Страница 415 из 683
В Каунасе Глушаков и Гудинас вместе с участковым пошли к тетке Бените.
Высокая, сухопарая старуха четко и немногословно отвечала на вопросы капитана. Магда приезжала в прошлое воскресенье, была очень грустной, привезла с собой портфельчик-«дипломат».
Когда Гудинас завел речь о револьвере, старуха побледнела, ни слова не говоря, поднялась из кресла и достала из старинного комода лакированный футляр с серебряной инкрустацией. Трясущимися пальцами открыла замочек. Внутри, в специальном гнезде, находился точно такой же револьверчик, что был и в руке покойной. Рядом — пустое гнездо. В специальных лунках торчали головки патронов. Часть лунок пустовала. Капитан вопросительно посмотрел на старуху.
— Магда взяла второй револьвер, — тихо произнесла та. Пояснила: — Револьверы делал еще дед Бените в своей мастерской в тридцатом году. Когда он разорился в годы депрессии, последний комплект оставил себе на память.
Вопрос, откуда оружие, разъяснился. Гудинас попросил разрешения осмотреть комнату Бените. За шкафом был припрятан тот самый «дипломат», который она привезла с собой. Портфельчик открыли, и Гудинас даже присвистнул от изумления — внутри, завернутые в полиэтиленовые пакеты, лежали пачки денег в банковской упаковке.
Гудинас и Глушаков удивленно посмотрели друг на друга. Такого они не ожидали. В присутствии понятых деньги пересчитали: ровно десять тысяч. Составили акт об изъятии.
Гудинас аккуратно защелкнул портфельчик, и они отправились обратно в Вильнюс.
«Видно, его-то и искал кто-то у Магды дома», — подумал Гудинас.
Бывший муж Магды обитал в одном из старых кварталов города.
Гудинас и Глушаков долго плутали по темным коридорам, тыкались в разные двери, прежде чем отыскали нужную. Прямо из общего коридора шагнули в маленькую грязную комнатушку. В углу, на древней тахте сидел сутулый, худой, неопрятно одетый молодой человек. Редкая бороденка и длинные космы, упавшие на лоб, когда он поднял голову, оттенили болезненную бледность лица. Мутным взглядом он долго рассматривал вошедших. Трудно было поверить, что перед ними — муж красавицы Бените. На подоконнике стояла початая бутылка водки, валялись огрызки хлеба.
— Вы бывший муж Магды Бените? — строго спросил Гудинас, брезгливо покосившись на остатки трапезы.
Мужчина пьяно всхлипнул:
— Да, бывший муж... Магды Бените! Я бедный Венантас Бенитас. Смотрите, сочувствуйте — я скорблю, люблю и ненавижу!
Патетика его речи никак не соответствовала жалкому облику.
— Я вам объясню, отчего Венантас Бенитас, бывший муж красавицы Магды, скорбит, любит и ненавидит, — продолжал тот. — Бенитас скорбит оттого, что умерла красивая женщина, с которой он познал неземное блаженство и которая носила его фамилию. Венантас любит, потому что умеет любить всей душой и будет любить одну Магду Бените. Венантас и ненавидит, ох как ненавидит Магду Бените! Это она превратила Венантаса в такого, каким вы видите его. Венантас ненавидит, любит и скорбит. Выпейте с ним за упокой ее души!
— Откуда вам известно, что Магда умерла? — Гудинас тяжелым взглядом смотрел на дрожащую руку Венантаса, потянувшегося за бутылкой.
— Этот, как его, Котинас. Глупый и добрый старик. Он думал, Магда останется с ним, а она его провела так же, как и меня. И инженера этого провела... и красавчика... тоже.
— Какого инженера? Какого красавчика?
— Красавчик этот мразь, — отмахнулся Венантас. — Тадеуш. А инженер — Оринтас. Но по мне лучше бы выходила замуж за художника. Он-то любил Магду по-настоящему, почти как я. — Он дотянулся до бутылки и глотнул из горлышка.
— Бросьте пить. Вы и без того пьяны. Ложитесь-ка спать!
— Да... — Венантас послушно забрался на тахту, накрылся одеялом.
Гудинас кивнул на дверь — пошли...
Пока Глушаков выяснял, какое отношение к Бените имеют некоторые адресаты из записной книжки Магды, изъятой у нее на квартире, Гудинас отправился к ней на службу.
