Укуси меня

А я еще ни слова не произнес. Возможно не привык к внешности Моры, ведь впервые вижу ее отдельно от себя. Не изнутри. Складывается ощущение, словно мы - разные тела. При желание могу через стекло прикоснуться к ней.

Слова приходится выдавливать из себя, щипцами насильно вытягивать.

- Ты...тоже... очень...- оглядываю ее улыбку, вздернутый нос, постоянные ямочки на щеках, возникающие при любом проявлении эмоций. - Красивая.

Пепельные волосы спадают шелковистыми нитями по ее плечам и по груди, завиваясь вокруг бутонов - сосков.

- Ты тоже сбросила старую кожу. Повернись спиной и подними волосы… - в горле не остается слюны. Все предельно сухо и от того мой голос кажется хриплым.

- Зачем? - Мора прекращает улыбаться, но, пожав плечами, рукой собирает волосы в пучок и придерживает их. Медленно поворачивается вокруг своей оси, словно кружится, позволяя хорошенько рассмотреть и упругую грудь с торчащими сосками, и бедра, и ноги, и плоский живот.

- Хочу посмотреть есть ли на тебе шрамы сзади, - запоздало поясняю свое спонтанное желание.

- И как там? - спрашивает Мора, стоя ко мне спиной и не поворачиваясь. Доверяет мне, как себе.

- Всё просто… - пальцы дотрагиваются до ее обнаженных округлых ягодиц, ласково гладят несколько раз. - Супер! - нахожу, наконец, правильный ответ для Моры, поспешно отрывая руку от зеркала, потому что моя половина резко поворачивается. Пальцы убираю за спину, чувствуя, как простреливает холодом от прикосновения к зеркалу. А затем подушечки пальцев наоборот начинают искрить и гореть, словно обжегся о дикое пламя.

Интересно, она не понимает, что я вижу ее голой? Она полностью обнажена для меня и телом, и душой.

Я не рассказываю деду Альберту о том, что могу видеть Мору. Считаю, 'nj слишком личным. Это никого не касается кроме нас с Морой.

***

Чем ближе день рождения Альберта, на который мы приглашены, тем больше чувствую сомнения в Море. Она колеблется, дрожит от разрывающих эмоций и внутренних желаний. Хоть и пытается закрываться, но скучает по жизни. Ей холодно и одиноко внутри меня.

Хочется помочь, но не вижу способа облегчения страданий.

Неделю она изводится. На подсознательном уровне считываю ее растущее огромное желание выйти в свет и поздравить Альберта, а заодно увидеть Зару, но молчу и не вмешиваюсь в ее личные проблемы.

Урюм хорошо охраняет меня от Шакса. Не дает ему даже подойти ко мне в университете. Ни ему, ни его охранникам. Мора ведь говорила, что на каждый толстый член найдется член потолще. Вот и я часто теперь смотрю на то, как Ситхе разговаривает с одним из моих охранников и время от времени бросает на меня недовольные взгляды, но подойти ближе чем на три метра не может. Словно невидимая стена стоит между нами.

Я испытываю особое удовольствие от того, что Змееныш больше не прикоснется к моей Море. Разумеется, Ситхе не оставляет попыток достучаться до нее и пишет с разных телефонов, спрашивая о решении относительно предложения стать его ручным песиком, а я игнорирую. Я никому еще не продемонстрировал свое вылеченное тело. Сегодня на Дне Рождения Альберта продемонстрирую лицо и, надеюсь, Змей подавится своим предложением. Как он должно быть гневается, что не может получить Мору. Я буду рад увидеть его мучения. Неудачник, ты разделил свою истинную пару с тремя Самцами? Надеюсь, тебя мучает пустота на месте былой истинности.

Также Урюм обспечивает меня. Дает столько денег, сколько я представить себе не мог.

Одним словом, я заключил крайне выгодную сделку. Я нужен Урюму и для этого он будет сдувать с меня пылинки, облизывать. Вот это правильный подход. Я буду работать только в приличных условиях.

***

В день рождения Альберта одеваю темно-синий приталенный костюм, выгодно подчеркивающий фигуру. Мне оказывается идут костюмы. В ванной комнате перед выходом проверяю свой облик. Но мое отражение в зеркале внезапно сменяется обнаженной Морой в полный рост. Зеркало огромное и показывает девичье тело вплоть до пальчиков на ногах. Она так и не поняла, что я вижу ее душу, тело и мысли совершенно прекрасно обнаженными. Только сейчас не время появляться передо мной в нагой.

