Страница 15 из 18
Ввести в дом приболевшую нянюшку, равно как и растолковать ей смысл родившейся у Маграт затеи, стоило обеим ведьмам немалых хлопот.
– Чего такое? Три п'дарка? – ошарашенно проговорила нянюшка Ягг. – П'следний раз я п'дарок делала, когда девочкой была.
Маграт шныряла взад-вперед по комнате – зажигала свечи.
– Мы должны создать надлежащий магический антураж, – объяснила она.
Матушка лишь передернула плечами, хотя поведение Маграт можно было расценить как настоящий вызов. Но каждая ведьма вольна заниматься ворожбой по-своему, а они в данную минуту находились в хижине Маграт.
– А чего вы ему дарить собрались? – поинтересовалась нянюшка Ягг.
– Мы же только что тебе сказали – сами не знаем, – ответила матушка.
– Слушайте, есть мысль! – провозгласила нянюшка и тут же поделилась ею. Наступила гробовая тишина.
– Прости, но я все-таки не понимаю – какой ему от этого прок? – высказалась наконец Маграт. – К тому же это, должно быть, не совсем удобно – ходить мешает…
– Да он потом, когда вырастет, нам кланяться будет, помяни мое слово, – заявила нянюшка Ягг. – Мой первый муж всегда любил повторять…
– Вообще, не помешало бы, – вовремя вступилась матушка, сверля приятельницу острым взором, – придумать что-нибудь не столь… не столь сальное. Обязательно тебе нужно все опошлить! Поражаюсь тебе, Гита, и что тебе вечно неймется?
– Ну знаешь, лично я, к примеру, считаю… Тут обе дамы перешли на шепот, и весьма прежаркий. Затем установилась долгая, мучительная пауза.
– Мне кажется, – сказала Маграт, робея от собственной смышлености, – мы мудро поступим, если разойдемся по собственным хижинам и все сделаем так, как каждой велит ее сердце. Понимаете? То есть отдельно друг от друга. День сегодня был трудный, мы все утомились…
– Правильная мысль, – твердо заявила матушка, поднимаясь с лавки, и крайне сурово буркнула: – Вставай, Гита, уходим. День был трудный, ты переутомилась.
Ведьмы вышли за дверь, продолжая препираться друг с другом.
Маграт, окружив себя разноцветными свечами, откупорила пузырек с одним исключительно мощным средством оккультного характера – это средство она заказала из кладовых, расположенных в далеком Анк-Морпорке, и ей не терпелось испытать зелье в действии. Порой так хочется, чтобы люди были чуточку добрее к ближнему своему…
Маграт взглянула на волшебный шар.
Можно начинать.
– Он всегда будет легко сходиться с людьми, – прошептала она.
Может, то был не самый первостепенный навык в жизни, но для самой Маграт эта способность была тайной за семью печатями.
Нянюшка Ягг, усевшись у себя на кухне, взяла на колени своего жутких размеров кота, нацедила на сон грядущий стаканчик и тщетно попыталась припомнить начало семнадцатого куплета из бессмертного «Ежика». В куплете речь должна была идти о козах, но подробности были безнадежно утеряны. Время в очередной раз одержало верх над памятью.
Нянюшка чокнулась с невидимым собутыльником.
– Память у малыша такая будет, что все черти от зависти подохнут. Чтобы все песни с первого раза запоминал!
А матушка Ветровоск, шагая по объятому тишиной лесу, зябко куталась в шаль и по-прежнему бередила себе душу. День был трудный, местами – мучительный. А театр ее и вовсе доконал. Все только и делают, что выдают себя за других людей, сплошной обман творится, а дуб можно пальцем проткнуть! Матушка любила отдавать себе отчет в том, на каком свете находится. Свет, на котором она побывала сегодня, настораживал и, более того, озадачивал.
Все эти очевидные противоречия могли вогнать в оторопь кого угодно.
Матушка зашагала быстрой походкой путника, который явно убежден в том, что сырая, ветреная ночка, настигшая его в этом лесу, таит в себе нечто необъяснимое и зловещее. Этим убеждением матушка прониклась сполна.
– Пусть же он станет тем, кем сам пожелает, – пробормотала она. – Это все, о чем может мечтать человек.
Подобно большинству смертных, ведьмы лишены укорененности в настоящем, а выделяются среди прочих тем, что способны, пусть и не до конца, сей изъян осознать и даже извлечь из него кое-какую пользу. Они заботливо хранят память о прошлом, поскольку отчасти живут там, и способны узреть смутные тени, которые отбрасывает будущее.
Матушка вполне отчетливо видела грядущее. Оно было испещрено ножевыми ранами.
Грядущее наступило с рассветом следующего дня. Четверо всадников, спешившись на краю чащи неподалеку от матушкиной хижины, стреножили коней и осторожно двинулись вперед.
Сержант, назначенный ответственным, отнесся к поручению без восторга. Уроженец Овцепиков, он с трудом представлял себе, как может выглядеть пленение ведьмы, зато отдавал себе отчет, что приветствовать собственное пленение ведьма не станет. А сержанту не хотелось приветствовать то, что не могла приветствовать ведьма.
Его подчиненные также были коренными овцепикцами. Они следовали по пятам за начальником, от всего сердца надеясь использовать того в качестве щита при обнаружении сколько-нибудь более подозрительного предмета, чем обычное дерево.
В утренней дымке постепенно прорисовывались мухомороподобные очертания дома. Целебные травы, привольно разросшиеся в матушкином саду, колыхались, хотя воздух был недвижим. Среди прочих в саду были представлены растения, которые даже для Овцепиков являлись диковинными, прибывшими сюда с самого Края Диска. Сержант был готов поклясться, что пара цветочков обратили к нему свои пестики. Он вздрогнул.
– Что теперь-то делать, командир?
– Что делать? Рас… да, рассредоточиться вокруг дома.
Солдаты с удвоенной осторожностью преодолели заросли. Оказавшись у поваленного ствола, сержант присел на корточки и прошептал:
– Отлично. Просто молодцы. Командира понимаете с полуслова. А теперь давайте живо рассредоточивайтесь… только на сей раз рассредоточивайтесь поодиночке.
Солдаты, вполголоса ворча, растворились в туманных дебрях. Сержант выждал пару минут, чтобы подчиненные успели закрепиться на позициях, а затем произнес:
– Вот и славно. Теперь же… – И осекся.