Не без труда он отыскал приземистый дом, где размещалась контора. Прошел через холл, очутился в огромной комнате, уставленной кульманами, за которыми никто не работал. Все сотрудники — человек двадцать, собрались в дальнем углу и о чем-то тихо переговаривались. Гудинас заметил слезы в глазах женщин и понял, что о смерти Бените тут уже знают.
В центра собрания находился полный молодой человек, вероятно, начальник.
Капитан представился.
— Извините, у меня кабинета нет, — развел руками молодой человек. — Придется поговорить в холле.
Они устроились за журнальным столиком.
— Когда видели Магду в последний раз? — начал Гудинас.
— На этой неделе, в среду утром, она прибежала на работу, чтобы отпроситься со службы, была очень взволнована, я бы даже сказал, возбуждена.
— Вы не испытали беспокойства, когда она не вышла в четверг и в пятницу?
— Я полагал, она уехала к больной тетке в Каунас.
— Расскажите о характере ее работы.
— Она оформляла стенды и витрины. За ней были закреплены два завода, магазин, несколько ателье. Ее работой были довольны. На конкурсе по оформлению витрин этой весной она получила премию. Очень способная художница. Недавно директор фотоателье, за оформление которого она получила премию, опять попросил откомандировать ее для работы. И только ее. Даже посулил достать для нас дефицитные материалы. Но Бените неожиданно наотрез отказалась от этого предложения. Прямо в слезы ударилась. Оказывается, этот директор приставал к ней. Вообще-то в подобном случае Магда запросто давала по рукам, и делу конец, а тут какая-то болезненная реакция...
— И чем закончилась история?
— Ну... я послал не Бените, а старичка-пенсионера. Так, понимаете, этот директор Буткус прогнал его, позвонил мне и принялся скандалить: ему, видите ли, нужна именно Магда. Я ответил, что если его волнует не работа, а ножки Бените, то он вообще ничего не получит. Договор мы расторгли. Если же говорить о Магде, то она во всех отношениях была очень приятная женщина: красивая, общительная, острая на язык, задиристая, но не злая.
— Магда была веселой, с ней было легко, — вступила в разговор одна из сотрудниц. — Она никогда не отказывала в помощи... Способная, трудолюбивая.
— Отмечали ли вы что-либо необычное в ее поведении в последние дни?
Стоявшие вокруг капитана закивали головами:
— Замечали.
— Я вам скажу... — Начальник вновь привлек внимание к себе. — Трагическое событие заставило нас уже обсудить этот вопрос. И все без исключения пришли к выводу: с Магдой случилось нечто ужасное за несколько дней до гибели. Что именно, никто из нас не знает. В прошлый понедельник Магда тоже не вышла на работу. Позвонила ее подруга, сказала, что заболела тетка Магды, и та просит оформить два дня за свой счет. Ну, знаете, дело житейское, я оформил и не придал этому значения. Магдочка вышла в среду, но, боже мой, что с ней стало! Худая, зеленая, с синими кругами под глазами и совершенно на себя не похожая. Какая-то, даже не знаю, как выразиться...
— Потухшая, — подсказал кто-то.
— Вот именно потухшая! — подхватил молодой человек. — И так до своей трагической смерти она и не пришла в себя.
— А я видела, как Магдочка плакала, — вмешалась в разговор другая девушка. — Наши столы рядом.
Гудинас уточнил числа. Это был тот самый понедельник, когда соседка по дому видела ночных гостей у Магды, а за два дня до этого Магда была замечена Ковальскими в Тракае, с бородачом.
В управлении Гудинаса ожидал сюрприз: на внутренней стороне крышки чемоданчика, найденного у тетки Бените, а также на полиэтиленовых пакетах с деньгами обнаружены отпечатки пальцев некоего Федоровича А. М., разыскиваемого органами милиции.
Гудинас перечитал заключение эксперта и призадумался. Он знал, что дело Федоровича было частью большой работы, проводимой ОБХСС по раскрытию хищений на некоторых текстильных предприятиях. Федорович Анатолий Макарович, 1924 года рождения, белорус, шофер ростовской автобазы, был одним из главных организаторов преступной шайки. Летом шайка была разоблачена, часть ее членов арестована. Однако Федоровичу удалось скрыться. Предполагалось, что он прихватил с собой крупную сумму денег. По данным, которыми располагало следствие, Федорович скрывался на территории Литвы: в конце сентября на вокзале в Вильнюсе Федоровича опознал постовой милиционер. И вот — новый след...