За неделю после осознания нашей связи я всего три раза звал ее к себе, и она соглашалась придти ко мне. Это похоже на нить, на конце которой висит бубенец. Я дергаю за него и Мора, слыша зов, появляется. Прежде по собственному желанию она не появлялась передо мной. Сегодня впервые.

Сейчас в зеркале она выглядит крайне решительно.

- Моран, я хочу на один вечер вый…

Я продолжаю приглаживать волосы возле висков, хоть и не вижу своего отражения.

Резко обрываю ее речь:

- Мора, прости, детка, но нет. Я, правда, благодарен тебе. Ты мне ближе нашей матери, ближе истинной пары, мы - самые близкие друг для друга существа. Мы - две половины одного сердца.

Малышка Мора в отражении зеркала недовольно скрещивает руки под обнаженной грудью, чем привлекает еще сильнее внимание.

- Мораааан! - холодно приказывает, подавляя мой разум, но вместо ожидаемого подавления я ощущаю лишь приятное чувство. Покалывание. Мое имя прокатывается крупной дрожью по всему телу.

Улыбаюсь хмурому девичьему лицу и прислоняю лоб к поверхности зеркала. Получается, что мы прикасаемся лбами друг к другу. Нас разделяет лишь холодное бесчувственное зеркало.

- Ты дала мне жизнь в обмен своей. Теперь я владею нашим общим сердцем. Ты двадцать лет жила, теперь моя очередь! Извини, но ты больше не увидишь ни Шакса, ни Альберта. Альберту, так и быть, передам от тебя поздравление. Спи, сердце мое, сегодня потеряем девственность. Закрой глазки, когда я буду трахать какую-нибудь шлюшку. Не хочу, чтобы ты это видела или ощущала вместе со мной.

После этого отрываю лоб от зеркала и в последний раз, окинув взглядом обнаженную Мору, машу ей на прощание и выхожу из ванной комнаты.

Союз 

POV Шакс

Необходимо вернуть Мору. Поставил перед собой цель и хоть треснись башкой, но для меня это является на данный момент самым важным делом. Понятия не имею зачем задался этой целью. Скорее всего потому что считал ее умершей, а теперь едва нашел, как снова потерял. Жучка в очередной раз помахала хвостом и благополучно сбежала в норку. А я ведь только настроился на продолжение своих любимых забав, но уже в более взрослом ключе.

Мысли об истинной неожиданно теряют первостепенное значение.

Всего несколько раз вспомнил об истинной за пару месяцев и то с удивлением понимая, что меня к ней не тянет совсем. Все внимание поглощено морфом-Морой-Элис... сколько у нее еще имен? Более загадочной Сучки раннее не встречал и именно это забавляет.

Никогда бы не подумал, что сам буду звонить ректорскому внучку для важного разговора.

Он отвечает, как и обычно, раздраженно, орет в трубку, рвет голосовые связки:

- Совсем тронулся башкой, чтобы звонить мне, змееныш!? Я тебя урою, кишки вырву и отдам их перевертышам на съедение!

Шумно выдыхаю воздух из легких в ответ на громкую речь.

Закуриваю и с удовольствием втягиваю горький дым. Не забываю отнять телефон подальше от уха, поскольку визг бешеного Волчары способен оглушить любого.

Я равнодушно отношусь к пустой браваде, поскольку откровенно затрахался слышать одно и тоже. У ректорского внучка определенно где-то выпал винтик из организма, от этого видно заели одни и те же фразы.

Молчаливо слушаю визг, усаживаюсь поудобнее в кресле на балконе, курю и наблюдаю, как садовник под окном косит траву. Жужжание от газонокосилки гораздо приятнее слушать, чем визгливый голос Волка.

Во время выздоровления мужской половины Моры мы часто встречались в дверях больницы и он много раз обещал меня разорвать, убить и так далее и тому подобное. Много проклятий слал, но я смотрел и по-прежнему смотрю на пустые угрозы, как взрослый смотрит на ребенка, который упал на камень и теперь бестолково бьет его ногой. В результате доводит дело до того, что ломает стопу об камень.