядом драные китайские кеды, очень удобные для вскапывания огорода.

Я покопался в сенях, нашел там старый мешок из-под картошки, и запихнул в него и штаны, и бахилы, и кеды, и почему-то воткнутые в них старые кожаные перчатки. Не возьмут так не возьмут, все равно выбрасывать. Ого, целый мешок получился.

Теперь головные уборы. По причине раннего облысения к головным уборам я относился довольно серьезно. А то простудишь лысинку, и никакой доктор Менгеле не поможет. Была у меня в заначке замечательная буденовка со здоровенной красной звездой. Врать не буду, спер я ее в институтском клубе после конкурсного вечера. Мы тогда ставили героико-хореографическую композицию «Комиссары в пыльных шлемах». Ребята были буденовцы, а девчонки из танцевального ансамбля – вроде как лошадки, впряженные в тачанки. «Лошадки» наши были сплошь белой масти – трико на них такое было обтягивающее, и хвосты сзади прилеплены, к крупам, получается. И что этими самыми крупами наши милые лошадки выделывали, словами не рассказать. Слава богу, что мы, буденовцы были не в трико, а в галифе, а то ведь от вожделений и конфуз мог приключиться прямо на сцене. Но буденовку в рюкзак я не положу, я ее на лысинку завтра надену. Утрамбовав мешок, я перетянул горловину веревкой. Конец веревки завязал за нижний угол мешка, чтобы можно было накинуть на плечо. Положил мешок в центре комнаты рядом с рюкзаком. Что ж, можно сказать, я готов.

5

Я сидел на кровати и тупо смотрел на собранное для обмена барахло. Интересно, а что скажут по этому поводу наши потомки? Ну да, ведь это наш первый контакт с иным разумом. Блин, а вот если правда в школах будут изучать старьевщиков? По какому предмету? Ну, по истории, естественно. Или по социологии? И как сие будет выглядеть? Я встал, представил, что ковер над кроватью – это школьная доска с картой мира, вместо указки вооружился старым удилищем из шкафа и стал расхаживать возле печки:

«Дети, запишите тему урока: «Как появляются старьевщики». Сначала в трех-пяти километрах от населенного пункта появлялась опухоль. Чаще всего в болоте или просто заболоченном месте, отсюда и название. Хотя опухоль может возникнуть на опушке леса, в таежной чаще, в джунглях, на вечной мерзлоте, посреди пустыни, высоко в горах, в тундре за полярным кругом, на берегу моря. «Свежая» опухоль бывает размером с футбольный мяч и запросто может сойти за кочку. Только звери лесные от этой кочки разбегаются, куда глаза глядят. Появившись, опухоль «пухнет». «Пухнуть» она может и день, и два, и три. С небольшого бугорка, можно сказать – кочки она вырастает до полусферы размером пять-семь а то и десять метров в диаметре и три в высоту. Достигнув указанного размера, опухоль начинает создавать проблемы с электросвязью в радиусе от пяти до пятидесяти километров. И снова пухнет, чтобы одним, как правило, хмурым утром непонятым образом обернуться лавкой старьевщиков. О готовности «опухоли» можно судить по свечению. Если светится изнутри, значит, все, созрела! Ночью будет голос, который пригласит избранных в лавку для обмена. Хотя бывают и исключения. В Японии, в небольшой горной деревушке на острове Хонсю лавка старьевщиков материализовалась прямо в центре деревни».

Я тыкнул «указкой» в воображаемую Японию на воображаемой карте и вдруг услышал за спиной легкий смешок. Я резко развернулся, у двери стояла и давилась со смеху Валька Мордовка. Не, ну так и заикой можно сделать. А Джек, сволочь, что же не предупредил? Хотя Валька ему не чужая, когда мы с ней женихались, она пса прикармливала.